А когда метрика пространства исказилась в очередной раз, опять на другой стороне системы, и в реальный космос вывалился полноценный авианосец, вынырнули корабли его сопровождения и прикрытия – бой был фактически завершён.
Любому, кто узнал опознавательный код этой формации боевых кораблей, стало кристально ясно, что сопротивление бесполезно. Это была Эскадра быстрого реагирования Службы пограничного контроля Содружества. Флагман ЭБР – авианосец «Гарант Конституции» – волнами стал выпускать истребительный флот. И нёс он на борту более четырёх тысяч беспилотных боевых истребителей и штурмовиков, управляли которыми полноценные боевые пилоты. Одновременно могло быть активировано тысяча дронов посредством дистанционного нейроуправления и до 256 истребителей – с пилотами на борту. Уже этот рой был способен распилить в мелкую стружку все корабли в системе, вместе взятые. Дроны были не ограничены в манёвренности наличием слабого тела пилота в себе, их энергоэффективность, тяговооружённость и удельная огневая мощь были недостижимы никакими истребителями с людьми на борту. Дрону не было нужды нести на себе лишний объём и вес обеспечения жизнедеятельности человека. А в случае потери связи между дроном и пилотом в ложе управления на борту авианосца, в случае уничтожения дрона например, из ангара тут же вылетал следующий дрон. «Гарант Конституции» нёс по четыре дрона на пилота-оператора.
Но ЭБР СПК не только авианосец. Но и полный перечень кораблей штатного состава ЭБР. Корабли РЭБ погранслужбы подавили всю связь в системе, принудительно ведя циркулярное вещание, требуя снизить скорость движения до нуля, заглушить все двигатели и обесточить все орудийные установки. И принять на борт таможенную команду.
Флот «Фиолетовой слезы» рванул от погранслужбы, но истребители и штурмовики «Затмения» били им в двигатели, корабли РЭБ сбоили силовые контуры энергетических установок. Пираты ещё пытались спастись, не веря, что участь их уже решена. И решена была ещё до этого боя. Но открытому игроку надо было испытать боем свою стратегию кораблестроения, свои корабли, своих людей, дав им вкусить горькой настойки боя на пределе сил и возможностей. Но глава «Затмения» подстраховался от катастрофического развития событий.
– Кабалет, форсируй! – велел Звёздный Пёс. – К станции. Рапиц, сделай мне связь со Слезой.
– Входящий вызов! – доложил Рапиц. – Погранцы!
– Давай! – кивнул Звёздный Пёс.
На экране появилась круглолицая девица в шлеме и со знаками различия лейтенанта и старшего оператора поста связи. Девушка с интересом разглядывала экипаж и боевую рубку «призрака», произнося заученный до автоматизма порядок слов:
– Неизвестный корабль! Немедленно сбрасывайте скорость, дезактивируйте оружие и ожидайте прибытия команды таможенного контроля!
– Рапиц, – велел Звёздный Пёс, – передай синий код.
Девушка перевела взгляд на другой монитор, кивнула:
– Код получен. Признан. Следуйте своим маршрутом! Рада лично вас увидеть! – лейтенант улыбнулась, но тут же лицо её стало форменным, строгим, согласно уставу и протоколу, она отключилась. Но тут же – новый вызов.
– Здравствуй, Скиталец!
С монитора смотрел толстяк в форме старшего полковника погранслужбы. Звёздный Пёс улыбнулся одними глазами. Двузвёздный адмирал погранслужбы Палитент Болером, известный также как Рубеж Квазара, изволил лично принять участие в рядовом рейде ЭБР, лишь переодевшись в собственную форму многолетней давности, хотя и устаревшую, неуставную уже, отменённую новой редакцией протокола.
– Здравствуй, Рубеж Квазара! – ответил Звёздный Пёс.
– Поздравляю с блестящим дебютом! – улыбался «полковник». – Интересные у тебя кораблики! Не поделишься? По старой дружбе.
– С тобой лично – запросто! А вот у флота не будет интереса. Кому нужен крейсер по цене линкора? – тоже улыбался Звёздный Пёс. – И штурмовик по цене эсминца. И это только себестоимость!
– Знаю я тебя! – погрозил пальцем Палитент. – Опять наводишь пылевую туманность на кристально чистый сканер!
Рубеж Квазара бросил взгляд в сторону и нахмурился:
– Ты слишком опережаешь свой же десант, – покачал он головой. – Помочь?
– Нет, Рубеж, – улыбнулся Звёздный Пёс. – Знаю я тебя, дай палец – по локоть отхватишь! Твоё – всё, что в Пустоте болтается. Станция – моя.
– Я помню уговор, – кивнул адмирал. – Ну, удачи!
– Погоди, Рубеж! – вскинул руку Звёздный Пёс. Повинуясь его жесту, Рапиц передал сообщение по этому каналу. – Это канал «Фиолетовой слезы». Капитулировать тебе будет для неё честью. Девочка не безнадёжна.
– А то! – воскликнул адмирал, махнул рукой в устаревшем мундире, отключаясь.
– Как наши сигналы? – спросил Звёздный Пёс у экипажа «призрака».
– Чужака наблюдаю уверенно, его двойник – ушёл из системы. «Мех» всё ещё на станции. «Слеза» – там, где должна быть, – доложил Рапиц.
– Мы в зоне противодействия врага! – доложил Кабалет.
Штурмовик, невидимость с которого слетела сразу же, как Кабалет дал полный ход, закрутился, закладывая виражи на грани прочностных характеристик корпуса. Стрелок – хрипел. Так звучал его смех при перегрузках. Он успевал расстреливать всё, что попадало в его прицелы, теми немногими орудиями, что остались на штурмовике в угоду его максимальному облегчению. Звёздный Пёс удивился в очередной раз. От перегрузок в глазах темнело – не справлялись компенсаторы, но стрелок не только успевал заметить проносящиеся цели, но и поразить их – без захвата этих самых целей вычислителями баллистического искина. За те ничтожные доли мгновений, какие эти цели были в зоне поражения орудий штурмовика. Пилот, например, ни разу не выстрелил основными курсовыми орудиями, жёстко закреплёнными и направленными прямо по курсу штурмовика.
– Есть! – прохрипел Рапиц, хлопая по спуску.
Штурмовик тут же отпрыгнул в сторону, на долю секунды опередив лучи импульсных лазеров, скрестившиеся там, где он был. Корабль заложил вираж, витой спиралью развернулся и влетел в облако застывающего разрыва собственной бронебойной торпеды, проломившей корпус станции. Штурмовик вколотил себя в пролом. Обрубленный корпус корабля, без стабилизаторов, надстроек, антенн и штанг, даже без одной башни – грохнулся на палубу пустого ангара.
Глава 14
Звёздный ПёсВзорвались пиропатроны, отстреливая аварийные люки. Если бы ещё на базе не изъяли пиропатроны из их пилотских и операторских кресел, сейчас бы они стекали кровавой жижей с полотка ангара, разбитые системой аварийного катапультирования о плиты перекрытий. Остатки воздуха стремительно выскочили из кабины штурмовика. Потому щелчки освобождения экипажа «призрака» из захватов были бесшумными.
– Покинуть машину! – крикнул Рапиц. – Сто двенадцать секунд!
Люди быстрыми, заученными и доведёнными до автоматизма движениями выхватывали из захватов на корпусе корабля оружие и снаряжение, крепили на захватах и держателях своих скафандров и выпрыгивали в аварийные люки, выталкиваемые маневровыми движителями скафандров.
Ангар был мёртв. Взрыв и разгерметизация убили всё, что было в ангаре. Ещё в прыжке Рапиц взял в руки плазменный резак, подправил свой полёт, подлетая к переборке шлюза, тут же начал вырезать проход. Стрелок стоял сзади – с тяжёлым плазмоизлучателем в руках, на плечевом упоре. Как только проход был вырезан, Кабалет забросил в прорезанный пролом дрона-разведчика.
– Чисто! – передал пилот и первый нырнул в ещё не остывший пролом.
Вторым шагнул стрелок, потом – Звёздный Пёс, потом Рапиц, загруженный своими заплечными коробами и с ящиками оборудования в руках.
Станция будто вымерла. Хотя для пустотников уже стало инстинктом
