– Далеко, отсюда не разобрать. Бэргэн, готовь дрон, надо глянуть, кому там припекло.
– Аппарат, между прочим, предпоследний. И тоже денег стоит!
Сам якут уже считал бы следующий прыжок. То, что британский керриер разворотили выпущенные его руками торпеды, здорово выбило комендора из колеи.
– Бэргэн, «Есть сбросить дрон!» я не услышал, потому что ты тихо говорил, или у меня со слухом проблемы?
– Как скажешь, начальник, Бэргэн уже за пультом, однако.
– Рад, что мы оба в порядке.
«Мэйдэй» транслировал старый убитый транспорт, который если и был когда-то красоткой, то очень, очень давно. Посудина уже наверняка потеряла счёт годам не то, что с момента постройки, с последнего ремонта. За это время вдоль раздутых бортов пролетели сотни световых лет и добрый десяток календарных. Как такая развалина оказалась на орбите бродячей (не входящей в звёздную систему) планеты, можно было только гадать. Но не хотелось. Проще было расспросить экипаж, старательно подававший признаки жизни всеми доступными способами.
– Говорит исследовательское судно «Тюлень», капитан и владелец Аркадий Лобачевский. Какого рода помощь вам требуется?
– Рад слышать вас, капитан. Говорит Якоб Ван Хеемсвик, шкипер этой старой лохани. У нас накрылись прыжковые накопители. Совсем. Но подыхать в одиночку эта дрянь не хотела, поэтому прихватила на тот свет ещё и тепличный модуль. Нам оставалось только молить Бога о помощи, но не очень долго, месяца полтора. Так что теперь мы точно знаем, как выглядит божья милость – она чертовски похожа на ваш корабль.
Для межзвёздного транспорта нелетучий голландец был невелик – тысяч на пять тонн массы покоя. И удалиться на таком убитом корыте от основных транспортных коридоров могли либо полные отморозки, либо особи, стремящиеся смыться от смертельной опасности. Поэтому на переговоры Аркадий двинулся в сопровождении Семёна Плетнёва. А Семён нёс на себе полный комплект снаряжения тяжёлого имперского штурмовика.
На входе в шлюз Семён придержал командира за петлю страховочного фала, помогая погасить скорость и уменьшая нагрузку, приходящуюся на хрупкий скелет Лобачевского при контакте с полом.
– Нда… – протянул Плетнёв, когда за ними закрылась дверь шлюза. – И с этой стороны ничуть не лучше.
Встречал их угрюмый молчаливый мужик, затянутый даже не в скафандр, в грязный рабочий комбинезон. Поздоровался, нечленораздельно представился и пригласил следовать за собой. На ногах проводник держался нетвёрдо.
Оглядывая переборки кольцевого коридора «Красавицы» десантник пару раз ковырнул их перчаткой, сбивая на пол ржавчину целыми пластами. Шаги спасателей грохотали в пустом коридоре гулко и раскатисто – со всех сторон их окружал голый металл, шли, будто в пустой железной бочке.
Экипаж транспортника ожидал в небольшом помещении, некогда служившем столовой. По крайней мере, здесь были столы, стулья, утилизатор и терминал автоповара. Когда здесь ели в последний раз, сказать было трудно, но пили за этими столами регулярно. Собственно, этот процесс голландцы не стали прерывать и при появлении Аркадия и Семёна. Шкипер – по крайней мере, именно этот человек с бородкой и кольцом в ухе говорил с Лобачевским по комму, приглашающе помахал вошедшим банкой с джином. Остальные члены экипажа закивали, кое-кто даже промычал что-то дружелюбное.
– Я – капитан Лобачевский. Вы здесь главный?
Шкипер кивнул.
– Прис-саживайтесь, капитан, наше с-судно иногда довольно прилично качает. Почти как на море. И да, я главный на борту. Теперь. Пос-сле того, как подпис-савший нас на это дерьмо головас-стик вс-скрыл с-себе вены, с-с-слабак. Я, видите ли, запретил курить на борту пос-сле того, как регенерация атмос-сферы накрылас-сь. А переходить на джин наш умник не захотел…
Капитан сделал глоток из жестянки.
– Хотите джина, капитан? Ну, нет, так нет.
Аркадий помотал головой – в какой-то момент он ощутил себя персонажем сказок Керрола, настолько безумным показалось ему окружающее.
– Якоб, как вы здесь оказались?
– А-а… – махнул рукой шкипер, – Ис-сключительно по с-собственной глупос-сти. Ну и жаднос-сть тоже… Вы с-слышали про «Эмден»? Не тот, который город, а тот, который рейдер? С-слышали. Так вот, наш умный мальчик под… подс-считал, что папаша Мюллер за полгода крейс-серства перехватил больше полус-сотни кораблей. Значит, на крейс-сере к тому времени, когда его загнали британцы, была весьма приличная с-с-сумма денег, уж с-судовые-то кас-с-сы немцы выгребли наверняка! Но лимонники «Эмден» не разнес-сли в дребезги, Мюллер с-сумел уронить его на какую-то планету. Остатки экипажа англичане подобрали, но о деньгах ни в одном с-сообщении ни с-с-слова. А что это значит? Значит, что в кос-смос-се, на богом забытой каменной глыбе валяется разбитый крейс-сер, на котором лежит настоящий клад – больше с-ста тысяч с-стелларов!
Мальчик был не глуп, и чертовски убедителен. Уговорил меня и ещё нескольких идиотов, мы с-сброс-сились, купили эту лохань… – голландец с силой топнул в палубу, – и полетели на поиски.
– Нашли? – вяло поинтересовался стоящий за спиной Аркадия Семён.
– Нашли, – кивнул шкипер. – Крейс-сер. Он не так уж и велик, за две недели мы обшарили его от ах… ах.. ахтерпика до форпика. Не знаю, куда Мюллер дел с-свои трофеи, но на корабле их т-точно нет. Хитрая германская с-свинья могла и в кос-смос-се их рас-спылить. Гад. А когда мы всё-таки решили убиратьс-ся домой, наша лошадь отказалась нас везти…
Шкипер сделал ещё пару глотков джина и шмыгнул носом.
– Вы вытащите нас отсюда, кэп?
Аркадий задумался. Собственно, пять крепких мужиков, явно не новичков в космосе. И на авантюру с поиском сокровищ их погнала не только жажда наживы – судя по попадающим на Задницу газетам, в европейском секторе проблемы с экономикой и занятостью встали в полный рост. Там просто нет работы для всех. Но состояние корабля… Пусть заменить убитые системы и механизмы было не на что, банальную чистоту и порядок голландцам ничто поддерживать не мешало. Нет, нафиг такое пополнение.
– Я готов доставить вас в Вальпараисо, Якоб. Не дальше – у меня много дел.
И, предупреждая вопрос голландца:
– Понимаю, что оттуда
