И она двинулась вперед.
– Ирэн! – окликнул ее Кай. Она удивилась, что он назвал ее по имени. – Насколько я понял, ты ее не любишь…
– Терпеть не могу, – проговорила Ирэн, изо всех сил сохраняя спокойствие и не позволяя себе уклоняться от разговора. – И не хочу, чтобы моя личная неприязнь к ней послужила поводом злословить об опытном, компетентном и достойном восхищения Библиотекаре.
Кай присвистнул.
– Похоже, ты и в самом деле ее не выносишь.
– Мы с ней до такой степени терпеть друг друга не можем, что она вполне могла устроить эту сцену, просто чтобы взбесить меня, – продолжила Ирэн. – Однако для того, чтобы узнать, какое именно задание мне поручено, и встретиться со мной здесь, потребовалось бы просто невероятное стечение обстоятельств. И значит, здесь замешана политика.
На шаг опередив Кая, она вошла в темный коридор.
– А кто ее наставник?
– Кощей.
– Вот как. – Кай помолчал. – Мне всегда казалось, что имя, которое он себе выбрал, слишком пафосно для Библиотеки.
Обрадовавшись перемене темы, Ирэн пожала плечами. Действительно, имя главного злодея из русской сказки – довольно странный псевдоним для Библиотекаря. Впрочем, и ее собственный выбор – «Ирэн» – был продиктован отнюдь не логикой. Во всяком случае, эпитет «Бессмертный», обыкновенно следующий за именем Кощей, отлично подходил тому, кто его выбрал. Лет ему было немало.
– Когда мы были студентами, то многие часами раздумывали, какое имя выберут себе после посвящения. Они приставали ко всем вокруг: «А как тебе это?» или «Скажи, мне подойдет “Мнемозина”, или это слишком в лоб?», или «“Арахна” мне нравится, но подходит ли мне это имя, что скажешь?»
Кай фыркнул.
Теперь они шли рядом. Одна набитая книгами комната сменялась другой. Существовали способы более быстрого (и нелинейного) перемещения по Библиотеке, но у Ирэн не было права самостоятельно пользоваться ими, тут требовалось разрешение Старшего Библиотекаря. Так что срезать путь они не могли, пришлось идти пешком и следить за ориентирами. Коридор привел их в комнатку, где была большая закрытая на засов железная дверь. Вдоль стен высились книжные стеллажи, целые секции были скрыты плакатами:
«ЗАРАЖЕНИЕ ХАОСОМ!
ВХОД ТОЛЬКО ПО ОСОБОМУ РАЗРЕШЕНИЮ!
СОХРАНЯЙТЕ СПОКОЙСТВИЕ
И ОСТАВАЙТЕСЬ СНАРУЖИ!
К ВАМ ЭТО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
ТОЖЕ ОТНОСИТСЯ!
Кай посмотрел на плакаты и спросил:
– Неужели найдется хоть один человек, который не поймет этих тонких намеков?
– Ты еще спрашиваешь! – сказала Ирэн, – Кое-кого из них ты уже видел.
Она достала конверт с инструкциями.
– Пока мы не вошли туда, – проговорил Кай, – что ты знаешь о Кощее и Брадаманте? Не может ли она действовать по его поручению?
Ирэн потянула себя за мочку уха. Это был сигнал: возможно, нас подслушивают! Кай ничего не заметил, поэтому она подергала себя за ухо еще раз, пытаясь привлечь его внимание.
– Или ты думаешь…
– Думать я буду на той стороне, – отрезала она. Вот, значит, каковы агентские навыки Кая! Прекрасная способность понимать намеки. – Давай-ка, прежде чем делать какие-то выводы, сначала выслушаем местного Библиотекаря.
Надувшись, Кай ответил:
– Как скажешь.
Ирэн повернулась и стукнула конвертом по двери. Металл отозвался звоном далекого колокола, пропел еще раз, наполняя комнату мелодичным эхом.
Кай подошел ближе, решив на время забыть о том, что он обиделся.
– А что, если бы задание оказалось поддельным?
– Звук не был бы таким красивым и гармоничным, – ответила Ирэн.
Убрав инструкцию обратно в карман, она потянулась к ручке и повернула ее. Дверь тут же открылась. За ней оказалась другая комната, тоже полная книг, застекленных шкафов и газовых светильников.
Там царила музейная атмосфера, увлекательная, и в то же время унылая. Книги покоились за стеклянными витринами, золото иллюстраций и переплетов блестело в свете газовых рожков. Посреди комнаты на столе лежал какой-то старый документ, а рядом вполне современные записная книжка и ручка. Углы высокого сводчатого потолка были затканы паутиной, пыль скопилась в углублениях стенных панелей. Рядом с дверью в Библиотеку стояло шаткое, похожее на часовой механизм устройство, – сплошь шестеренки и блестящие проволочки, а рядом – примитивный принтер и вакуумные лампы.
Кай огляделся:
– Нужно позвонить или сделать что-то еще?
– Наверное, это не понадобится, – сказала Ирэн, потянула за собой дверь и та закрылась с громким щелчком. – Думаю, мистер Обри уже знает о нас. Библиотекари, следящие за важными точками перехода, редко оставляют их без присмотра.
Прозвучал звонок. Вспыхнуло несколько вакуумных ламп, ожил и задвигался принтер, печатая букву за буквой на длинной бумажной ленте.
Подобрав ее, Кай прочел вслух:
– Приветствую. Прошу, располагайтесь, вскоре я к вам присоединюсь. – Принтер с протяжным скрежетом замер.
– Надеюсь, что вскоре, – заметила Ирэн.
– Здорово. – Кай пошел вдоль стен, рассматривая книги в шкафах. – Смотри-ка, здесь написано, что это оригинал «Ламии» Китса… Но я не понимаю, что этот манускрипт делает в Отделе классических рукописей.
– Это потому что я ищу связь между этими текстами и трудами Плутарха. – Дверь на противоположном конце комнаты открылась, вошел темнокожий мужчина средних лет. – Добрый день. Я – Доминик Обри. Лицезреть вас – истинное удовольствие, – добавил он на Языке.
– Говорить с вами – истинное удовольствие, – ответила Ирэн. – Я – Ирэн, а это Кай. Мы пришли по поводу книги братьев Гримм, 1812 года. – Заметив, что Кай нахмурился, она вспомнила, каким странным казался ей Язык до инициации. Необученные слушатели воспринимали его как родной, но с каким-то странным акцентом. Библиотекари, конечно, слышали его так, как нужно, поэтому Язык и стал идеальным средством, чтобы проверить, с кем имеешь дело, и для того, чтобы составлять пароли и отзывы. Вот как сейчас, например.
Доминик Обри кивнул.
– Я пригласил бы вас сесть, но здесь всего одно кресло.
Он нервно покрутил очки в руках, вновь водрузил их на переносицу, отряхнул рукав. Его одежда напоминала некий усредненный вариант викторианского наряда – обычная белая рубашка с высоким воротничком, черный сюртук, жилет и брюки. Прямые длинные волосы были собраны в хвост.
– Ситуация несколько изменилась с тех пор, как я отправил последний отчет.
Ирэн постаралась скрыть раздражение.
– Понимаю. В конце концов, этот мир заражен хаосом. Может быть, расскажете нам все с самого начала?
Она посмотрела на Кая, тот кивнул, подтверждая, что она тут главная.
– Хорошо. – Доминик сел в кресло, сложил руки на груди и подался вперед. – Начнем с того, что я узнал о первом издании Гриммов после смерти Эдварда Бонома, когда книга появилась на рынке. Боном был местным домовладельцем и библиофилом. Владел трущобами, сдавал там жилье, получал отличный доход, и коллекционировал книги. К несчастью, он был ужасным скрягой. Никого не приглашал к себе, никому не показывал книги, держал их взаперти и в одиночку наслаждался тем, что они у него есть. Встречали таких людей?
– Знала нескольких, – ответила Ирэн. – Обстоятельства его смерти не были подозрительными?
Доминик пожал плечами:
– Он упал с лестницы и сломал шею. Утром его нашла домоправительница. Ему перевалило за девяносто, он покупал на рынке
