Рядом с перевернутой телегой, которую почему-то не убирали, стоял седой старик с косматой бородой, в пыльной от долгого пути рубахе и шароварах. Он был спокоен и улыбчив в окружении возбужденно голосящих вокруг него дворовых баб и казачек. Перекрикивая баб, гоготали козаки, необычно оживленные, как редко бывало даже в шинке. Разбирая товар с брички старика, козаки примеряли по себе сабли и пищали.
Неподалеку серая лошадь старика, привязанная к коновязи, равнодушно поедала из короба овес. С большой прытью барышник обменивал аккуратно разложенный товар на деньги и ловко прятал их в сумку на поясе.
Хуторяне отходили от него довольные, восторженно разглядывая приобретения. Те, у кого не было денег, все равно толпились поблизости, обсуждая товары и новости, услышанные от старика, словно его приезд был для них важным событием.
Глядя на них, Хома ухмыльнулся: «Эдак они еще полгода будут толковать о его приезде!»
К своему большому удивлению и огорчению он заметил, что среди сбежавшегося люда не было Веры.
«А вдруг она так сильно обижается на меня, что не хочет встречаться? – с тревогой подумал бурсак.– Ну и баран же я, натворил делов…»
Из задумчивости его вывел внимательный взгляд старика. Темные глаза с оранжевой радужкой пристально изучали парня. Улыбнувшись в седую бороду, барышник стал потихоньку сворачивать торговлю, извиняясь и обещая всем возобновить торговлю с самого утра, попутно жалуясь на промерзшие старые кости и усталость.
Обрадовавшись, что характерник его узнал, Хома замахал старику и хотел было ринуться навстречу. Но характерник так холодно глянул на него, что он замер. Стараясь, чтобы никто не заметил, старик жестом показал Хоме скрыться за углом хаты и ждать его там.
Бабы суетливо дергали барышника за рукава, бранясь и вздыхая, козаки вели себя скромнее, хотя тоже были недовольны. Но старик не обращал на них никакого внимания. Накрыв бричку холстиной, он раскланялся и сообщил всем, что голоден как волк и немедля отправляется в ближайший шинок.
Сунув проворному пучеглазому парубку пару монет, характерник попросил его приглядеть за лошадью, обеспечить ей уход и покой, но на всякий случай не снимать сбрую, так как старик еще не решил, заночует он на хуторе или нет.
Парубок равнодушно кивнул и повел лошадь в ближайшее стойло, которое, как Хома знал, было недалеко от ворот.
Наблюдая за стариком из-за угла, Хома подскакивал на месте от нетерпения. Еще никогда и никому он не радовался так сильно. Разве что Вере. Но с Верой у них была любовь, хотя он и не понимал, что теперь делать, после того как он узнал, что она помолвлена. Характернику же он был обязан своею жизнью, и безгранично доверял ему, и верил каждому его слову.
Озираясь по сторонам, старик вынырнул возле него и, схватив за запястье, быстро потащил в глубь хутора. Хома едва поспевал за его быстрым шагом. Наконец, выбрав укромное тихое местечко, скрытое от глаз сразу тремя хатами, стоящими очень близко (где не так давно парень повстречал в сумерках бегущую испуганную Оксану), характерник обернулся к Хоме и спокойно заговорил.
– Вижу, ты жив-здоров? – он оглядел парня от макушки до пят.– Зря я, значит, волновался, что тот зверь тебя съел!
– Ты знаешь про волка? – потрясенно выдохнул бурсак.
– Я говорю вовсе не про волка! – с досадой выпалил характерник.– Должен сказать, ты прямо-таки притягиваешь к себе неприятности!
– А про кого же тогда? – глупо улыбаясь, начал было Хома, но старик недовольно перебил его: – Ты совершенно позабыл все, что я тебе говорил,– он сердито покачал головой.– Что? Парочка спокойных дней, и ты уже расслабился, зажирел?!
Хома смутился, не понимая, шутит характерник или нет. Старик нахмурился и больно ущипнул его за живот. Ойкнув, парень обиженно засопел:
– Ничего я не забыл!
– Да?! – передразнил его старик.– А сабля где?! Хома стыдливо потупился.
– Амулет хотя бы носишь? – характерник пытливо заглянул ему в глаза. Хома отвернулся.
– Нет! – ахнул старик.– Ну и ну! Неужто пропил?!
Бурсак смущенно запустил руку в карман шаровар и, нащупав холодный как лед камень, потянул его за ремешок. Как и раньше, камень при характернике из зеленого вспыхнул ярко-голубым.
Старик отпрянул, прикрыв глаза рукою, и приказал:
– Надевай!
Хома упрямо глядел на свою ладонь:
– Зачем? Все спокойно же!
– Спокойно?! – вскрикнул характерник.– Да неужели ты так глуп?!
Подумав, Хома понял, что старик все равно прав. Перестав упрямиться, он натянул амулет на шею и рассказал характернику обо всех странностях, которые приметил на хуторе, не забыв упомянуть про мертвую бабу, найденного в кустах панского сына и растерзанную собаку. Рассказал также, что заправляет хутором приказчик, а пан сотник серьезно болен.
Характерник внимательно слушал его, не перебивая. Его темные, с оранжевой радужкой глаза периодически расширялись. Сложно было сказать, удивлен старик или просто задумался.
Закончив, Хома прибавил:
– Еще, кажется, мне нельзя покидать хутор, пока я не обучу всему панычей.
Характерник возмущенно поглядел на него. Пожав плечами, Хома прибавил:
– Может, мне померещилось.
– Нет, тебе не померещилось,– старик яростно замахал руками как мельница.– Один сукин сын на воротах упорно расспрашивал меня, как долго я намерен оставаться на хуторе! Подумать только! Этот вымесок сообщил мне, что я могу либо дожидаться рассвета, заночевав, где мне скажут, либо должен немедленно убраться! А перед этим предупредить именно его о своем отъезде!
– Думаю, это был Фитиль,– Хома незаметно хохотнул.– Н-да.
– Ты находишь это забавным?! – накинулся на него характерник.– Тебя правда не смущает, что на ночь они все запирают ворота и сидят по хатам как мыши?!
Парень опустил голову и пробормотал:
– Смущало поначалу, но я привык. Да мне, если честно, никуда было не нужно. Нездоровится мне что-то в последнее время…
Старик насторожился и принялся внимательно расспрашивать его про его болезнь. Хома честно поведал характернику все. Даже то, как Вера лечила его, не упомянув только об их постыдной связи.
– Эта Вера кто, лекарка? – характерник приблизился вплотную и грязными пальцами грубо раскрыл Хоме глаз, чтобы как следует разглядеть зрачок. Так же старик внимательно проверил уши, шею, запястья и затылок, расстроенно покачивая головою.
Хома кивнул, послушно поворачиваясь под рукой старика:
– Да, лекарка.
– И что, хорошая?
Парень улыбнулся:
– Лучшая! Если бы не она, я не знаю, как бы я на ноги встал.
Старик вдруг хохотнул.
– Да у вас любовь! – с ухмылкой пробормотал он. Хома покраснел как помидор:
– Только это тайна.
– Ай да философ! – старик снова стал серьезен.– Не тревожься об этом,– отрезал он и стал оглядываться по сторонам, будто что-то искал.– Это дело естественное…
– А давай я вас познакомлю?! – обрадовавшись, что характерник его не осуждает, с жаром предложил бурсак.– Она тебе очень понравится!
– Обязательно,– старик похлопал его по плечу. – Только позже. Сейчас мне нужно отыскать нечисть на хуторе. Слушай меня внимательно. Очень внимательно.
Хома придвинулся к старику поближе.
