— Этого мало, после прогулки потребую продолжения.
— Буду ждать.
Муж быстро оделся, взял поводок, открыл дверь, затем забежал обутый на кухню, за что получил от меня чайной ложкой по лбу, быстро чмокнул меня в нос и убежал.
Я размешивала чай и улыбалась, как дурочка. Осталось совсем чуть-чуть времени и я, наконец-то скажу мужу о малыше. Я вновь погладила свой живот.
— Малыш, слышишь, сегодня я расскажу про тебя папе. Он будет безумно счастлив, когда узнает о тебе. Он будет любить тебя больше всего на свете, будет заботиться, играть с тобой, рассказывать сказки и проверять перед сном кровать на наличие чудовищ. Он будет самым лучшим отцом в мире. Поверь, мама тебе врать не станет.
Пока мои мальчики бегали по снегу, я успела приготовить завтрак и принять душ.
Я уже успела накраситься, когда входная дверь хлопнула.
— Чем так вкусно пахнет?
— Я сделала оладушки. Я достала сметану, мед, орехи и кленовый сироп. Выбирай что хочешь.
— Оладья? Серьезно? — муж зашел ко мне в ванну и прижался к спине, обнимая руками живот. — Я же говорил, что сегодня будет самый лучший день. Ты знала, что последние оладушки, что я съел, были приготовлены моей мамой? Я обожал их с детства, но после ее смерти даже думать о них спокойно не мог.
— Прости, я не знала, могу на скорую руку приготовить омлет.
— Зачем? У меня слюни текут от одного только запаха твоих оладушек. И это я их еще не пробовал. А ты далеко собралась?
— Нужно маму навестить. Подарок ей вручить, а потом еще на почту зайти, хочу в Лондон подарки отправить. Протянула, теперь они их не скоро получат.
— Могу подвести.
— Ты же хотел куда-то по делам съездить.
— Одно другому не мешает.
— Ну уж нет. Занимайся своими делами. Увидимся вечером, — я чмокнула мужа в щеку и вышла в коридор. Я быстро оделась, проверила все ли я взяла. Вроде бы все. — Да, любимый, не забудь нарядить елку.
На телефон пришло оповещение, что такси уже ждет у подъезда, я погладила на прощание набеганного Ареса и вышла из квартиры.
Ехать к родительнице особого желания не было, но нужно было поговорить. Поэтому я собрала всю свою волю в кулак и гордо шла по дорожке, ведущей в офис Колдгрупп.
— Здравствуйте, Вы куда направляетесь?
— Добрый день, мне нужно в Колдгрупп к Холодовой.
— Вам назначено? У Вас есть пропуск?
— Нет, но если Вы позвоните, то мою явку одобрят.
— О, Князева, ты какими тут судьбами? Решила работу сменить?
— Петя, привет. А ты что тут делаешь?
— У меня была встреча с одним из представителей. А вот ты не ответила на мой вопрос.
— У меня встреча с подругой, — я подняла красный новогодний пакет, — хочу вручить подарок в честь праздника.
— Простите за ожидание, можете проходить. Колдгруппа располагается на сороковом этаже.
— Маша, — Петр взял меня за руку и отвел в сторону. — Твоя подруга работает на наших конкурентов? Это нормально? Иван знает?
— Петя, все хорошо, наша дружба не послужит угрозой для фирмы. Ты позволишь мне пройти? — я перевела свой взгляд на его руку, которая все еще продолжала меня держать.
Петр отпустил мою руку, но его взгляд оставался серьезным. Он боялся, что я наступлю на его грабли. — Я никогда не смогу предать Ваню, поверь мне. — Тот молча кивнул, поправил ворот пальто и вышел из здания. Я выпрямилась, сделала пару вдохов, улыбнулась охраннику и прошла через турникет. Я не успела толком расслабиться, как лифт поднял меня на нужный этаж. В холле было пусто, я спокойно прошла до нужного мне кабинета. И только подходя к заветной двери заметила секретаря.
— Здравствуйте, Мария Эдуардовна. Лидия Семеновна уже ждет Вас. Может быть Вы что-то хотите? Чай, кофе?
— Нет, спасибо.
Я коротко постучала по двери костяшками пальцев и вошла.
Женщина, сидящая на кресле президента, тут же поднялась. Кажется, она все же постарела. Оказывается, и над такими людьми время держит верх. Женщина была по-прежнему стройна и элегантна, алая юбка подчеркивала красоту ног, высокий каблук придавал женственность. Блузка сияла своей белизной, от которой так и хотелось закрыть глаза. Волосы подстрижены под каре с прямой челкой были идеально уложены. Кажется, будто стилист перебирал и фиксировал каждый волосок. Только все равно это не могло не скрыть ее возраст. От уголков глаз разбегались морщинки в виде гусиных лапок, на лбу залегла большая морщина, конечно, ведь эта женщина постоянно хмурится из-за того, что вечно чем-то недовольна. Волосы были выкрашены в темный цвет, от седины не было и следа, но только они все равно казались безжизненными, словно искусственные. Руки стали сухими, вены выпирали под дряблой кожей.
— Привет, мам. — Я прошла и села на кресло, — ты как всегда великолепно выглядишь. Сменила стилиста? Тебе идет этот образ.
— Тебя тоже хочу похвалить, ты похудела. Посмотри на себя, скинула пару килограмм и сразу расцвела, кожа ровная, упругая, глаза сияют. Может стоит продолжать худеть?
— Это совершенно тебя не касается.
— Я твоя семья. Не забывай об этом.
— Моя семья, это мой муж. Вот, — я залезла в сумку и достала свернутую бумажку. — Это то, что ты так хотела.
Женщина подошла ко мне и забрала документ из рук.
— Свидетельство о браке. То есть вы действительно поженились? Брак фиктивный или настоящий? Почему копия, а не оригинал?
— Настоящий, мы любим друг друга. Думаю, тебе для завещания хватит и копии заверенной нотариально.
— А вы полюбили друг друга до того, как он узнал про завещание или после?
Я подняла свой взгляд на женщину. Та рассматривала меня, словно зачитанную книгу, а затем рассмеялась. — Так он ничего не знает? Отлично. А ты хитрая, вся в меня.
— Мам, прекрати. Я его люблю, это факт.
— Но водишь своего «любимого» мужа за нос. Значит не доверяешь. Думаешь, что он будет с тобой только из-за денег?
— Ничего я не думаю, у него денег выше крыши. А не говорю всей правды, потому что не хочу расстраивать. Вот и все. Да, — я встала и подошла к столу матери, — это мой тебе подарок. С Новым годом, — я поставила пакет на стол и заметила знакомую папку. — Это что? Какой-то новый проект?
— Да, работаем над контрактом с итальянцами, уж не знаю, что они там мудрят с какой-то другой фирмой, но этот контракт я просто обязана заполучить в свои руки. Ты даже не представляешь какие там деньжищи. С ними я смогу стать самой известной и богатой женщиной в стране.
Кажется, меня парализовало. Я не могла дышать, тело стало каменным, руки опустились, и я не заметила, как выронила свою сумочку. Не может такого быть. Итальянцы говорили про фирму с начальником семьянином, про то, что этот мужчина хорошо
