Хаунд знал не понаслышке, что даже остатки Волчат сливают трактирщику инфу и делятся той добычей, что оплачена людской и бродяжьей кровью и лучше бы ей не всплывать. А уж какие дела вели его к остальным станциям – лучше не копать, чтобы потом не пришлось, заляпавшись, экстренно чиститься с помощью стали и патронов. Так что…
– Внимательно слушаю.
– Да я о жизни поговорить, что как узнать…
Хаунд кивнул, косясь на помост посередке, подсвеченный красными и фиолетовыми лампами. О жизни… ну-ну…
– Мне бы встретиться, переговорить кое с кем с Прогресса.
Хаунд, подхватив с принесенной миски прожаренную до угольков тушку, вгрызся в нее, подмигнув Лукьяну. Жрать хотелось неимоверно, а приличий мутанту можно и не соблюдать.
– С меня магарыч, сам понимаешь.
Хо! Магарыч с него, жадины, хм…
– С кем?
Лукьян, услышав ответ, чуть дрогнул морщинками у глаз. Понял, что ему не отказывают.
– С фейсами.
Крыса хрустела на зубах, совершенно садистки наливаясь по языку сумасшедшим вкусом жарехи, прячущей внутри, казалось бы, сухой корочки, уйму мясного сока.
Фейсы ему нужны? С Прогресса? Хаунд, складывая одно с другим зауважал Лукьяна еще больше, натюрлих.
ФСБ на Ракетно-космическом центре «Прогресс» выполняла вполне прагматические защитные функции. Объект режимный, производил ракеты и прочее, враги вокруг вились, это понимал своей травмированной памятью даже Хаунд. Где технический прогресс – там и шпионы. Закон, сука, любого противостояния цивилизованных типа стран.
Странно ли, что сотрудники ФСБ, они же «фейсы», не просто выжили в аду военной бойни, но и взяли, на паритетных основах, власть в свои руки? Точно не странно. Это, мать его, закон природы, где сильные звери объединяются в стаи, если им такое свойственно, деля обязанности. И за что теперь отвечают фейсы? Точно! За безопасность анклава Прогресс, всех его умников и умниц, а также их детей, производство, запасы и будущее.
На хрена Лукьяну выход на фейсов и почему через него, Хаунда? Да тут-то, натюрлих, все просто:
Лукьян хочет в грядущих боях занять сторону заведомо лучшего союзника, его же руками порешив настопиздевший всем Город и оставшихся паханов Безымянки. Стоит удивляться? Да нет, Хаунду такое и в голову бы не пришло. Чересчур уж хорошо успел узнать все стороны грядущего противостояния.
Городской Триумвират, заседавший заседания в бункере Сталина, ничего нового, кроме диктатуры, людям метро предложить так и не смог. Это нормально, времена вокруг тяжелые, а тут и лечебные средства с врачами, и относительно нормальная подача два-три раза в день электричества, и, какие-никакие, а военные силы, в основном из сталкерской братии. Ты только слушайся, человече, что те старшие говорят, да не вякай, когда не просят… и все будет хорошо. И жена родит пятого-седьмого нормально, и дочке зуб выдернем, и сыновьям за водой просто с ведрами ходить, и сталкеры сапожки резиновые снаружи для деток принесут, а ты по талону и получишь. Ты норму работай, делай, что велено и положено, и все. Всосал, землячок? То-то, вот и работай.
Эрипио, подохнув, оставил за собой гребаное наследство, но не назначил никого прямым преемником. Ну, оно и понеслось. Хаунд, осознающий себя в мире вокруг почти новорожденным, разве что таким, что легко руку выдернет из сустава, если кто захочет без спроса погладить, наблюдал и не мог умилиться. До того, сука, чудные дела творились на четырех станциях, включая вернувшуюся к людям Победу.
Паханы Безымянки, первые пару месяцев как с цепи сорвавшись, так и резали друг друга… и делили-делили-делили… Наделились. За каждым осталось по станции и половина тоннелей в сторону соседа, ну, кому меньше, кому больше. Здесь, на Спортивной, хозяйничал Клоп. Клоп, сука, им и был. Кровь пил так, что мама не горюй. А остальные оказались не лучше.
Вот Лукьян и справедливо полагал, что схлестнись неожиданные союзники с Прогрессом, победитель будет один. И ни хрена не Город и местные подонки. Так что удивляться страстному желанию оказаться в рядах Прогресса Хаунд и не подумал.
Нужны фейсы? Значит, хочется ему продать инфу и застолбить местечко местного бургомистра, вот и все. Как бы там, на поверхности, не лучшало, город остается городом. Таит в себя много нужного для восстановления жизни, и метро будет истинной аристократией.
Интересно, натюрлих…
– Я вернусь, – Хаунд кивнул Лукьяну, – послезавтра.
Лукьян дернул носом. Надо же… Так быстро?
– Лучше завтра. Как бы поздно не было.
Хаунд пожал плечами и блеснул клыками в усмешке. Типа – да как скажешь, дорогой человек. Теперь даже весьма дорогой, сложно представить сумму.
– Ну, ты кушай, кушай, приятного аппетита. Думаю, договоримся?
Хаунд кивнул. И решил заняться приятным, наслаждаясь переливами красно-фиолетового на блестяще-выпуклом. Ведь всему метро известно, что лучшее в Окто, верно? Не знаете? Ха! Лучшее в Окто – ее сиськи. Ну и прилегающие окрестности.
Хаунд этого самого мнения придерживался и вполне себе собирался наслаж…
– Можно?
А! Шайссе!
Кротиха стояла у стола, изредка косясь в сторону манящего танца подрагивающих обводов и изгибов. Хаунд кивнул.
– Я из Города.
– Это как раз понятно, йа.
– Откуда?
– Такие наглые барыги типа тебя, как грибы в навозе не рождаются. И я каждого знаю лично. А тут даже девка и незнакомая. Откуда ты можешь взяться, если тебя приняли и ты торгуешь? С Города.
– Верно. Спасибо, вот твоя доля.
Надо же… даже в пачках.
Две упаковки «семерки» мягко звякнули под промасленной оберткой. Хаунд, неуловимо кошачьим движением, убрал их куда-то во внутренности плаща. Кивнул, подвинул кружку, плошку со второй тушкой и воду.
– Спасибо за воду, – Кротиха налила воды и покосилась на крысу. – От угощения откажусь, ты уж не обижайся.
Хаунд лишь пожал плечами и откусил половину, даря себе снова незабываемое наслаждение от простой еды. Проще оно лучше, йа-йа.
– Тебя знают даже у нас, в Городе.
Ну надо же, раскрыла страшный секрет.
– Ты не поверишь, фрёйляйн, но меня знают даже в Кинеле. И у тех отморозков, что летают по воздуху, пусть и редко.
Кротиха кивнула в ответ, вся такая постная, аж хотелось взять за шкирку и тряхнуть как следует. Не нравилась она Хаунду, если вдуматься. Причина простая: не верил в нее и ее басню, уже как… уже как секунд тридцать.
Из Города? Верно, йа, оттуда птичка.
Торговка? Хрена, шайссе, тут врет.
Кто заплатит за чертову арматуру к трубам столько, что хватит на два полноценных огневых контакта с АКМ? Да никто не заплатит, тут она промашку дала. Раз так, то, кто она такая? Сраная разведчица-энтузиастка, для каких-то своих надобностей что-то вынюхивающая на Безымянке. Или просто глупая шпионка, мнящая о себе больше, чем есть на самом деле.
Ну какой барыга, оказавшись в кабаке, откажется
