— Здравствуйте, профессор Снейп. Не правда ли, чудесный вечер? Что вы здесь делаете? Бессонница?
Северус на мгновение замер, видя, что заклинание не сработало в полную силу. Видимо, только что выпитая душа сделала свое дело. Подросток продолжал тонко улыбаться, словно хороший знакомый зашел к нему в гости. Затем он поднял руку и просто напросто поводил ею перед собой. Кабинет еще секунду назад бывший обледеневшим, теперь находился в идеальном порядке. Еще взмах рукой и тело лежавшей преподавательницы теперь лежит рядом со столом в такой позе, что увидев ее никто и не усомнится, что женщине просто стало плохо во время проверки домашнего задания, и она не успела позвать на помощь. Еще взмах и дверь позади Северуса с глухим стуком захлопнулась. Его сознание лишь автоматически отметило сложнейшую беспалочковую невербальную магию.
— Хмм, — начал мальчик, — наверное, я должен как-то это объяснить? — он обвел рукой кабинет и вновь посмотрел на Северуса.
— Уж извольте, мистер Поттер. И без выдумок. Что только что произошло? — Снейп решил начать разговор спокойно, пока его оппонент не нападает. Только цепко прищуренные глаза выдавали бурю, бушующую в зельеваре.
— Ну… Все дело в том, что эта жаба обидела Гермиону, а до этого она наслала дементоров, чтобы те убили меня. Я не мог простить таких ошибок с ее стороны.
— И поэтому вы стали таким?
— Таким? Ах, нет. Таким я стал давно. Мы просто поболтали, и я разрешил поцеловать своего кузена. Один из них был чрезвычайно любвеобильным, знаете ли.
— Как давно и почему об этом никто не знает, Поттер? — продолжал гнуть свою линию декан Слизерина.
— Как это никто не знает? Вы знаете, сэр. Сириус, Ремус, Гермиона. Они знают обо мне. А что такого? Вы хотите, чтобы весь мир узнал о моих маленьких способностях? Чтобы меня исследовали или отправили в Азкабан? Нет, против тюрьмы я ничего не имею, там живет моя семья, но вот все остальное… Я хочу пожить как нормальный маг, познать жизнь, так сказать.
— Как давно вы стали…им, мистер Поттер?
— На третьем курсе. Точнее в конце третьего курса, — одно есть, Снейп мысленно улыбнулся. — Все было так внезапно. Налетели они, я пытался спастись. Мне не удалось, а потом я стал летающим разлагающимся телом. Конечно, я разозлился и вернулся обратно в свое тело, и я снова здесь. Как-то вот так, профессор Снейп.
— Это очень интересная история, Поттер. Но что вы собираетесь делать? Часто ли вы пьете неугодных вам людей? Чем вообще питаетесь? Не вредите ли ученикам? И что вы сделали с Темным Лордом?!
— Не так быстро, профессор. Я все расскажу, не хотите ли присесть? — Гарри запрыгнул на стол, чтобы быть повыше, и продолжил повествование: — Я собираюсь продолжать жить. Мой дар никому не вредит, — затем, глянув на лежащее тело, добавил: — ну, почти никому. Я вообще-то не пью живых людей. Исключениями стали Питер Петтигрю, чуть-чуть Барти Крауч, ну, и Амбридж, ваш… хозяин. Ученикам я не врежу. Я способен контролировать свой дар. Вроде бы на все вопросы я ответил. Я могу идти? — Гарри соскочил со стола и направился к Снейпу. Эйфория от еды выветрилась и хотелось поскорее покончить с этим скользким делом.
— Экспекто Патронум, — произнес Северус, и из его палочки выскочила серебристая лань. Она подбежала к мальчику, но вместо того, чтобы оказать правильное воздействие, стала ласкаться под гладящие ее руки.
— Это не сработает, сэр. Патронусы безвредны для нас. Люди считают, что способны контролировать нас таким образом, и мы их не разубеждаем. Для нас Патронусы — это то же самое, как для вас люмосы. Яркие, светлые, красивые, но безобидные. Не тратьте попусту свою силу, сэр, дайте мне Нерушимый Обет и разойдемся по своим делам. Сейчас уже отбой, я ужасно устал.
Северус решил поверить и спрятал свою прозрачную лань. В конце концов здесь правит балом Поттер.
— Вы всегда отличались, мистер Поттер. Каждый год вы попадали в серьезные переделки и каждый год выбирались живым. Даже сейчас. Любой нормальный маг или магл был бы уже мертв, но вы, вы снова поймали фортуну за хвост. Такое чувство, что ваша мать искупала вас в детстве в котле Феликс Фелицес, держа за пятку. И именно эта пятка когда-нибудь предаст вас. А теперь подробнее. Раз уж мне придется принести клятву, то я намерен узнать все. Меня интересует Темный Лорд. Еще прошлой зимой моя метка имела черный цвет. Я знал, что Он должен был вот-вот вернуться. Но после вашего похищения, она исчезла. Как? И почему вы не сообщили об этом Альбусу?
— Ну, во-первых, я его выпил, — не нужно абсолютно никому знать о младенце, решил Гарри. — Так же, как и нашу милую жабку. Это он приказал меня похитить и чуть не убил. Я был не в восторге от ситуации и отомстил. Во-вторых, как вы представляете наш разговор? Вы присутствовали при моем «допросе» в Мунго и наверняка знали, что было бы, если бы я рассказал, что убил Волдеморта. Тем более и там все было не просто. Директор знал, что у Него были крестражи — предметы с осколками души, и то, что я их уничтожил, уже навевает какие-то подозрения, согласитесь. А пресса? Что бы она сделала со мной за такие байки? Думаете, кто поверит, что я в одиночку справился с магом, которым до сих пор пугаю детей? А Фадж? Не думайте, что я забочусь об его репутации или сердечке, но поддержка министра всегда нужна. Директор же во многом провинился передо мной и моей семьей. Ему я не собираюсь ничего рассказывать, разве что на смертном орде. А теперь принесите Клятву.
— Мистер Поттер, хоть мы и портили друг другу кровь в течение четырех с половиной лет, не думаете, что я
