Гарри встал ее проводить, но знаменитый спортсмен попросил юношу задержаться. Если честно, то он примерно догадывался о чем пойдет речь, поэтому был готов ко всему. Как только мисс Грейнджер ушла, Виктор начал:
— У вас все серьезно? Ты можешь дать мне обещание, что будешь заботиться о ней, что никогда не придашь, что сможешь обеспечить ей достойную жизнь?
— Виктор? О чем ты? — Гарри решил изобразить недоумение и поподробнее расспросить у него, хотя практически был уверен в ответе.
— Ты знаешь о чем. О вас с Гермионой. Из ее писем и из вашего общения ясно, что вы пара. Она любит тебя и ты ее тоже. Так ты обещаешь?
— Ха-ха-ха, Виктор, то, что я тебе расскажу, позже заставит тебя посмеяться над собой. Ты прав в одном, я люблю ее, — видя, как лицо молодого мужчины опечалилось, хотя его сердце все еще было полно надежды, он продолжил: — однако люблю как сестру, как подругу, как часть себя. Она мой самый дорогой человек. Однако никогда я не рассматривал ее в качестве образа любимой девушки. Можешь не верить, но я играю за другую команду, и моя личная жизнь будет поярче вашей.
— Ты гей? А она знает об этом? Ты говоришь правду? Я могу верить тебе?
— Да, на все твои вопросы. Я ничего не скрываю от Гермионы, а вот к тебе у меня есть несколько вопросов. Как на самом деле ты к ней относишься и почему доводишь ее до слез?
— Я люблю ее. Люблю вот уже несколько лет. Все началось с небольшого увлечения, пока не зашло слишком далеко, моим наркотиком стала она. Медленное привыкание обернулось затяжной зависимостью. Однако я никак не могу найти нужный ключик к ее сердцу. Она не принимает меня. Я не знаю, что еще сделать, чтобы показать, как она дорога мне. Я назвал это душевным проклятием и бесконечной мукой — не владеть тем, кто владеет тобой.
— А ты не пробовал просто сказать ей об этом? Хочешь совет? Она ждет этого очень давно и уже перестала надеяться, что ты сделаешь первые шаги. — Дементору было приятно видеть вмиг посветлевшее лицо знаменитого спортсмена.
— Она любит меня? Тогда почему она никогда не говорила об этом? Почему не намекнула о том, что я ей не только друг?
— А как это делал ты? Писал о своих победах на личном фронте? Заставлял ревновать и привязывал еще крепче задушевными беседами?
— Я был непроходимым глупцом все это время. Мне нужно срочно найти ее и все рассказать. Спасибо большое, Гарри Поттер, ты помог мне, и я этого не забуду. Желаю тебе счастья в твоей бурной личной жизни.
Разобравшись с сердечной проблемой своей подруги, Басти остался сидеть на берегу озера, глядя в медленно заходящее солнце и ощущая дикую тоску на сердце. Как в эти минуты ему не хватало его любимых, его Яна с Раем!
А в это же время его половинки собирались сделать своему малышу сюрприз. Они уже давно договорились с Мортимером о новой услуге — один день в человеческих телах и их преданное служение Городу и Госпоже на всю жизнь. Однако их мудрый правитель отверг их предложение. Он ответил, что каждый дементор, кто хочет вновь насладиться своей прежней жизнью, может просто обратиться с соответствующей просьбой к нему, и он все устроит. Их Город не тюрьма, в которой они пленники, а крепость и дом. Поэтому, проведя небольшой ритуал над своими спутниками, Мортимер попросил передать положительный ответ их Бастиану и отпустил с пожеланием хорошо повеселиться.
Первым делом двое друзей, переместившись в ту же рощу, что и обычно, внимательно осмотрели друг друга и, отметив, что выглядят они великолепно, аппарировали к знакомому дому в Лондоне, где проживал их мальчик.
В пять вечера началось массовое прибытие гостей, среди которых были некоторые школьные друзья Гарри и просто самой семьи Уизли, как например, семьи Лавгуд и Лонгботтомов, а также некоторых министерских чиновников, старых учителей, друзей и коллег. Гарри был приятно поражен, увидев, как преобразилась Герми. Он всегда знал, что его подруга великолепна, но каждый раз она становилась еще лучше. И он наверняка знал из-за кого, потому что к ней тут же подошел Виктор и, подхватив под руку, прошел прогуляться.
Пока Гарри ждал Сириуса вместе с Ремусом и Асти он решил немного прогуляться и застал немного личную картину, как всегда связанную с Гермионой и Крамом. Виктор стоял напротив подруги и с необычайно серьезным лицом говорил: «Ты когда-нибудь смотрела на кого-то и просто думала: „Я очень люблю тебя“? Человек просто говорит, напевает, колдует, читает книгу, смеется над чем-то, и что-то в них есть такое в этот момент, что заставляет подумать: „Я просто очень люблю тебя“. Это ты, Гермиона. Я люблю тебя, люблю вот уже почти три года». Юноша немного смутился, что подсмотрел такой личный момент и успел отвернуться на том моменте, когда губы влюбленных слились в страстном поцелуе. И обернулся он как раз в ту сторону, откуда секундой позже появилась его семья. Басти подошел к ним, взял на руки своего братика и последовал вместе с ними в дом к миссис Уизли, которая давно хотела посмотреть на маленького Блэка.
Сириус, отозвав крестника подальше, с лукавым видом посоветовал ему выйти к гаражу мистера Уизли, обещая, что там его ждет сюрприз. Он ожидал многого, но то, что его дементоры будут стоять там в человеческих обликах, да при том с букетом цветов, никак не укладывалось в его голове. Спустя минуту молодая «парочка» вовсю целовалась, не обращая внимания на удивленные лица проходящих волшебников и ведьм.
Закончить свое приветствие им помог Сириус, который пришел звать их на церемонию. Райордан и Янис официально представились крестному отцу своего любимого и, получив сначала обреченный вздох, а потом и одобрение на дальнейшие ухаживания, направились в главный шатер.
Церемония прошла великолепно. Прекрасная невеста и любящий жених с горящими от счастья глазами, их торжественные клятвы, их полный нежности поцелуй, а затем и первый танец новобрачных очень покорил Гарри. Он вдруг только сейчас понял, что хотел бы точно такого же. Хотел быть на их месте, хотел давать клятву, хотел навсегда остаться со своими дементорами. Однако он продолжал скрывать свои желания, не замечая, что о них кое-кому уже известно.
Эти кое-кто были его Рай и Ян. Они прекрасно видели, что их малыш нуждается в людском подтверждении их чувств. И они были обязаны
