— Какой Вы больной! Вы уже разговариваете. И Вы мне определенно нравитесь.
— Вот за это спасибо, милая девушка! Я люблю нравиться женщинам, — сказал Архип Петрович и сжался от очередного приступа боли в сердце.
Нина перестала шутить и сделала укол. Оба замолчали.
— Нина, — опять заговорил Архип Петрович, — я, вероятно, стою одной ногой в раю или аду.
— С чего Вы взяли? Вы еще поживете.
— Господи! Неужели Влад — мой сын?! — вскрикнул Архип Петрович с отчаяньем в голосе.
— Что с Вами? Я ведь просто так спросила.
— Преступление это! Если Ангелина — моя дочь, а Влад — мой сын…
— Вы в своем уме, больной? Я Вашу жену сейчас позову.
— Не зовите. Дайте сообразить, пока еще жив. Понимаете, в чем дело: я служил на границе, там, где служил отец Татьяны. Она мать Влада. Мы познакомились с ней в горах. Со мной служил некий Денис. Он чуть не погиб из-за меня. Ему очень нравилась Татьяна, да она там всем нравилась. Я в то время мог любить и не переживать. Сильный я был тогда. Понимаешь, девочка, сильный был. С Татьяной мы встретились в один из выходных дней, ходили вдвоем по горам. Там вообще одни горы. То да се. Обнялись. Упали на травку между валунами. В это время над нами оказался Денис. Он был в дозоре, а мы с Татьяной оказались в позоре. Татьяна встрепенулась, вскочила, платье отряхнула. Смотрит она на Дениса и молчит. Денис как с цепи сорвался. Побежал куда глаза глядят. Вскоре мы его крик услышали. Он свалился в ущелье, но успел уцепиться за карниз, поэтому выжил.
— Архип Петрович, успокойтесь, водички выпейте.
— Куда уж успокаиваться! Если только на том свете. А Татьяна тогда все в брючках ходила и прихрамывала. Она рассказала мне, что у нее есть парень, его Денисом зовут. Из-за него она сорвалась однажды с горы, но он ее спас. Денис обещал на ней жениться. А я тут как тут, воспользовался Татьяной, женщиной ее раньше Дениса сделал. Интересно, что она дружила с Денисом, но женщиной не была! Меня тогда это сильно удивило! Да, она ничего мне не сказала. Татьяна тогда все хроменькая была, это позже она хромать перестала. Много боли перенесла, все надеялась, что Денис на ней женится. А Татьяна отдалась мне, извергу рода человеческого. Да я ведь мужик был, хотелось очень любви. Полюбил ее один раз, вот как перед смертью каюсь, а она так и молчит всю жизнь. Потом моя жена Агнесса любовь завела с ее Денисом. Все к одному. Денис погиб. Вот какой я плохой.
— Не наговаривайте на себя, не надо, — успокаивала больного Нина.
— Чего не надо? Надо развести брата Влада с сестрой Ангелиной, чтобы они не были мужем и женой. Детей у них, слава богу, нет.
— Вы с Татьяной поговорите. Мне ее позвать? Сердцу легче станет.
— Звони! Нет, я сам позвоню, раз такое дело.
Архип нашел имя Татьяны в сотовом телефоне, позвонил. Ему ответил ее дрожащий голос:
— Архип, что случилось?
— Татьяна, приезжай ко мне, умираю я.
— Не шути, я уже еду, — сказал окрепший голос Татьяны.
Действительно, она быстро приехала. Агнесса удивленно пропустила Татьяну. Архип попросил всех выйти из комнаты.
— Татьяна, милая, скажи: Влад — мой сын?
— Твой.
— Почему ты позволила детям пожениться? Они мои дети! — возмущенно крикнул Архип.
— Ты хотел, чтобы я всем это сказала? — спросила насмешливо Татьяна.
— А, так ты скрыла? Надо моих детей развести. Давай, подруга дней моих суровых, скажем всем правду.
— Всему миру эту новость и так разнесут. Чего тебя на правду потянуло?
— С сердцем плохо. Вот, медсестру ко мне приставили. Она сказала, что Влад на меня похож.
— Принесла ее нелегкая на мою голову.
— Татьяна, о чем ты?! Мои дети женаты!!!
— Собирай всех и объявляй! — зло крикнула Татьяна Петровна. — А ты чего хотел? Ты меня бросил.
— Я не знал, что Влад мой сын! Ты ни разу о нем мне не обмолвилась. Зови Агнессу. Ей скажем.
— Да, уж ей придется сказать, — нехотя согласилась женщина.
Агнесса с удивлением вошла в комнату, когда ее позвали. Новость, что у Татьяны и Архипа — сын Влад, ее покоробила, но она устояла с жевательной резинкой во рту.
Вызвали Ангелину и Влада.
Ангелина, услышав, что ее муж — ей брат по отцу, взяла таблетки со стола отца и отправила их в рот, потом без слов вышла.
Влад очень обрадовался новости, он даже в щечку поцеловал Нину за раскрытие семейной тайны. Он рассмеялся в глаза всем и в шутку сказал, что теперь он женится на Нине. Потом он рассердился, раскричался и внезапно сел рядом с отцом.
— Архип Петрович, Вы мой отец?
— Почему бы и нет?
— А у меня нет детей.
— Будут от Нины.
— Нина, ты за меня выйдешь замуж?
— Запросто, но я старше тебя.
— Родители, знакомьтесь, вот моя невеста после развода, — сказал Влад и вышел из комнаты, но вскоре вернулся. — Родители, с вас причитается за моральный ущерб! Где нам с Ниной жить? Ангелина останется в квартире. А я?
В комнату вошла Ангелина с пустым выражением лица.
— Ангелина, что с тобой? — спросила Агнесса Ивановна.
— Мама, я маску с лица из яичного белка смыть не успела. Кожа стянута. Сейчас смыла, но лицо все еще стянуто. Да еще ваша новость. Откололо старшее поколение.
— Ангелина, так ты разведешься с братом?
— Простите, мои многочисленные родители! Где доказательства, что Влад — мой брат?
— Ангелина, это моя вина. Я промолчала, — сказала Татьяна Петровна.
— А не могли бы вы все и дальше молчать?! — ожесточенно спросила Ангелина.
— Ангелина, разведемся, порадуем публику, — сказал Влад.
— Порадуем! Разведемся! А я с кем останусь?
— Дочь, вернись домой, — сказала Агнесса Ивановна.
— Где я себе алмазного мужчину найду? Знаю, возьму Бориса у Татьяны Петровны.
— Он старый для тебя, Ангелина, — сказал тихо Влад.
— Зато алмазный.
* * *
На следующий день Влад один сидел в квартире, где они жили с Ангелиной. Он страдал от своего нового положения. Был сыном известного телевизионного ведущего Дениса Турина. Стал сыном Архипа Петровича Маркина. Такая новость царапала по сердцу. Он на людях был с Ниной, изображал бравого гренадера, а оставаясь один, сходил с ума от тоски по Ангелине.
Перед Владом стояла бутылка с крепким напитком, он пил. В дверь позвонили. Влад пошел открывать дверь с большим стаканом коньяка.
— Архип Петрович, какими судьбами?
— Привет, Влад, давно не виделись. Поставь стаканчик на место и кончай пить.
— Что мне прикажете делать? Я — всеобщее
