– Командир, а что с этими делать-то? Тоже в расход? – асмеец из бывших армейцев уже подымал арбалет, чтобы прямо в клетке перестрелять запертых в ней.
– Да зачем же?
К клетке подходил майор – тот штабной офицер, который был большим специалистом в уничтожении людей газом. Майор не узнал Паху и Саху, зато Вера услышала, как затрещали кулаки обоих братьев, увидевших причину своих страшных снов. И Вера тоже узнала этого офицера – именно он деловито прохаживался по поселению Ботаники во время операции по обследованию того зараженного мицеоном поселения. На Веру он даже не посмотрел:
– На партизан они не похожи. А раз партизаны посадили их в клетку, значит, они – враги партизан. А если они враги партизан, значит, вполне могут оказаться нашими друзьями. Вот эти два молодца, одинаковых с лица, стали бы неплохими солдатами. Разъясни им прелести службы в АСМ, ну а откажутся – тогда уж точно в расход.
– Командир, а с остальными что?
– Это пусть одинаковые с лица решают, конечно, если они с нами остаются. А нет – то и этих двоих туда же.
– Командир, а вы помните бабу-следователя? Это не она случайно?
Майор внимательно посмотрел на Веру:
– Нет, не уверен. Я слышал, что той бабе морду не так давно поменяли, а с новой личиной я ее и не видел. Надо бы генералу показать – он-то ее точно узнает. И если она окажется следователем, я ей не завидую…
Через несколько минут Вера увидела Дайнеко, в окружении офицерской свиты двигавшегося к клетке по узкому проходу между хижинами. Стареющий генерал, переступая через трупы женщин, детей и подростков, спешил увидеть одного из самых ненавидимых им людей в Муосе, по дороге придумывая муки для той, которая смела когда-то дерзить ему. От спешки он даже на несколько шагов опередил свою свиту. И он не заметил двух теней, появившихся из бокового прохода и тут же исчезнувших. Вере, да и всем, кто это наблюдал, подумалось, что это лишь игра теней факелов, тем более, что генерал сделал еще несколько шагов, по дороге пытаясь вытащить застрявший у него в левой половине груди стилет, и лишь потом упал.
– Стоя… – пытался крикнуть один из дозорных, выставленных у входа в туннель со стороны Партизанской, но крик его захлебнулся.
– Именем Республики! – услышала Вера из глубины туннеля знакомый голос теперешнего Начсота.
Очевидно, следователи давно преследовали АСМ, выжидая удобную минуту, чтобы привести вынесенный генералу приговор в исполнение. Во время схватки с партизанами, когда все асмейцы были задействованы в битве, следователи в суматохе боя незаметно вошли на станцию и подкараулили генерала, нанеся ему удар в самый неожиданный момент.
Не успели асмейцы убедиться, что генерал мертв, майор властно прокричал:
– Внимание, воины Армии Спасения Муоса! Генерал Дайнеко мертв – его убили враги Деспотии. Но начатое им дело мы доведем до конца. Я как старший по званию принимаю на себя командование Армией и руководство Деспотией…
– Рот закрой, штабная крыса, – прервал его офицер-спецназовец. – Это ты должен был беречь генерала, и ты не справился с заданием.
– Арестовать капитана, – выхватив свой не обсохший от крови меч, скомандовал майор.
И новая схватка, в которой несколько убров пытались противостоять штабистам, армейцам и новобранцам. Подавляющее численное превосходство превозмогло боевой опыт воинов спецназа. И вскоре майор, поставив сапог на голову убитого капитана, истерично кричал:
– Кто еще против меня, кто еще против? Я – командир АСМ! Я – генерал! Называйте меня только генералом! Жгите здесь все! Все сжечь!
Уже скоро в нескольких местах фанерные и дощатые хижины занялись огнем, и тут же новый истошный крик дозорного со стороны Пролетарской:
– Партизаны! Партизаны!
– Командир, уходим! – крикнул офицер-армеец.
– Мы принимаем бой!
– Командир, нас слишком мало. Победим Восток и тогда вернемся за партизанами.
– Мы принимаем бой!
Они допустили большую ошибку, не попытавшись понять, за счет чего работают прожектора, и из-за этого не воспользовавшись ими. Партизаны находились в кромешном мраке туннелей, а асмейцы были у них на виду, освещаемые сполохами занимавшегося пожара. Когда майор наконец-то понял оплошность, четверть его отряда была перебита арбалетными стрелами партизан, не спешивших выходить из туннельного мрака. Он попытался что-то исправить:
– За мной! Ближний бой!
Майор, отбросив арбалет и выхватив меч, спрыгнул на пути в расчете, что асмейцы быстро преодолеют отделявшее их от стрелков расстояние. Но далеко не все его солдаты бросились за ним. Многие новобранцы, наоборот, побежали в сторону Партизанской. Как только майор словил стрелу, контратака захлебнулась. Оставшиеся асмейцы побежали, скрывшись в клубах дыма. Уже через несколько минут десяток раненых и плененных асмейцев партизаны стащили в центр поселения и перерезали им сухожилия на ногах, обрекая их заживо сгореть в пламени, которое очень скоро охватит всю станцию.
Дым застилал клетку, выдирая горло и легкие и разъедая глаза. Но Вере было все равно – в представившейся ей панораме человеческого безумия все, что происходило и могло произойти с нею, не могло казаться страшным.
– Дядька Олег! Администратор!
– Алесь? А ты чего тут? – остановился проходивший мимо Батура, пытаясь рассмотреть тех, кто находится в клетке. И, не дожидаясь ответа, дал команду:
– Освободите их…
11– Теперь уже точно вижу, что ты та самая Вера – голос, движения и, главное, глаза той смелой девушки, когда-то давно спасшей проклятую Богом и людьми станцию под названием Партизанская. Я часто тебя вспоминал, Вера.
– А ты, Батура, сильно изменился.
Верховный Командир партизан пожал плечами, не поняв, что Вера имеет в виду одержимый немигающий взгляд и горящие адским огнем глаза своего собеседника. Уже в который раз он закашлялся.
– Ты все болеешь?
– Да, по всем медицинским канонам я должен был уже давно сдохнуть. Ан нет, живу всем назло! Вот и подумал я, что не зря Богом продлены мои дни, для какого-то важного дела я пока еще кандыбаю по Муосу. И понял я, что мое призвание – уничтожить пожирающего людей монстра, имя которому – Республика.
– Республика – это прежде всего тоже люди. Уничтожая Республику, ты уничтожаешь людей. А что дальше?
– Дальше мы построим Братство. Это будет общество свободных людей. Никаких ульев и центров, инспекторатов и администраторов, никаких циничных психологов и кровожадных генералов, никаких налогов и захватнических войн. Лишь взаимное уважение друг к другу.
– Ты мечтаешь об анархии?
– Конечно же нет. Анархия ведет к беспределу и хаосу. Я мечтаю о Муосе, в котором вместо Конституции будет Соглашение. В этом соглашении все свободные поселения, освобожденные от республиканского ига, пропишут порядок взаимоотношений друг с другом. При этом ни одно из поселений не
