На мгновение его охватила жгучая обида. Значит, хам, алкоголик и ссыльный каторжник хорош, а министр, видите ли, рылом не вышел. С его недостатками просто невозможно смириться, он ведь не пламенный революционер и борец за свободу, а извращенец и убийца. Вся разница с Манипулятором только в том, что Дерек состоит на государственной службе. Нашел, так сказать, прикрытие для своих омерзительных делишек.
То, что он не сделал Аурике ничего дурного и готов был сдувать с нее пылинки и выполнять все желания, не в счет. Помнится, Маркус советовал: бабам надо говорить, чтоб они шли поесть дерьма, а не дышать рядом с ними через раз. Вот тогда будет толк, любовь и верность. Получается, он был прав.
Дерек разозлился настолько, что изо всех сил пнул ни в чем не повинный чемодан, стоявший у стены, и быстрым шагом покинул комнату.
Понимание того, что со всем этим делать, пришло к Дереку вечером, когда он вернулся в свою квартиру на Малой Зеленной. Отпустив слуг до завтрашнего полудня, Дерек несколько часов провел в своем кабинете над записной книжкой, пока не убедился, что все запланированные дела выполнены.
Должно быть, Аурика уже вернулась домой, а может, предпочла остаться где-нибудь в компании Вернона. В конце концов, Дерек сам выпустил птичку из клетки, так разве он может теперь осуждать ее? Он прекрасно понимал всю правоту принятого решения, но боль, копившаяся в груди, от этого не переставала его мучить.
Аурика свободна. Она может делать все, что считает нужным. Она сама себе госпожа и не обязана думать о его чувствах. Пусть больно, пусть неприятно, но это так.
Закрыв записную книжку, Дерек отправился в спальню: артефакт заряжался в физрастворе на прикроватном столике. Дерек угрюмо посмотрел в его сторону и полез в шкаф.
Ящик оказался неожиданно легким. Дерек не ожидал, что коллекция вспыхнет настолько легко — хватило крошечного воспламеняющего артефакта, брошенного в распахнутую пасть ящика. Столб огня был таким, что Дерек испугался, как бы пламя не перекинулось на мебель и не охватило бы всю комнату, но этого не произошло. Постепенно огонь утих, а потом и совсем угас, оставив лишь оплавленные стенки ящика. Все закончилось. Те, с кем Дерек сражался всю жизнь, ушли безвозвратно.
От них осталась только вонь, да и ту вскоре выдуло в приоткрытое окно. Дерек устало вздохнул, разделся и опустился на кровать. Он и не думал, что уничтожение коллекции настолько опустошит его: ощущение было таким, словно он весь день таскал ящики в порту. Артефакт пискнул из физраствора — дескать, вот он я, готов, бери меня и активируй.
— Спокойной ночи, — сказал Дерек и закрыл серебряную емкость с артефактом.
Он не думал, что у него получится заснуть, но заснул почти сразу спокойным сном человека, который закончил все свои дела и имеет полное право отдыхать. Спустя полтора часа Дереку начал сниться знакомый сон про особняк Мейерна, но в эту минуту силы, которые давал артефакт, окончательно иссякли без подзарядки. И сон закончился.
Аурика заснула под утро. Дерек отдал слугам необходимые распоряжения, и к жене хозяина дома отнеслись с самым искренним уважением, в мгновение ока подготовив все необходимое для того, чтобы она почувствовала уют и комфорт.
«Кто кого бросил?» — спросила себя Аурика, лежа на огромной кровати в гостевой спальне. Теперь это была ее комната и ее дом, теперь она могла делать все, что сочтет нужным, она получила свободу. К свободе прилагалось одиночество, и это пугало Аурику до дрожи.
Постепенно дом погрузился в сон. Аурика видела, как за окном гуляет мороз, рисует на стеклах прихотливые узоры из цветов и листьев, скрипит снегом на крыше, рассыпает мелкие снежинки возле зябнущего фонаря. Интересно, где сейчас Дерек? Вернется ли он? Или они в самом деле попрощались навсегда, потому что она не смогла себя пересилить? Но ведь есть вещи, которые могут убивать и калечить душу, и Аурика была уверена, что с ними смиряться нельзя.
Кто кого бросил?
Она погрузилась в сон лишь под утро и проснулась, когда комнату уже заливал веселый свет солнца. Мир снаружи был радостным, снежным, обновленным, мир отмечал Новый год, и на какой-то миг Аурика всем сердцем поверила, что может быть счастлива.
Потом она вспомнила, что вчера рассталась с Дереком, и вздохнула: нет, не может. Разве возможно счастье, если рядом с тобой нет того, кого ты любишь?
После завтрака, когда Аурика поднялась в библиотеку, прикидывая, чем заняться, — обычные занятия барышень вроде вышивания всегда наводили на нее тоску — пришел дворецкий с подносом.
— Госпожа Тобби, к вам посетитель, — произнес он, поклонившись.
Аурика вдруг подумала, что словосочетание «госпожа Тобби» не имеет к ней никакого отношения. Она поддельная жена, она рассталась с человеком, которого полюбила… Взяв с подноса белый кусочек глянцевого картона, она увидела черные буквы с легким наклоном вправо: «Август Вернон, доктор медицины, анатом», — и едва сдержала удивленный возглас. Вернон бросил все и приехал в столицу? Невозможно!
— Передайте, что я сейчас спущусь, — ответила Аурика и стала судорожно вспоминать правила визитов: гость должен ожидать не менее четверти часа, если прибыл без приглашения…
Она спустилась в гостиную через пять минут.
Доктор Вернон сидел на диванчике, сцепив пальцы на колене. Рядом с ним лежала небрежно брошенная полосатая коробочка: Аурика знала, что в таких хранят государственные награды. Можно было думать, что ничего не изменилось: они по-прежнему в Эверфорте, и Аурика не расставалась с Дереком, он просто ушел, например, к бургомистру Говарду.
— Август! — воскликнула она, понимая, что действительно невероятно рада увидеть анатома. Теперь она была не одна, и тягостное давящее чувство больше не имело над ней власти. — Какими судьбами вы здесь?
Вернон выпрямился и осторожно прикоснулся губами к протянутой ему руке. Аурика обратила внимание на то, что анатом одет изящно, даже слегка пафосно. Новая одежда шла ему: теперь это был не бунтарь, сосланный на край света, а джентльмен. Возможно, и ершистый характер у него смягчился.
— Вот, ходил получать государственную награду за участие в охоте на
