Обалдуи действительно были зелеными. Зеленоволосыми, как все дриады. И магические путы у них были из лиан, тоже зеленых. И одежда – того же оттенка. И да, возраст: в переводе на человеческий парнишкам едва стукнуло семнадцать лет.
– Сколько можно повторять: на живодерню! – Освальд бросил повод подбежавшему мальчишке.
Для разнообразия не зеленому, обычному. А то я уже начала подозревать, что у лорда Эзраа на его в общем-то, небольшой конюшне все работники, кроме бородача, – родственники дриад.
– Но, милорд! – Бородач с сожалением посмотрел на пегаса.
– Мне не нужен конь, которого даже «слово» не удерживает! – Освальд постучал кнутовищем по сапогу.
«Слово»? Мне захотелось постучать кнутовищем по голове Освальда. «Слово» – редкая мерзость. Магическая одобренная мерзость, успешно применяемая теми, для кого лошади – лишь предмет для передвижения. Предмет, который не может играть, любить, привязываться, быть в плохом настроении.
После «слова» – магически вплетенных в разум животного фраз – кони превращаются в механических лошадок, послушно переставляющих ноги. С пегасами сложнее, они могут погибнуть от этой гадости. Но все равно подобные Освальду пользуются магией.
К счастью, «слово» применяют все реже. Заводчики, и мой отец – в их числе, доказали, что хорошо обученный конь или пегас не только доставит в нужное место, но и поможет, а если будет нужно – спасет хозяина. В меру своих возможностей, естественно.
Вот, значит, что Освальд нашептывал пегасу на поляне.
– Милорд, так ведь, может, из-за «слова» он и?.. – Бородач нерешительно замялся. Видимо, не одна я испытывала отвращение к подобной магии. – Может, мы?..
Главный конюх неопределенно махнул на закивавших помощников.
– Купите его у меня? – насмешливо предположил Освальд.
Конюхи лорда Эзраа хорошо зарабатывают, но не настолько, чтобы выкупить вороного красавца, в невероятной скорости которого я убедилась на собственной, чудом не затоптанной шкуре.
Очевидно, пора включать наглую ведьму-блондинку. Итак, Фан на руки, радостную улыбку на лицо.
Поглаживая кошку, я воскликнула самым глупым голосом, на который была способна:
– Боги! Какой красивый!
И быстрым шагом рванула мимо приосанившегося Освальда к пегасу.
Скрыв за восторженными вздохами нервную дрожь в голосе, свободной рукой потрепала оторопевшего вороного по теплой морде.
– Хороший мальчик! А я вчера и не заметила, что ты такой красивый! Не будешь больше хулиганить? – На совсем уж блондинистую блондинку, не узнавшую в пегасе вчерашнего знакомца, меня не хватило.
Фан тихо зашипела на пегаса. Конь сообразил и потянулся щупать мягкими губами мою ладонь.
– Извиняешься? – восторженно пискнула я, стараясь не выронить импа. – Хороший!
Эй! Конюхи! Соображайте быстрее!
– А куда тебя ведут? – отняла ладонь у пегаса и, пробежав пальцами по лиане, снизу вверх вопросительно посмотрела на бородатого конюха, восседающего на упитанном коне сивой масти. – В конюшню? Лечить, да? Он же болен вчера был?
– На живодерню, – уныло вздохнул конюх. – Милорд желает избавиться от коня.
М-да, не сообразил. Тут такая возможность ресницами хлопает, прямо просит: подскажите лорду подарить пегаса ведьме, пусть Эзраа развлекается. Ладно, берем бразды в обслюнявленные пегасом руки.
– Как на живодерню?! – ахнула я и повернулась к Освальду. – Если он вам не нужен, подарите его мне!
– Леди, он непослушный.
– Перевоспитаю!
– Он на вас напал.
– Он был болен. Ведь так? – Я показала на закивавшего конюха.
– Леди, не хочу, чтобы вы свернули свою миленькую шейку.
– Я не собираюсь на нем летать. У меня есть метла.
– Зачем вам пегас? – Освальд окончательно запутался в вывертах женской логики.
Это тебе не послушная жена, согласная сделать из себя восточную куклу по первому чиху!
Я смущенно потупилась, потискала Фан, словно та плюшевая игрушка. Кошка крякнула, но вытерпела.
– Он красивый! Я куплю ему красивое седло и сбрую с камушками, он будет гулять на лужайке… Я видела тут красивую лужайку в парке… Думаю, лорд Эзраа не будет против. Это… это же так красиво, представляете?
Освальд представил. Прикинул, как «обрадуется» дракон конику в стразах. Расплыться в коварной усмешке не позволил образ благовоспитанного лорда.
– Что же, если так… забирайте. – Он отвесил мне легкий поклон и, довольно похлопывая кнутовищем по сапогу, ушел.
– Снимите с него путы, – поглаживая пегаса по морде, попросила я. – Колючка тебе мешала?
Конь тихо фыркнул, обдавая теплым дыханием.
Помощники конюха поспешно соскочили с пегасов, лианы, послушные их приказу, освободили пленника. Младший из зеленоволосых отдал повод бородачу.
– Спасибо, леди ведьма, – просто сказал тот, жестом отсылая помощников, и нерешительно спросил: – А вы правда хотите его… украсить?
– Я бы что угодно сказала, чтобы его спасти, – улыбнулась я, опуская Фан на землю. – Мой отец разводит пегасов. Думаю, он будет рад такому красавцу, когда мы прилетим в отпуск.
Жаль, не могу его сразу отослать. Освальд может заинтересоваться, куда делся подаренный вороной, который мне так понравился, что я даже забыла, как едва не попала под копыта. Еще насторожится.
Теперь колючка. От колючек кони беспокоятся, злятся, но не нападают.
– У вас есть коновал?
Под неблагозвучным названием скрывался всего лишь лекарь для лошадей. Бородач уверенно закивал:
– Как же без него, леди. У нас конюшня хоть и небольшая, но пегасы тут как на курорте. Он к тетке уехал, скоро вернется. – Конюх задумчиво потеребил бороду. – Ума не приложу, откуда эта колючка взялась. Мальчишки клянутся, что проверяли потник. Конь-то не наш, стоял тут всего ничего, пока милорд с миледи беседовали. Не могли мои такое зверство коню сделать!
– А у лорда Уорнера могли? Его конюх? – Я погладила коня по мягкой гриве.
– Да я ему тогда сам рыло начищу! – побагровел конюх. – Простите, леди, вырвалось.
– Ничего. Не знаете, где сейчас можно найти лорда Эзраа? Нужно предупредить, что в его конюшне пополнение.
– А чего не знать-то, на площадке он, где охрана обычно. Всегда там по утрам.
Конюх достал из кармана морковку и протянул мне, я с улыбкой взяла лакомство. Пегас радостно заржал и потянулся за вкуснятиной.
– Какой шустрый.
– Ага, – расплылся в улыбке конюх, окончательно убедившись, что новая хозяйка не собирается украшать вороного стразами. – Не зря Ветром зовут.
– Красивое имя. – Я провела ладонью по шее пегаса. – А я Николь, будем знакомы. Теперь я твоя хозяйка.
С тихим свистом острые клинки рассекали воздух. В смертельном танце устремлялись к украшенным рунами противникам, но не касались, а мгновенно меняли направление, избегая удара. Темная драконья сталь и эльфийское серебро вспыхивали в солнечных лучах черным обсидианом и ртутью. Их владельцы, мягко переставляя босые ноги по серому камню, перетекали из одной стойки в другую. И лишь угловатость шагов выдавала травму лорда Эзраа. Шаги и напоминающий змею шрам на пояснице.
Спрятавшись за колонной, я с жадностью следила за поединком. Таррен не возражал, когда мы с сестрой наблюдали за его тренировками, но брат так и не постиг тонкостей искусства войны эльфов. А мастер Гриан, противник дракона, овладел им в совершенстве. Техника лорда была куда сложнее. Увечье не давало применить большинство обычных стоек и ударов, но Эзраа нашел новые.
Едва соприкоснувшись, клинки снова пустились в пляс, лорд Эзраа на миг отвлекся от противника, скользнул взглядом по увитым алым плющом колоннам. Я поспешно спряталась за одну из них. Почему-то показалось,
