По щеке ее покатилась слеза, и она прервала почесывание, чтобы стереть ее рукавом.
Свинья сочувственно моргала.
– Честно во всем сознаться? Что ж, возможно… Думаю, будет лучше, если он узнает об этом от меня. Я смогу объясниться. Скажу, что не хотела никому навредить. Да, так я и сделаю.
Ну разве это не глупо – изливать душу свинье? Конечно же глупо, однако никто посторонний не мог ее услышать. И, кроме того, свинья подсказала ей хорошую идею: без утайки рассказать все пастору. Лили вытерла лицо насухо.
Она постояла там еще немного, почесывая свинью, а потом сказала:
– Иди поешь, а не то он все сожрет и тебе ничего не оставит.
Она дождалась, когда свинья уткнется рылом в кормушку, а затем отнесла ведра в сарай, переместила спрятанные среди поленьев деньги Виктора в свой домашний тайник и отправилась на работу.
Она шла вдоль реки и, почувствовав себя увереннее после подсказанного свиньей выхода из затруднительного положения, выше подняла голову – и только теперь заметила, каким ясным выдался этот день. Напротив сада Воганов она не задержалась, а лишь быстро взглянула в ту сторону, но никого не заметила. При виде зарослей бузины и ежевики, где она пряталась накануне, настроение снова испортилось, но она тут же взбодрилась, мысленно навестив Анну. Там, в безопасности дома Воганов, ее сестра вела жизнь, какой никогда не знала Лили. Это была жизнь в довольстве и достатке, и Лили могла лишь рисовать ее в своем воображении. Ей виделся огонь в большом камине и наполненная дровница рядом с ним, виделся стол, уставленный тарелками с горячей едой в количестве более чем достаточном для всех едоков. В другой комнате она видела кровать – настоящую кровать на ножках, с мягким матрасом и теплыми одеялами. Она месяцами выдумывала и приукрашивала подробности жизни Анны в Баскот-Лодже, но сейчас, под бодрящим влиянием весенней свежести, ее посетила новая идея. Интересно, догадались ли Воганы завести для Анны щенка?
Бигли терпеливые и дружелюбные. Но у спаниелей прекрасные шелковистые уши. Анне понравится гладить уши спаниеля, в этом она была уверена. А как насчет терьера? Маленькие терьеры такие забавные. Она мысленно построила в ряд этих щенков и в конечном счете остановила выбор на терьере благодаря его хвостику, – без сомнения, хвосты терьеров виляют симпатичнее всех. Стало быть, терьер. Она добавила образ щенка к одеялам Анны, поленьям у камина и длинному ряду обуви в прихожей – получилось очень даже славно. Веселый маленький друг, который с радостным тявканьем бежит за брошенным Анной красным мячиком, а вечером дремлет у нее на коленях. В этих фантазиях нашлось место и для самой Лили – незримой фигуры, отгоняющей ос от цветов перед тем, как их понюхает Анна, раздвигающей колючие ветви кустов, в которые закатился красный мячик, и гасящей искры на коврике перед камином. Она предотвратит все опасности, устранит все риски, защитит от любой беды. Ничто не сможет навредить Анне в доме Воганов, пока Лили следит за ней издали: в жизни девочки будут лишь уют, безопасность и всевозможные радости.
– Войдите! А, миссис Уайт!
В устах священника ее имя звучало как благословение, и это придало Лили смелости. Она поставила чайный поднос на стол:
– Наполнить чашку?
– Нет, – пробормотал он рассеянно, не поднимая головы. – Я сам.
– Преподобный отец…
Прежде чем ответить, он поднес перо к бумаге и сделал несколько пометок на полях с быстротой, неизменно восхищавшей Лили.
– Да, в чем дело?
Пастор поднял голову. Лили задыхалась от волнения.
– Вчера, возвращаясь домой вдоль реки… я сделала остановку. Это случилось напротив Баскот-Лоджа, где их сад спускается к берегу. Миссис Воган каталась на лодке вместе с Анной.
Пастор нахмурился:
– Миссис Уайт…
– У меня и в мыслях не было ничего дурного, – торопливо продолжила она, – но они заметили, что я на них смотрю, и лекарша приплыла к тому месту, где я стояла, – уже после того, как миссис Воган и Анна…
– Вы поранились, миссис Уайт?
– Нет! Это просто царапина, задело ежевичной веткой на берегу, только и всего…
Она поправила волосы, с опозданием попытавшись прикрыть ими улику.
– Я ничего дурного не замышляла, – повторила она. – Я просто шла по тропе вдоль берега, шла к себе домой. Я не ходила туда нарочно, а посмотреть издали никому ведь не запрещается. И я ни разу к ней не прикоснулась, даже близко не подходила, я вообще была на другом берегу, так что она меня и не заметила.
– Если кто при этом и пострадал, то это вы, миссис Уайт, насколько я могу судить. Я скажу Воганам, что вы вчера наблюдали за Амелией без всякого злого умысла. И вот еще что: девочку зовут Амелия, миссис Уайт, вы не забыли? А то вы сейчас назвали ее Анной.
Лили промолчала.
Пастор продолжил, максимально смягчая тон и тщательно подбирая слова:
– Я уверен, что никто не подозревает вас в намерении причинить вред девочке. Но поставьте себя на место Воганов. Вспомните, через что им довелось пройти. Они ее уже теряли однажды. Поэтому их не может не беспокоить тот факт, что за их ребенком следит кто-то не из числа их домочадцев. Даже если она – допустим – внешне напоминает вашу сестру по имени Анна.
Лили промолчала снова.
– Что ж, миссис Уайт, будем считать эту тему закрытой на данный момент.
Итак, разговор был окончен. Она поплелась к двери, но на пороге нерешительно остановилась.
Священник вновь углубился в свои записи, перед тем наполнив чашку и уже поднося ее ко рту.
– Преподобный отец… – произнесла она почти шепотом, как ребенок, который думает, что, задавая вопрос тихим голосом, не оторвет взрослых от какого-то важного дела.
– Что такое?
– У нее есть щенок?
Пастор взглянул на нее непонимающе.
– У девочки в доме Воганов – которую они зовут Амелией, – у нее есть щенок, чтобы с ним играть?
– Не знаю. Понятия не имею.
– Я просто подумала, что завести для нее щенка было бы неплохо. Маленького терьера. Когда вы встретитесь с мистером Воганом и скажете ему, что я больше не буду смотреть на их дом через реку, вы не могли бы справиться у него насчет щенка?
Пастор онемел от изумления.
Часть 3
Самый длинный день
В летние месяцы рэдкотский «Лебедь» был приятнейшим местом для времяпрепровождения. Прямо от стен трактира начинался травянистый склон к реке, которая с готовностью предоставляла свои услуги желающему отдохнуть и развеяться людскому племени. Напрокат выдавались ялики и лодки с кормовыми веслами, а также плоскодонки – как для рыбной ловли, так и для увеселительных прогулок. Марго выставляла столики на улицу, под утреннее солнце, а если к середине дня становилось чересчур жарко, можно было устраивать пикники в тени деревьев, расстелив там покрывала. Она
