«Люди… — ступая в глубь широкого крыльца, Хёльмвинд поморщился. — Неразумные, мятущиеся существа, которым отмерено ничтожно мало… Стоит ли вообще тратить свое время на тех, чья жизнь — незаметная вспышка во мраке?..»
Ответ на вопрос был очевиден. Но какая-то настырная мысль угнездилась на задворках разума и не давала покоя: ведь Изольда тоже человек. Почему она не вызывает у верховного раздражения? Не оттого ли, что в ее присутствии он испытывает совсем другие чувства?..
Пристроившись под стеной, Хёльмвинд закрыл глаза и припомнил недавний разговор с принцессой.
— Что за кровожадная магия? — морщила гладкий лоб она. — Неужели не нашлось другого способа поддержать связь?
Мак Тир безмолвствовал, спокойно ожидая, когда речь зайдет об интересующих его делах.
— Разве Роза Ветров не обязана оберегать тебя? Особенно теперь, когда… — Принцесса замялась, подыскивая подходящее слово. Лишний раз напоминать ветру, что он нынче равен по силе простому смертному, не хотелось.
— Так зачем ей защищать меня? — увлеченно подхватил Хёльмвинд, намеренно смущая колдунью. Он и не собирался сердиться, напротив, ее забота стала ему приятна.
— Затем, что ты пожертвовал ради Вей Эрны прежней жизнью! Пусть на время, но и такой дар бесценен. А подвергать страданиям своего верного посланника, чтобы выспросить о делах, видится мне жестоким и напрасным.
— Ты ведь не знаешь до конца ее замыслов.
— Если бы знала, — губы принцессы сложились в строгую полоску, — и тогда не одобрила бы этот поступок.
Впервые за время их похода она сердилась на Розу Ветров, и величественный облик владычицы в памяти не властен был изменить этого.
— Как же она отреагировала, услыхав об Изольде и медальоне? — невзначай отозвался Лютинг, пока жена его возмущенно сопела в стороне.
— Никак…
Лицо принцессы удивленно вытянулось.
— Но мне казалось, завет Розы насчет ее подарка непреложен. Мыслимо ли…
— Я не сказал ей, — нехотя оборвал ветер.
— Почему? — Сбитая с толку Изольда окончательно запуталась. Пальцы непроизвольно коснулись шеи в том самом месте, где некогда кожу жгла шнуровка подвески.
— Не посчитал нужным…
Краткий ответ верховного едва ли прояснил положение, во всяком случае, для Изольды. И, озадаченно моргнув, она уставилась на Хёльмвинда в упор.
— Объясни по-человечески.
— Нечего здесь растолковывать. — Он рывком поднялся на ноги. — Времени было мало, мы беседовали лишь о самом важном.
— О чем же?
— О горловине ветряного рога. — Северный владыка одернул подол туники и напоказ вознамерился прогуляться вокруг лагеря. Но увильнуть от расспросов терновой колдуньи нечего было и пытаться. — Я сообщил ей, что мы добыли ветряной раструб.
— И ничего больше? — Изольда двинулась следом, готовая удержать Хёльмвинда за руку, если понадобится. — Разве не понимаешь, как странно это звучит, Северный ветер?
Разумеется, он понимал. Видел правду и Лютинг Мак Тир, с безмятежным видом коптящий мясо у огня. Похоже, ему не нужны были пространные толкования, чтобы выяснить причину неожиданной скрытности верховного.
— Хёльмвинд… — вновь позвала Изольда, заставляя его оглянуться. — Почему ты не рассказал Розе Ветров правду?
— Вот заладила! — Ветер с шумом выдохнул, не надеясь отделаться от общества колдуньи. — Если отвечу, что не хотел, тебя это устроит? Иных веских доводов у меня нет.
— Пока, — шепнул Лютинг одними губами, но острый слух ветра с легкостью уловил его замечание.
— И покуда ты не вытрясла из меня всю душу, — верховный качнул головой, вглядываясь в сучковатые заросли у дальней заводи, — давай позабудем о Вее Эрне.
Принцесса вздохнула, но он, не дожидаясь ее согласия, стремительно скрылся за косогором.
С той поры истекла почти неделя, но выполнить собственное пожелание ветру не удавалось. Мысленно он все перебирал догадки о том, что же заставило его утаить истину от ветряной владычицы. Толковых не находилось. Между тем судьба привела его со спутниками к замшелому трактиру, облезлый вид и надоедливые обитатели которого портили и без того мрачное Хёльмово настроение. Засыпать бы болото, на котором примостилась эта хибара, саженью-двумя снега! Глядишь, станет светлее.
Но вместо мелодичного снежного похрустывания под ногами мерзко чавкала грязь. И верховный вдруг подумал, безмерно удивляясь собственным чаяниям:
«Скорей бы Мак Тир притащился в харчевню…»
Не то чтобы он успел затосковать по скупым замечаниям королевича, просто его неулыбчивый вид запросто отваживал досужие взгляды. Недаром терновое колдовство когда-то обратило Лютинга в грозного волка.
Но поступи его слышно не было, так что Хёльмвинд вышел за ворота, замышляя короткую прогулку, тем более небо к ночи прояснилось.
«Попытаюсь разыскать Ирифи — Изольде на радость. — Он выбрал в темноте дорожку посуше. — И с какой стати ей сдался этот слезливый пустозвон…»
Когда огни в крошечных окошках дома превратились в искорки за его спиной, Таальвен Валишер все же спустился в столовую. И, не обнаружив Северного ветра, решил дождаться его за ужином. Будоражить народ загадочным поведением не стал — привычно подсел к столу, предусмотрительно выбрав укромное местечко. Как и столешницы, лавки здесь были общие, но опасливые постояльцы не больно-то рвались заводить беседу с неприветливым чужаком. Стоило ему появиться, отодвинулись благоразумно — каждый поближе к своей компании.
Лютинга подобное положение вполне устраивало. Подозвав взмахом ладони трактирщика, он принялся дожидаться своей порции. А чтобы не терять времени даром, расстелил на столе пропитанную влагой ветряную карту. Признаться, Таальвен надеялся вызнать дорогу у хозяина «Кости в горле». Но это надлежало сделать так, чтобы не отвечать попутно на сотню любопытных вопросов. Впрочем, если понадобится, драгоценности развяжут любой язык и заставят умолкнуть, когда нужно.
Еще раз изучив пометки Вей Эрны, приведшие троих путников к затопленным паводками далям, приморский королевич потянулся за кубком и отхлебнул. Разогретое вино сильно кислило. Чтобы перебить вяжущий рот вкус, в него добавили ягод и сладкого тростника, но это его не улучшило. Пожалуй, перед Таальвеном оказался худший глёгг, который ему доводилось пить. Отрадно будет полюбоваться на лицо Северного ветра после того, как он испробует такую кислятину.
— А вот и горячее. — Трактирщик внезапно выскочил из-под руки и выставил перед гостем глиняные миски. — Для вас и вашего друга. И куда только он запропастился в такую зябкую ночь?
Следом
