— А как же Рубина? — спросила она.
— С ней все так же сложно. Но я точно знаю, что хочу быть с тобой, — сказал Дрейк. — Если ты сможешь меня простить.
— Уже простила, — ответила Деми. Не желая того, она вспомнила слова Ортурны и ее план насчет них. — Я тоже тебя люблю.
И нежно поцеловала парня.
Она провела в постели еще шесть дней, послушно принимая все микстуры и порошки, которые выписывали ей лекари. Две медсестры находились в особняке круглые сутки, врач приходил реже.
Дрейк с Рубиной навещали ее каждый день. Они рассказывали новости из обоих миров и были единственными ниточками, связующими её с внешним миром. Парень даже принес ей новый смартфон, чтобы всегда быть на связи. Теперь Деметра могла сколько угодно сидеть в Фейсбуке и Инстаграме, пересматривать любимые сериалы. Но лежать здесь все равно было очень скучно.
Разом у Рубины появилось много дел и она теперь почти жила во дворце Магистра. Она вникала в дела, разбирала бумаги, принимала просителей. Так же ей необходимо было назначить новых кандидатов в члены Совета. Дориан и Рицци были первыми в списке.
А еще сестра распорядилась восстановить Дориана в должности. К неудовольствию старшего поколения охотников, она назначила их блюстителями закона и порядка в городе магов, запретив охоту на «светляков». Главным ее приказом было провести обыск в замке Ларивьеров и трех его особняках. Нужно было найти Ворона.
Рано утром, в пятницу, в спальную Деметры пришел мистер Флеминг — главный лекарь Нью–Авалона. Осмотрев пациентку, он заключил, что та вполне здорова для того, чтобы покинуть комнату.
— Только будьте осторожны, мисс, — сказал он напоследок, поправляя монокль. — Если в ближайшие дни вы снова влипнете в неприятности, придется полежать подольше.
Деметра ему улыбнулась и заверила, что будет вести себя примерно. То ли этот мужчина в старомодном белом халате был на самом деле неплохим человеком, то ли мастерски скрывал свою ненависть к светлым.
От Рубины она слышала, что в городе неспокойно. Слухи о ее пребывании здесь уже поползли среди жителей. Деметра Лоренс стала первым «светлячком» за более, чем сто лет, которому позволили находиться на магическом острове. Но друзья настаивали на том, чтобы она пока не покидала магического мира.
Из замка Вэлфордов доставили одежду. Деми выбрала простое светлое платье до колена и черные балетки. Только она закончила одеваться, как дверь открылась, а в комнату вошел Дориан.
Светлая уставилась на него с удивлением — она видела его впервые за все это время. На парне была традиционная форма охотника, а от ссадин и ран не осталось и следа.
— Надеюсь, ты не думала выходить отсюда в одиночку? — холодно поинтересовался он.
— Я в курсе, что меня все еще могут убить, — насмешливо ответила Деметра. Она прошлась до туалетного столика и принялась расчесывать волосы. — Рада, что ты в порядке.
— Я восстановился быстрее, чем ты, — усмехнулся он, сверкая глазами–льдинками.
— Похвалы не дождусь, поняла, — сказала светлая. — Подумаешь, мир спасла.
— Несколько миров, — тихо поправил Дориан. — Вообще–то я пришел по делу.
— И какому же?
— Насчет обыска у Ларивьеров. Мы перерыли все комнаты, чердаки и подвалы. Джорджиана, жена бывшего Магистра, так разнылась из–за того, что мои люди устроили бардак. Кажется, ее это расстроило больше, чем смерть мужа и сына. А Ворона нет нигде.
— Значит, мы что–то упустили, — вздохнула Деметра, откладывая расческу и поворачиваясь к парню.
Дориан стоял, лениво привалившись к столбику кровати.
— Что именно сказал тебе Ларивьер о нем? — спросил он.
— Сейчас вспомню… Кажется, что оставил его как символ бессмертия, — протянула светлая, задумчиво взлохматив волосы. И резко опустила руку. — Я знаю! На Нью–Авалоне ведь имеется кладбище?
— Ты думаешь, он спрятал его в могиле? — ухмыльнулся охотник.
— Не в могиле. У него должен быть семейный склеп.
Идея светлой показалась ему разумной.
— Значит, отправляемся на кладбище. Ты с нами?
— А ты как думаешь? — поинтересовалась Деметра, посмотрев ему в глаза.
Дориан хмыкнул и открыл дверь, пропуская ее вперед.
— Ты не сказал ему, — окликнула она охотника, когда они уже спускались по лестнице в холл, где их ждал Дрейк.
Дориан обернулся.
— О чем?
— О том, что Ортруна подстроила наши с ним отношения, — вздохнула светлая.
— Это не мое дело. Только ты должна решить, рассказывать ему, или нет. Я про это болтать не стану, — сказал он и продолжил спускаться.
Но Деметра была уверена, что произнося последние слова, Дориан улыбнулся.
* * *Дорога не заняла много времени. Дрейк и Деметра отправились в экипаже, Дориан предпочел передвигаться верхом на теневом коне. Они поехали втроем, решив не привлекать охотников из Штаба. Встречаться с ними было рискованно. Никто не мог гарантировать, что они не убьют «светлячка», как только увидят.
Кладбище Нью–Авалона находилось в низине, отрезая город от токсичных вод моря. Туман укутывал древние надгробия, а черные стволы деревьев возвышались над ними, как скорбные памятники. С ветвей на свою мрачную обитель взирали самые обычные пернатые вороны.
Дрейк покинул экипаж первым и, протянув руку, помог спуститься Деметре. Рядом в сероватую слякоть спрыгнул с коня Дориан. Каждый шаг до ржавых, увитых черным плющом, ворот, отдавался противным чавканьем.
— Еще несколько лет, и Нью–Авалон полностью станет одним большим болотом, — сказала Деми, заходя на территорию кладбища вслед за Дрейком.
— Только если мы не снимем проклятие, — возразил он.
Дориан осматривался вокруг, стараясь найти нужный им склеп.
Интуиция подсказывала Деметре, что Первый Ворон находился именно здесь. В этот раз они не могли ошибиться. Еще несколько минут — и у всех светлых появится надежда. Ведь даже если они снимут проклятие, без изобретения Далгартов изгнанные волшебники так и останутся слабыми людьми второго сорта.
Осторожно ступая по раскисшей дороге, они пошли вперед по главной аллее.
С ветвей на них возмущенно каркали вороны. Некоторые, совсем не опасаясь людей, пролетали над их головами.
Здесь были похоронены все, кто когда–либо жил в этом старом городе. Покрытые мхом склепы, гробницы с готическими изваяниями, надгробные камни располагались очень близко друг другу, иногда — почти вповалку. Некоторые статуи были разрушены, а саркофаги — разбиты. Все заросло сорной травой, и за могилами никто не ухаживал. Оттого, наверное, здесь царила еще более гнетущая атмосфера, чем на других старинных кладбищах.
На надгробиях иногда встречались знакомые фамилии. «Райнер», «Альфано», даже «Лоренс». Светлая посмотрела на могилу со своей фамилией, гадая, могла ли она принадлежать предкам ее приемного отца? Но тут Дрейк потянул ее за руку.
— Вот там находится склеп нашей семьи, — поделился он, указывая куда–то влево.
