– Пора вспомнить древний способ! – выкрикнул он, работая железной дубинкой так, что образовался свистящий круг. Силы слишком неравны, но прежде чем погибнуть, он покажет им, что умеет сражаться. Они мчались быстрой рысью, отталкивая друг друга и вытягиваясь вперед: каждый стремился первым ударить его. Язон стоял наготове, широко расставив ноги, ожидая последнего момента, когда начнется схватка. Кричащие всадники были уже на краю выжженного круга. Раздался приглушенный взрыв, сопровождаемый густым облаком пара, который скрыл всадников из виду. Язон опустил дубинку и отступил, когда облако пара потянулось к нему. Только один морон, увлекаемый инерцией движения, прорвался сквозь густое облако, тормозя и падая с гулом. Всадник упал с него, как выпущенный с катапульты, и пролетел дальше. Он упал, и на его лице застыло выражение ненависти и страха.
Когда облачко редеющего тумана достигло Язона, он принюхался и быстро отбежал. Это был наркогаз. Действует на все дышащие кислородом организмы, вызывая паралич и потерю сознания примерно на пять часов, после чего жертва остается совершенно целой и невредимой, если не считать сильной головной боли.
Что же произошло? Корабль, несомненно, улетел, вокруг никого не было видно. Усталость побеждала действие стимуляторов и его мысли начали путаться. Он уже несколько секунд слышал приближающийся рев, прежде чем понял источник его возникновения. Это был ракетный катер с «Драчливого». С трудом глядя в яркое утреннее небо, Язон увидел белый инверсионный след, тянущийся к нему и становившийся толще с каждой секундой.
Катер вначале был черной точкой, затем растущим пятнышком и наконец превратился в охваченный пламенем цилиндр, который приземлился в ста метрах от Язона. Люк открылся и Мета выпрыгнула на землю даже раньше, чем амортизаторы полностью приняли на себя удар о поверхность.
– Как ты? – крикнула она, быстро подбегая к нему; пистолет был у нее наготове и она все время присматривалась к окружающему.
– Никогда не чувствовал себя лучше, – ответил Язон, опираясь на дубинку, чтобы не упасть. – Откуда ты взялась? Я думал, что вы все улетели и позабыли обо мне.
– Ты же знаешь, что мы не могли бы так поступить. – Она притрагивалась к его плечам, спине, проверяя, не сломаны ли у него кости, а может быть просто, чтобы убедиться, что он на самом деле здесь. – Мы не могли оставить тебя здесь, не могли раньше отбить, хотя и пытались. Как раз в этот момент и началась атака на корабль.
Язон мог представить себе по этим словам напряжение битвы и упорство сопротивляющихся. Должно быть, это было ужасно.
– Идем в катер, – сказала она, обхватив его за плечи и поддерживая. – Они собрались со всех сторон и к ним все время прибывало подкрепление. Они очень хорошие бойцы, никогда не просят пощады. Керк скоро понял, что конца этой битвы и не видно и что мы ничем не поможем тебе, оставаясь здесь. Даже если тебе удастся бежать, а Керк был уверен, что ты сбежишь, ты не сможешь добраться до корабля. Поэтому под прикрытием своих контратак мы разместили множество фотодатчиков и микрофонов, а также полевых мин и управляемых на расстоянии газовых бомб. После этого мы улетели и корабль приземлился в глухом горном районе на севере. Я вылетела на катере в предгорье и там ждала. Я явилась так быстро, как только смогла. Сюда, в кабину!
– Ты явилась как раз вовремя. Спасибо, я могу взобраться сам.
Он не мог, но не хотел признаться и сделал вид, что взбирается по трапу, в то время, как его почти несли мощные женские руки.
Язон взобрался в люк и упал в противоперегрузочное кресло помощника пилота, а в это время Мета закрывала люк. Когда он был закрыт, напряжение спало с нее, а ее пистолет улегся в кобуру. Она быстро подошла, наклонилась и заглянула ему в лицо.
– Убери эту грязную штуку, – сказала она и сбросила меховую шапку на пол. Пальцы ее пробежали по его волосам и слегка дотронулись до кровоподтеков и обмороженных мест на лице. – Я думала ты мертв, Язон. Мне казалось, что я не увижу тебя снова.
– И это беспокоило тебя?
Он страшно устал, силы его были на пределе. Волны тьмы угрожали сомкнуться над ним. Он отгонял их. Он чувствовал, что сейчас он ближе к Мете, чем когда либо раньше.
– Да, это беспокоило меня. Не знаю почему, – она вдруг крепко поцеловала его, забыв о разбитых и потрескавшихся губах Язона. Он не жаловался.
– Возможно потому, что ты знала меня как мужчину, – сказал он с напускной небрежностью.
– Нет, не потому: у меня были мужчины и до тебя…
О, спасибо, – подумал он.
– У меня двое детей. Мне двадцать три года. Пилотируя корабль, я побывала на многих планетах. Я считала, что знаю все, что мне следует знать. Теперь я вижу, что это не так. Ты научил меня многому. Когда этот человек, Михай Саймон, похитил тебя, я поняла, что плохо себя знаю. Я отыскала тебя. Это совершенно не пиррянское чувство. Мы привыкли всегда думать в первую очередь о городе и не заботиться о других людях. Теперь у меня все смешалось… Я не больна?
– Нет, – сказал он, отгоняя угрозу всеохватывающей тьмы. – Совсем наоборот. – Он прижал свои избитые и испачканные пальцы к упругой теплоте ее руки. – Я думаю, что сейчас ты здоровее, чем кто-либо из тех счастливых нажимателей курков твоего народа.
– Объясни мне, что со мной произошло.
Он попытался улыбнуться, но лишь гримаса боли исказила его лицо.
– Ты знаешь что такое брак, Мета?
– Я слышала об этом. Социальный обычай на некоторых планетах. Не знаю, что это такое.
Тревожный сигнал сердито зазвенел на контрольном щите и она отвернулась.
– Ты не знаешь и, может быть это к лучшему. Может, я никогда не расскажу тебе о нем…
Он улыбнулся, его голова упала на грудь и он потерял сознание.
– Приближается много варваров, – сказала Мета, выключая сигнал тревоги и глядя на экраны. Ответа не было. Увидев, что случилось, она быстро привязала его к креслу и начала стартовую процедуру. Она не смотрела и не старалась смотреть где находятся нападающие и через несколько мгновений катер поднялся в небо.
Перегрузки от торможения привели Язона в себя, когда они уже приземлились.
– Пить, – сказал он, облизывая сухие губы. – Я так голоден, что могу съесть живого морона.
– Сейчас придет Тека, – сказала Мета, выключая приборы после посадки.
– Если он такой же любитель отпиливать кости, как и его учитель Бруччо, он подвергнет меня восстановительной терапии и продержит в бессознательном состоянии несколько недель. Этого нельзя допустить. – Он медленно повернул голову, глядя на открывающийся люк. В нем появился Тека, проворный и властный молодой человек, чей медицинский энтузиазм намного превосходил знания.
– Этого нельзя допускать, – повторил снова Язон. – Никакой восстановительной терапии! Вливания глюкозы, инъекции витаминов и искусственные почки – все, что угодно, но я должен быть в сознании.
– Вот за что я люблю пиррян, – повторил Язон, когда его выносили на носилках из катера. Бутылка со вливающейся глюкозой была укреплена возле его головы. – Они позволяют каждому идти в ад собственным путем.
Мета присматривала за ним, пока собирались руководители экспедиции. Язон, глаза которого сомкнулись во время ворчливых жалоб, провел эти часы в глубоком освежающем сне. Он проснулся, когда гул голосов наполнил кают-компанию.
– Объявляю собрание открытым, – он пытался говорить громким командным голосом, но у него получился лишь хриплый шепот. Он повернулся к Теке. До начала собрания, мне нужно промочить горло и хорошенько встряхнуться. Можете дать мне что-нибудь сильнодействующее?
– Конечно, – ответил Тека, открывая аптечку. – Но, думаю, не слишком разумно с вашей стороны подстегивать нервную систему.
Однако эти слова не помешали ему быстро и аккуратно выполнить свои обязанности.
– Так-то лучше, – сказал Язон, когда лекарство придало ясность его мыслям. Он за это заплатит, но позже. Теперь надо выполнить свой долг. – Я нашел ответ на некоторые из ваших вопросов, – сказал он пиррянам. – Не на все вопросы, но для начала достаточно. Я знаю теперь, что без коренных перемен мы не
