Арнольд опять посмотрел на офицерские сапоги Андре с высокими голенищами и добавил:
— Хотя, беря во внимание ваши сапоги, я бы засомневался, что вы торговец.
Но Андре уже «понесло» от полноты острых ощущений, которые он получал во время своего визита в самое сердце вражеской армии.
— Не волнуйтесь, генерал. Всё будет в порядке, — с наигранной бравадой заверил он. — С пропуском от самого знаменитого и доблестного генерала американской армии меня никто не посмеет задержать.
Арнольду эта фраза польстила, и он немного приосанился.
— Ну, тогда с Богом! И... будьте всё-таки осторожнее, — пожелал он самоуверенному майору, давая тем самым понять, что ему пора возвращаться.
Изобразив на своём лице уверенность и серьёзность, Андре попытался успокоить этого хромого генерала.
— Не волнуйтесь. Я доставлю бумаги генералу Клинтону в целости и сохранности, — пообещал майор, одёргивая такой неудобный сюртук. — Прощайте. До встречи в Нью-Йорке...
Вернувшись домой после встречи с Андре, Бенедикт Арнольд, прихрамывая, подошёл к жене и хотел поцеловать её в щёку, но Пэгги уклонилась от поцелуя.
— Ну что? Всё в порядке? — спросила она мужа, взволнованно смотря ему в глаза.
Арнольд, задумавшись о чём-то своём, не сразу понял суть вопроса и рассеянно ответил:
— Что? Ах да... Всё отдал и отправил. Главное теперь, чтобы твой прежний воздыхатель добрался в расположение своей армии.
Пэгги не обиделась на Арнольда, но решила ответить колкостью на его замечание:
— Да, майор ухаживал за мной. Но моему отцу он не нравился. Кстати, так же, как и ты. Однако ты был настойчивее.
— Я обещал твоему отцу, что ты будешь счастлива со мной и что после свадьбы я куплю самый элегантный дом в Пенсильвании. И он дал согласие на наш брак.
Арнольд улыбнулся их общим воспоминаниям и ещё раз попытался поцеловать жену. На этот раз Пэгги не отвернулась, давая понять, что сегодня ночью он может рассчитывать на большее...
По тёмной улочке Тарритауна осторожно двигался всадник. Как назло, ярко светила луна, являя всему миру свою полноту, что очень беспокоило одинокого путешественника. По этой причине он старался направить лошадь ближе к деревьям, которые хоть немного прикрывали его от такого предательского лунного освещения. Наконец-то Джон Андре, кем и был этот загадочный и таинственный странник, завернул за последний дом и радостно расслабился от державшего его в напряжении чувства опасности. Однако насладиться чувством свободы и безопасной прогулки по окрестностям городка майору не пришлось. Внезапно он выехал прямо на армейский патруль, который проходил своим обычным маршрутом в эту лунную ночь. Неожиданная встреча привела в замешательство обе стороны, но Джон Андре, вспомнив, что он «торговец Джон Андерсон», приветливо улыбнулся и бодро первым произнёс:
— Привет, парни! И не лень вам ходить в такую ночь с ружьями наперевес! — поприветствовал английский майор своих врагов. — Может, лучше было бы сейчас проводить время в постели со своими крошками?
«Парни» были простые, но службу свою знали и поэтому не вняли предложениям странного всадника, а один из них спросил незнакомца:
— А ты кто такой, что даёшь нам советы, когда и с кем нам проводить время?
Говоривший был сержантом и, по-видимому, являлся старшим патруля, поэтому все переговоры сразу взял на себя. Он подошёл поближе к всаднику, внимательно осмотрел его с ног до головы и повторил вопрос:
— Какого чёрта ночью один здесь бродишь, когда добропорядочные люди давно спят? Слазь с лошади. Быстро.
Солдаты наставили на задержанного ружья, и Джон Андре быстро соскочил на землю. Он суетливо начал искать пропуск, который ему выдал совсем ещё недавно Бенедикт Арнольд, но чёртова бумага никак не находилась. Андре почувствовал, как на лбу выступили капли холодного пота, и на какое-то мгновение запаниковал. Однако через секунду, нащупав спасительный пропуск, он снова заулыбался, вытащил его и протянул старшему. Сержант принял протянутую бумагу и осторожно начал её разворачивать. Поворачивая лист к лунному свету, он попросил второго солдата:
— Слушай, я ничего не вижу. Посмотри, вдруг, ты сможешь прочитать, что здесь написано?
Второй солдат, приняв бумагу от своего старшего, сначала внимательно и, как показалось Андре, очень долго её рассматривал, пытаясь вникнуть в суть текста. Наконец и он оторвался от изучения листка и произнёс:
— Я тоже не могу разобраться. Попробуй прочитать ты, — обратился он к третьему солдату, совсем молодому юноше-новобранцу.
— А я вообще-то неграмотный, — робко ответил третий, и Джон Андре с ужасом сообразил, что его просто так, судя по всему, уже не отпустят. Он сделал ещё одну попытку договориться с этими тупыми фермерами в военной форме.
— Дайте мне, я вам всё прочитаю, — начал было он говорить и протянул нетерпеливо руку за бумагой, — ведь под светом луны всё видно.
Но старший патруля резко перебил его:
— Не беспокойтесь так, сэр. Мы и сами прочтём, но только не здесь. Пошли к капитану, там и разберёмся.
Джон Андре понял, что спорить с ними бесполезно, и покорно поплёлся между солдатами за сержантом, ведя за собой лошадь. В душе он ещё надеялся на благополучный исход событий, однако его надеждам не суждено было сбыться. Лишь только сержант доставил к сонному начальнику караула задержанного, тот оценивающим взглядом осмотрел его и обратился к сержанту:
— Ну и кого это вы мне привели?
Вместо ответа сержант протянул капитану бумагу.
— Так как вас зовут? — обратился капитан уже непосредственно к Джону Андре после прочтения пропуска.
— Джон Андерсон, торговец, — как можно спокойнее пытался ответить задержанный, но его голос от волнения сорвался и предательски дрогнул. — Я дал им прочитать пропуск, — Андре кивнул в сторону патрульных, — но они меня решили привести сюда.
— И правильно сделали, — рявкнул капитан. — До того, как взять в руки ружья, они всю жизнь с утра до вечера кормили бычков или овец на своих фермах. Поэтому их подопечные с таким же успехом смогли бы прочитать твой пропуск, как и их хозяева.
Капитан ещё раз внимательно прочитал содержание бумаги. Застёгивая
