***
Оливер зашел домой. После тяжелого дня, который ему принес очередной рейд на темных волшебников, мужчина наконец-то мог расслабиться. Дома его ждала Лорел, его жена. Всё же, домашний уют согревает.
— Она опять начала, — миссис Куин подошла к своему мужу с напряженным видом. Что, не уж то и дома нельзя расслабиться? — Я попыталась её успокоить. Но раз ты дома, то теперь можно успокоиться…
— Хорошо, я загляну, — улыбнулся уголками губ Оливер.
Он пошел в комнату, которая находилась на втором этаже. Ещё не доходя до неё, Оливер слышит женский плач. Попытавшись успокоиться и выглядеть более менее нейтрально, он вошел. Перед его глазами предстала жуткая картина: женщина сидела на ковре, поджав колени под себя и тряслась в истерике.
— Мама! — мужчина ахнул. Он подбежал к ней и попытался взять её на руки. — Мама, это я!
— Не-е-ет! — женщина прижалась к Оливеру, позволив ему перенести её на кресло, что стояло рядом с камином.
Он просидел с ней несколько минут, пока та окончательно не успокоилась. В этот момент подошла Лорел, чей взгляд выражал не меньшее беспокойство за старшую из семьи Куинов.
— Что произошло? — поинтересовался Оливер, хотя понимал, что в данный момент его мать не сможет внятно ответить.
В качестве ответа послужили некоторые жестикуляции, которыми женщина пыталась изобразить причину своей истерики.
— Он мертв, мам, — выдохнул Оливер. — Опять за своё… Ты хоть понимаешь, как напугала Лорел?
Женщина мотала головой. Она рукой сделала жест: соединила ладони так, чтобы они напоминали крылья. Она всхлипнула от бессилия, потому что не могла толком объяснить, чтобы её наконец-то поняли. Женщина обняла себя, подавляя в себе новую волну истерики.
— Я могу сделать успокаивающий отвар, — сказала Лорел. — Вы хотите его, Мойра?
Та слабо кивнула. И невестка ушла. Остался только сын, который продолжал сидеть рядом с мамой, обняв её за плечо.
— Вот бы настал тот день, когда ты снова стала бы собой, — прошептал Оливер. — И зажили бы мы как прежде.
Он не мог смотреть на свою мать, которой с каждым днем становилось всё хуже и хуже. Это было так давно, когда мать могла связать нормально предложения, не билась постоянно в истерике и могла ходить по человечески. Мать-инвалид, хоть и магический, это самое ужасное, что могло случиться с ребенком. И что самое страшное, и Мойра это понимала. Она не хотела, чтобы Оливер носился с ней как с ребенком. Ему и так с раннего возраста пришлось повзрослеть. Но радует одно: у неё хороший сын, который никогда её не оставит, какой бы она ни была.
Вернулась Лорел с отваром.
***
Как оказывается, владеть искусством магии недостаточно. Волшебный мир — это всё же мир, отдельный, имеющий свою историю, которую Барри тоже должен знать. История важная часть в любом мире. И теперь, помимо учебы, которая содержала в себе изучение и тренировку заклинаний, есть ещё и История Магии. К слову, Барри любил историю ещё со школьных времен, поэтому ему не стоило особо труда изучить это всё.
Его учителем, который помогал освоить историю, был Д’Жонн Д’Жонзз, который как оказалось, был вообще с другой планеты. Уж теперь, когда Барри в курсе, что существует магия, не был сильно удивлен, когда узнал, что есть еще и инопланетяне. Казалось бы, Аллена уже ничто не удивит, а нет. Помимо всего этого, Д’Жонну было уже более трехсот лет, и он как нельзя лучше походил на роль учителя истории.
К сожалению, Барри уже вышел из того возраста, когда его можно было бы отправить в школу магов (и Барри, как всегда, подумал о Хогвартсе), и теперь его вынуждены обучать в более кратком варианте. Потому что обычно магия в волшебниках просыпается в более раннем возрасте, и чем младше ребенок, тем легче его учить, и как раз в Школах можно хорошо обучиться. Но Барри уже взрослый человек, чья сила только-только проявилась, и тут нужны более опытные маги, чтобы научить его контролировать свою магию.
Самая ранняя история заинтересовала Барри больше всех. Мало того, что оттуда растут ноги легенд о Черном Ангеле, так еще и присутствует много истинных фактов об одном из величайших и сильнейших магов, Мерлине (кстати, очень забавно вышло то, что главарем Лотоса был Малкольм МЕРЛИН. Имя могущественного мага превратилось в фамилию), о его заклятом враге Моргане и его крепкой дружбе с королем Артуром. Всё, что в обычном мире считается легендами и сказками, здесь является истинной правдой и считается историей.
Правда, единственный момент, в котором Барри очень сильно разочаровался, так этой война между магами и эльфами, которая длилась два века и закончилась геноцидом для последних. До третьего века нашей эры, главенствующей расой волшебного мира являлись именно эльфы, чья магия была самая могущественная. И так было до тех пор, пока человек не решил, что теперь ему пора занять вершину эволюции. До того, пока люди-маги не встали во главу, остальные расы: феи, русалки, вампиры, оборотни, великаны и другие, жили на равных правах. После появились высшие расы, средние и низшие. Человек в любом мире всегда стремится занять самую высокую позицию и частенько ради этого готов идти по головам. Это качество в людях Барри всегда ненавидел, считал, что добиваться своих целей можно мирным путем, не устраивая войны и резню.
— Что касается появления человека на Земле, — объясняет Д’Жонн в ответ на вопрос Барри о том, как появился человек. — Существует теория о том, что когда-то давно на Землю пришли инопланетяне, некоторые из которых вступили в брак с эльфами, и именно в этом союзе и родились первые люди. Насколько известно, самые первые люди, которые появились, были двойняшками и их звали Адам и Ева.
— Хах, — не сдержался Барри. — Когда в библии говорят, что Бог создал человека, Адама, а его жену, Еву, из его ребра, маги же утверждают, что Адам и Ева вообще-то брат с сестрой, чьими родителями были эльф и инопланетянин. Боже, я не могу!
— Ну, — смеется мужчина. — Ты не первый, кто так реагирует.
— Честное слово, это прямо лакомство для конспирологов.
— И так тоже ты говоришь не первый.
— А если серьезно, если теория верна, то геноцид эльфов приобретает совершенно другой смысл…
— Вот такие вот пироги.
Сидеть и рассуждать с Д’Жонном было одно удовольствие. Барри прямо почувствовал атмосферу школьных годов, когда он точно так же мог сидеть со своим преподавателем и говорить о разных вещах. Этот инопланетянин Барри больше нравится, чем другой… Джон, который,
