В этих полках солдаты получат возможность стать сержантами, сержанты – офицерами, всё зависит от их старания. Женщин-славянок рекомендовалось привлекать к общественно полезным работам – приготовление пищи, разделка рыбы, стирка одежды, брать замуж, наконец. Никак не к проституции, чему весьма способствовала прежняя жизнь многих пленниц в разных гаремах и сералях. Пусть этим делом занимаются турчанки и татарки, а освобождённые славяне и славянки через год переедут на магаданских кораблях в почти родные края, где смогут завести нормальные семьи. Всем, кого перевезут через год на побережье Балтики, наместник обещал выделить земельные наделы, помочь с хозяйством. Взамен требовал честности и преданности. Тем из бывших пленников, кто помнил своих родных и желал их найти, подполковник обещал не мешать. Если потребуется, отпустить их на родину, но дорога на Русь из Королевца ближе и спокойнее, нежели через Турцию, Крым и Дикое поле.
Для обороны острова с моря и патрулирования прибрежных вод магаданцы оставляли все пять катеров, с достаточным запасом топлива и боеприпасов. Трофейные судёнышки оставались для продажи местным грекам и рыбной ловли, продукты добывать гарнизону придётся самому. Рыбалкой или… каперством, на оживлённых турецких морских путях. Да и грабить прибрежные турецкие селения никто не запрещал. Два радиста обеспечат надёжную связь с Королевцем, в самом тяжёлом случае магаданцы смогут выслать помощь, правда придётся её ждать месяца полтора. Но после проделанного рейда турок никто не опасался, солдаты уже планировали своё предстоящее повышение в должности, обилие местного вина, тёплую зиму. Для ветеранов, переживших полярную ночь в Мурманске, даже зима в Западном Магадане казалась тёплой. Что говорить о субтропическом Кипре, службу на котором воспринимали едва не наградой или отпуском.
В конце августа по радио пришло сообщение из Королевца, угроза нападения императора Максимилиана устранена, можно не спешить и не волноваться. Так наместник с адмиралом и поступили. Почти месяц в общей сложности готовилась к длительному плаванию магаданская эскадра в портах Кипра, отправившись домой в начале сентября. Зато на самых быстроходных кораблях, заполненных трофеями, пленниками и освобождёнными христианами, в основном женщинами и детьми; их удалось погрузить около сорока тысяч человек. Ещё за месяц стоянки в порту когда-то православного города Петро сагитировал сорок шесть православных монахов-киприотов перебраться в Королевец для работы в семинарии. Они везли с собой большое количество церковной утвари, изъятой из турецких складов. И десяток бочек церковного кагора, взятого исключительно для причастия и празднования Пасхи.
Сто два самых крупных и быстроходных корабля, включая двадцать шесть галер, по безопасному Средиземному морю шли круглые сутки, гребцы на галерах были свободными мужчинами, они менялись трижды в сутки. Дорога к свободе и безопасности требовала сил, чему никто не возмущался. Народ в шестнадцатом веке отличался здравым смыслом и отсутствием эгоизма, который старались не показывать, слишком резко подобное поведение осуждалось обществом. Размещались освобождённые рабы и рабыни по принципу общего вагона, кто помнит о таком виде транспорта, либо по принципу сказки «Теремок». Помните в мультфильме знаменитую присказку медведя: «Я уж как-нибудь, я куда-нибудь»? Самые слабые пассажиры устраивались в трюмах, где за месяц установили многоярусные нары в пять-шесть этажей. Девушки и парни покрепче предпочитали ночевать на палубе, там не было изнуряющей духоты.
Корабли, рассчитанные на пятьдесят – сто пассажиров, принимали на борт в десять раз больше людей. На всех судах освобождённым рабам и взятым в плен турецким специалистам приходилось спать по очереди. Глядя на такую ужасную скученность, при жарком средиземноморском сентябре, Петро невольно вспоминал «Колымские рассказы» Варлама Шаламова. О том, как зэки спали в три очереди, как теряли человеческий облик, умирали каждый день. Испугавшись подобного в своей эскадре, особенно возникновения эпидемии, Петро ещё на Кипре приучил бывших рабов и пленных турок и татар к строгой гигиене. В море на соблюдение основных требований гигиены при большой скученности людей уходило два-три часа в день. Народ был чистым и сытым, однако оставалось много свободного времени. Такой опытный командир, как подполковник Головлёв, знал, что безделье до добра не доводит.
Не случайно хороший старшина, как гласит солдатская поговорка, всегда бойцу работу найдёт: хоть траву красить, хоть траншею копать. Так и подполковник с третьего дня пути на восток, когда все процедуры стали привычными, обязал пассажиров – пленных ли турок, освобождённых ли рабов – изучать магаданский язык, азбуку и счёт. Учителями стали пушкари, которых на каждом магаданском судне было три расчёта, по одному расчёту на орудие. На трофейных кораблях роль учителей пришлось примерять назначенным солдатам полка и призовых групп, контролировавших поведение пленных капитанов и команд. Петро, пока назначенные учителя натаскивали многочисленных пассажиров в практике разговорного магаданского языка, устроил на флагманском корабле для выбранных членов каждого экипажа курсы по изучению гимнастики цигун. Был в жизни подполковника период, когда ему приходилось разрабатывать раненую ногу. Лучше гимнастики цигун, как статической, так и динамической, офицер ничего не нашёл.
В условиях скученности и малоподвижного образа жизни уже через неделю-другую пути пассажиры рисковали резко ослабеть. Как следствие, начнутся болезни и уныние, панические настроения, грозящие перейти в беспричинную гибель людей. Не зря говорят, в здоровом теле – здоровый дух. Потому через две недели, когда Головлёв натаскал выбранных офицеров и бойцов в основных упражнениях цигун, у пассажиров появилось ещё занятие. Теперь день у бывших рабов и пленных мастеров пролетал незаметно.
Не было возможности предаваться унынию или грустить о потерях. Утром туалет и водные процедуры, независимо от погоды, разогревающая гимнастика цигун, как правило, статические упражнения. Обед, после него несколько часов занятий по языку, запоминанию азбуки, чисел. Хоровое изучение таблицы умножения, с индивидуальной проверкой каждого. Снова гимнастика, часа два-три, особенно сложные упражнения, вроде «стояния столбом» или «поза всадника». Затем час личного времени, который уходил на стирку второго комплекта одежды, развешивание его для сушки. На починку порванных вещей, на женскую гигиену, мужское бритьё или стрижку. Затем ужин, снова гимнастика, политинформация и разъяснение условий жизни в Западном Магадане. Это входило в обязанность офицеров связи и старших канониров на кораблях, как самых опытных офицеров. После чего сон, в который большинство пассажиров падали, как в омут, пытаясь отдохнуть хотя бы во сне.
Через пару недель свои услуги предложили крымские и кипрские монахи. Наместник с удовольствием предоставил будущим воспитателям миссионеров возможность попрактиковаться самим, убеждая пленных татар и турок в преимуществах православия. На каждом корабле,
