Но едва я подошла к окну, поняла, что переживала напрасно — гаракхай, подняв руки в жесте, который тут никого не мог обмануть, под конвоем удалялись прочь от дворца. Похоже, танаргцев выдворяли с планеты так же, как до этого выдворили мою команду.
Шагов подошедшего энирейца я не услышала, видимо, окончательно оглушенная ситуацией, и невольно вздрогнула, услышав:
— Мисс Картнер, мое имя сахир Нейта, я служу Тени, следуйте за мной.
А я служу Гаэре, несмотря ни на что…
Молча кивнув, я последовала за направившимся к выходу пожилым энирейцем. На душе было муторно до невозможности, перед глазами стояли последние слова моего отца: «Служи Гаэре». В моей семье статус кадета S-класса имела только я, отец мной очень гордился…
* * *На Рейтане передвигались двумя способами — по земле и по воздуху. Но, учитывая количество летательных аппаратов, можно было смело предположить, что подобный способ передвижения был доступен только элите, все остальные «летали» по сверхсовременным магистралям, проложенным через леса планеты.
Я ехала на заднем сиденье, мрачно глядя на пейзажи за стеклом. Мир огромных деревьев со светлыми стволами и домов-крепостей. Каждый дом был именно крепостью — независимо от размера и, как я понимаю, стоимости. Дома имели высокие, в два-три раза выше человеческого роста, неизменно крепкие каменные стены, решетки на окнах, бронированную железную дверь на входе. И все время, пока мы ехали, я не видела ни одной женщины, ни одной даже девочки — на улицах передвигались исключительно мужчины, в тени деревьев жуткими оборванными тощими тенями скрывались мальчики и подростки.
Несколько раз мы проезжали мимо деревьев, окруженных храмами и стенами, как я понимаю, это были те самые священные деревья Ка-э.
* * *Ехали недолго, что, впрочем, не удивило — едва ли заместитель повелителя по внутренним делам планеты жил бы далеко от дворца, так что, когда мы свернули с магистрали к комплексу дворцов-крепостей, я удивлена не была. Удивилась позднее, когда мы проехали мимо трех внушительных дворцов, вокруг которых царило заметное оживление, летали и подъезжали машины, были видны энирейцы и стояла охрана, и свернули к неприметной, скрывшейся в тени гигантского леса дороге, при въезде на которую сахир Нейта остановился. О том, что впереди были ворота, я догадалась лишь по тому, как от порыва ветра шевельнулись лежащие на дороге опавшие листья — ворота были невидимыми. Приглядевшись, поняла, что всю эту территорию ограждает невидимый забор, кое-где угадываемый из-за все тех же опавших листьев… Нехорошее чувство страха в моей душе лишь усилилось.
Машина мягко въехала на дорогу, почти бесшумно продолжив путь. Мы трижды останавливались на блокпостах, но появлявшаяся словно из неоткуда охрана проверяла молча, и так же молча мы ехали дальше, словно все сильнее погружаясь в сумрак этого леса.
За очередным поворотом показался дом.
Дом, который тоже был крепостью, только значительно более основательной, чем иные, виденные мной. Пять этажей, серый каменный забор, доходивший до середины второго этажа, охрана на внешнем периметре, охрана на входе, внутренняя охрана, стражи, стоящие у дверей, ведущих уже непосредственно в дом, спущенные с цепи генномодифицированные псы, которым при моем появлении отдали приказ «Охранять». Псы синхронно, единым порывом, повернули головы ко мне, с шумом втягивая воздух и запоминая запах… Выходить из машины мне не хотелось и до этого, сейчас нежелание усилилось.
Но выбора просто не было.
Молча соскользнула с сиденья, шагнула на каменный двор, вопросительно посмотрела на сахира Нейта.
— Прошу вас, — произнес он, указав на дверь, которую охрана уже открыла для меня.
— А… вы? — нервно спросила, вспомнив, что ранее мне следовало идти за ним.
— Вход на личную территорию Тени мне запрещен, — с поклоном ответил эниреец.
Медленно кивнув, я отправилась в дом. Мысль о том, что из этой крепости меня не вытащит даже Гэс с ассами, я старательно от себя гнала. В принципе, старалась ни о чем не думать, но, едва поднялась по пяти ступеням и вошла в дом, все мысли разбились вдребезги, словно древнее зеркало.
В этом доме жил страх.
И я содрогнулась всем телом, едва позади с грохотом закрылась железная бронированная дверь, отозвавшись гулким эхом в пустоте залов.
Здесь жил страх.
Страх и ужас, оставивший отметины на бетонных стенах, словно по ним били кулаком и царапали когтями, привкус разрушений, отчетливо читающийся в новой расставленной здесь мебели, новой настолько, словно расставили здесь за день до моего появления, в лестнице, ведущей наверх крутыми каменными ступенями, на которых были видны сколы, их явно разбивали… старой мебелью, видимо.
— Сахтини Лея, — раздалось в потрясенной тишине дома, заглушаемой для меня гулким биением моего сердца.
Резко повернувшись, я увидела женщину. Энирейку. И мгновенно поняла, чем местные женщины отличаются от мужчин — у нее были светло-голубые глаза с нормальным черным зрачком. То есть багровый зрачок это либо приобретенное, либо особенность гендера.
— Сахтини, — повторила женщина.
А я вспомнила перевод «сахтини» — госпожа, «сахир» — господин.
— Следуйте за мной, — добившись внимания от меня, попросила она.
Женщина с присобранными темными с проседью волосами провела меня на второй этаж, подвела к двери, шестой от лестницы, и, поклонившись, открыла ее для меня.
Не поблагодарив — в моем состоянии сложно было говорить на энирейском, — я вошла и остановилась в шаге от входа.
Эту комнату определенно готовили для меня.
Мебель с Гаэры, привычное для моей планеты ковровое покрытие на полу, письменный стол, почти идентичный тому, что стоял в моей квартире, картины с пейзажами Гаэры на стенах и муляж эенга над камином. Муляж был сущим издевательством.
В следующий миг над камином, затмевая фальшивое оружие кадета S-класса, вспыхнул экран, и я увидела сахира, сидящего за внушительным столом черного цвета. Судя по всему, Тень был на работе, и, насколько я понимаю, при его должности работы ему хватало, непонятно только, с чего тогда этот звонок.
— Хотел полюбоваться выражением твоего лица, — с издевательской насмешкой сообщил он, явно не скрывая, что получает от этого истинное удовольствие.
— И как? —
