И он пошел быстрее, увлекая меня вперед.
Несмотря на мрачность и беспросветность данного помещения, я идти быстрее не хотела, я хотела понять.
— То есть он останется жить и…? — продолжила допытываться я.
— И на рассвете будет возвращен в то место, где его и схватили, — уже несколько раздраженно ответил сахир.
А затем пояснил:
— Мы планомерно довели его до пограничного состояния, в котором даже запрограммированный танаргскими спецами мозг способен выдавать лишь правду. Мы допросили его на танаргском, ты подтвердила полученную нами информацию на исконном доконфликтном танаргском наречии, парень фактически чист, так что нет смысла ни убивать его, ни содержать далее за государственный счет.
Как… пусть будет «любопытно». Одного я не могу понять — почему в таком случае риантану Картару было так важно передать мне сообщение до… освобождения гаракхай. В чем разница между гаракхай сейчас и гаракхай, к примеру, завтра? В том, что он восстановится? Сильно сомневаюсь, похоже, этому военному подобное выпадало не раз… но именно сейчас он попытался остановить свое сердце. Даже не попытался — остановил. То есть уже умер. Но везли его не как труп…
— Сахир, что ему вкололи? — прямо спросила я.
И на этот раз ответ последовал не сразу. Мы миновали темный коридор, вышли в едва освещенный, зашли в стальную махину лифта, и лишь когда тот рванул вверх, Тень ответил:
— То, что заставит его сердце биться. Рейтанская медицина на данный момент существенно лучше гаэрской.
Возможно, утверждать не берусь, но… но гаракхай сам остановил свое сердце, намеренно остановил, и это говорило о многом. Опять же, формулировка сахира — он мог бы сказать «то, что позволит его сердцу биться», но прозвучало слово «заставит». Странный термин, особенно для медицины.
Мы покинули странное, все так же остающееся затемненным здание, Тень усадил меня во флайт, пристегнул, вручил снова лежавшую до того на сиденье бутыль и приказал:
— Пей.
Даже не подумаю!
Но отшвыривать от себя питье, несмотря на все мое желание, не стала — смысл провоцировать конфликт там, где ты не способен даже защититься в случае перехода этого самого конфликта на новый уровень.
Когда сахир занял свое место и мы взлетели, он обратил внимание и на нарушение своего прямого приказа, и на то, с каким мрачным выражением лица я сижу… вероятно, зря капюшон сняла, просто бесил неимоверно, как и вся ситуация.
— Хорошо, — усмехнулся Тень. — Буду предельно откровенен, как, впрочем, и всегда с тобой: гаракхай вкололи то, что блокирует любую попытку причинить вред как Рейтану, так и его жителям. Скажу даже больше, Лея, с этого дня он будет ревностным гражданином Рейтана, заботящимся об интересах своей новой родины.
Я как сидела… так и осталась сидеть. Сахир же добавил:
— Танаргские технологии в сравнении с нашими — детский лепет.
Что ж… после дипломатической миссии на Танарг наших весь дипкорпус лечат до сих пор, и их технологии психологического программирования стали тем, против чего у Гаэры до сих пор нет ничего, мы боремся с последствиями, не в силах остановить само вторжение в мозг наших специалистов. И Рейтан обладает чем-то еще более сильным?!
— Ты же понимаешь, что я обязана сообщить об этом своему руководству? — напряженно спросила я.
— Отчетливо, — кивнул сахир.
И улыбнулся.
Мне очень не понравилась эта улыбка.
* * *В его дом-крепость мы вернулись глухой ночью. Мне до сих пор было неясно, как добрались целыми — летели в кромешной тьме, я не обнаружила в кабине никаких датчиков, символов, виртуальной карты. Ничего. Руль в сильных руках сахира и полная темнота вокруг. Каким образом он четко знал, куда лететь, как сумел приземлиться, лавируя между кронами гигантских деревьев, для меня оставалось загадкой.
И мне явно предстояло пребывать в неизвестности, потому что, едва приземлились, Тень отстегнул меня, открыл дверь флайта и указал на выход. Молча.
— То есть я могу идти куда хочу? — поинтересовалась я, озираясь во мраке.
Словно в ответ на мой вопрос, вспыхнул весь каменный двор дома сахира, отдельно ярко засияла лестница, открылась дверь в дом, а в воздухе замигали указующие на вход алые неоновые стрелки.
— Можешь, но следуя указателям, — издевательски произнес Тень.
Выпрыгнув из флайта, мстительно забыла бутылку на сиденье.
Словно не заметив этого, сахир стартовал резко вверх, едва не сбив с ног порывом ветра и мгновенно исчезнув в темном беспросветном небе, на котором из-за закрывающих его крон деревьев не было видно даже звезд.
А я осталась стоять, игнорируя требующее моего водворения в дом светопреставление.
Прошлась по двору, изучив его вдоль и поперек и вдыхая свежий лесной воздух, в котором отчетливо ощущался привкус надвигающейся грозы. Идти в дом не хотелось, я бы с гораздо большим удовольствием прогулялась по лесу, хотя бы просто прогулялась.
И тут заметила девочку. Ребенку было около девяти, не больше, огромные глаза смотрели на меня испуганно, волосы были растрепаны, в ручках какая-то поделка из дерева, напоминающая куклу.
— Катаэ-а, — произнесла я приветствие, каким на Рейтане следовало обращаться к детям, причем именно к девочкам.
Она заметно вздрогнула и посмотрела на угол дома, за которым, кажется, хотела спрятаться, но там стояли охранники с псами. У меня возникло ощущение, что ребенка выпустили поиграть под покровом ночи, а тут я, светопредставление и собаки с охранниками.
— Катаэ-а, — повторила, плавно делая шаг к малышке и стараясь не напугать ее своим приближением.
— Ааса, — нервно ответила она.
И поклонилась, как того требовали традиции. Жуткий мир — женщин тут учили кланяться с детства.
Подойдя, присела перед ребенком и из положения ниже ее роста мягко спросила:
— Что ты здесь делаешь?
Ребенок заметался, причем практически буквально, она переступала с ноги на ногу, но так, словно металась из угла в угол в ограниченном пространстве, затем посмотрела на меня исподлобья и прошептала:
— С бабушкой.
— А, то есть твоя бабушка работает в этом доме? — догадалась я.
Ребенок явно ожидал какой-то другой реакции, причем нехорошей, а
