Я перевернулся и посмотрел на металлическую дверь. Она там и смотрит сквозь стальные листы.
— Эй, кэп! Не хочешь присоединиться? Я уже проигрался в пух и прах!
Хэтчер поджег гаванскую сигару и покачал головой, глядя, как Дэвис сгребает со стола выигрыш. Затем последовал хор грубых насмешек и советов выбраться из койки, чтобы принять пилюли.
Я решил продемонстрировать покладистый характер.
— Не сегодня, друзья. Я должен хорошенько выспаться. Для нас, стариков, это очень важно.
За столом рассмеялись. Меня лихорадило, пока не пришел сон. Сновидения не доставили удовольствия.
Большую часть четвертого дня я провел за изучением материалов, предоставленных Рили. От этого в голове все еще больше перепуталось. В папке были собраны разные загадочные материалы. Только этого мне сейчас и не хватало — статей о привидениях и загадочных явлениях.
Кроме этого, были и копии библиографических документов, несколько записок Штраусса, адресованных Портеру. А еще подробные медицинские отчеты о состоянии «субъекта X». В этом жаргоне я мало что понял, кроме того, что термины «не поддающийся классификации» и «неизвестного происхождения» попадались слишком часто. Все это было очень интересно, но ничего не объясняло такому дилетанту, как я. Больше того, выдержки из архивных документов были не менее загадочными. К примеру, один из отрывков из «Колониальной истории Каролины» звучал следующим образом:
«За период между 1588 и 1589 годами на острове Роанок бесследно исчезло население целого города. По возвращении из Англии после длительного отсутствия губернатор Уайт обнаружил, что город покинут жителями. Кроме случайных пожаров от оставленных без присмотра печей, в результате чего сгорело несколько домов, не было никаких следов борьбы, хотя испанцы и коренные жители основательно разграбили город. Не было обнаружено ни тел убитых, ни следов крови. Единственным намеком на судьбу колонистов была странная надпись, вырезанная на деревянном заборе: „Кроатан“. На дереве неподалеку от этого места были также обнаружены буквы КРО. Уайт предположил, что это означало бегство на остров, где проживали индейцы племени кроатан. Сезон ураганов помешал дальнейшим поискам, и они были начаты только два года спустя, после повторной попытки колонизации. Последующие поиски не дали никаких результатов, хотя некоторые ученые высказали предположение, что английское население города было ассимилировано местными племенами. Но никаких объективных подтверждений этой теории не было обнаружено. Явление до сих пор остается загадкой…»
В папке содержалась еще масса подобных заметок. Их содержание никак не объясняло тот факт, что Штраусс, блистательный и практичный Штраусс, растрачивает силы и знания молекулярного биолога, физика и психиатра, тратит немалые деньги на пахнущие плесенью старые легенды.
Я не имел об этом ни малейшего представления, и это меня беспокоило.
Этой ночью мне снились кошмары. Сначала я оказался в том самом сельском доме во Франции за ужином со всей семьей. Мой французский был слабоват, но, к счастью, одна из женщин говорила по-английски, так что мы могли объясняться. Возникший разговор о немецких шпионах заглушало громкое хлюпанье. Во главе стола сидела Виргиния и вылизывала свою обгрызенную плошку. В какой-то момент она мне подмигнула. Заплакал ребенок.
Потом была Куба и полный провал операции, подготовленной нами для партизан Кастро. Моя разведка не смогла обнаружить значительные силы правительственных войск. Партизаны были рассеяны отрядом Батисты, а молодой Кастро едва спасся бегством. Пятеро моих лучших людей погибли в общей резне. Еще двоих взяли в плен и пытали. Они умерли, ничего не рассказав. К счастью для меня.
Я слышал их стоны в маленьком домике посреди леса, но не мог отыскать дверь. На стене кто-то написал: «КРОАТАН».
Потом я наткнулся на Хэтчера, подвешенного на ветке дерева. Прямо перед глазами оказался значок с надписью «Я люблю Айка». Хэтчер звал меня: «Помоги мне, кэп».
Ребенок заливался плачем. Виргиния в кресле на колесиках сидела на крыльце и баюкала младенца. Глаза старухи были как дырки в тесте. Желтым загнутым ногтем она провела поперек горла.
Я сел на кровати, давясь от рыданий. Я не плакал ни разу после того, как получил пулю во время Первой мировой войны. В домике было абсолютно темно. Люди передвигались по комнате на ощупь.
Хэтчер зажег керосиновую лампу.
— Генератор накрылся.
Поблизости раздавались жалобы и ругательства ученых, клянущих свое невезение.
Мы так и не выяснили, почему сломался генератор.
Пятый день прошел без особых происшествий.
На шестой день мой несчастный мир рухнул.
С самого утра начались неприятности. Доктор Рили присоединился к нам с Хэтчером за завтраком. Он был заметно не в себе и очень бледен. Рили схватил тарелку с холодными пирожками и принялся их поглощать. Тонкие пряди волос упали на глаза. Он похрюкивал, как поросенок.
Хэтчер отодвинулся от стола. Я спокойно обратился к доктору:
— Эй, Рили, Роби принесет еще пирожков. Не стоит так спешить.
Рили исподлобья взглянул на меня и прохрипел:
— Она заставила нас снять их.
От удивления я открыл рот. На нем не было медного обруча. Осталась только полоска незагоревшей кожи.
— Рили, о чем ты толкуешь?
Я еще не успел договорить, а Хэтчер встал из-за стола, вытащил пистолет и осторожно скользнул за дверь лаборатории.
— Старые глупые ублюдки.
Рили пожирал пирожки и ронял крошки на стол. Он стал смеяться, пока слезы не брызнули из глаз, потом потер пальцами след от обруча.
— Это были наши щиты, папаша. Они излучали частоту, которая мешала ей… воздействовать на нас. — Он на мгновение перестал жевать и беспокойно оглянулся по сторонам. — А где твои маленькие солдатики?
— В патруле.
— Ха-ха. Лучше бы ты позвал их обратно, папаша.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Просто так будет лучше.
Помрачневший Хэтчер вышел из лаборатории.
— Портер исчез и прихватил с собой «субъект X».
Я надел очки. Достал пистолет.
— Доктор Рили, мистер Хэтчер будет вас охранять. Это в интересах вашей безопасности. Должен предупредить, если вы дадите хоть какой-то повод, я вас уничтожу.
— Правильно, Веселый Роджер! Ты мастер по уничтожению людей. Сколько их было, кэп? Со
