– А разве вчера у него тоже дело было? – спросил сидевший в стороне оборванец.
– Гусь без дела не сидит.
Минут через десять двери распахнулись, и в трактир с шумом вошел худощавый, высокий оборванец в фуражке с околышем и с густыми баками, скрывавшими лицо.
– А! Гусь! Наконец-то! – произнесло несколько голосов. – А то мы хотели объявку в полицию подавать о розыске пропавшего.
– Ха-ха-ха! Здорово, братцы! Ну, докладывайте живей, у кого что нового есть?
– Нового масса. Лабазник Туров получил несколько тысяч и запер их в выручке лабаза.
– Умник, спасибо ему.
– Чиновник Долин, молодожен, уехал вчера с женой прокатиться в Лугу. Квартира и все обновы брошены на попечение кухарки.
– И это дело! Надо ему урок дать! А где Рябчик?
– Рябчик не был.
– Ага, он, значит, в сливочной лавке в Почтамтской улице! Вот тоже народ. Оставляют в выручке по нескольку тысяч и вводят только нас в искушение! Ну, судите сами: благодаря вот таким ротозеям, я совершил двести сорок одну кражу, из которых попался только в двух и отсидел по пяти-восьми месяцев. А сколько было неудавшихся покушений? Тьма! И все сами потерпевшие виноваты! Ведь не пойдем мы красть, где хорошие запоры, стража или приняты меры предосторожности! Однако, ребята, надо выпить… Эй, Митрич!
Буфетчик подбежал.
– Пошли-ка сюда самого хозяина.
– Их нет дома.
– Ну, ладно, скажи, что я хочу лично его видеть. Пусть завтра подождет меня. А теперь дай нам водки хорошей да закусочки.
– Сколько прикажете?
– Сколько выпьем! Тебе, чай, не жалко!
– Помилуйте, чего же жалеть, да еще для таких дорогих гостей, как вы!
– Ну, ладно, пей да дело делай…
Началось огульное пьянство. Бутылка сменялась бутылкой.
Когда уже все были хорошо заложивши, вошел новый гость, встреченный общим гоготанием. Он тащил огромный узел, оказавшийся с мокрым бельем.
– Рябчику почет и уважение. Наше вам глубочайшее с кисточкой!.. Тебя, кажется, спрыснуть надо.
– И так спрыснут. Насилу приволок проклятое: мокрое, хоть выжимай.
– Митрич, забирай узел да раскинь просохнуть.
– Слушаю-с! Водки еще прикажете?
– Давай, давай! Больных только спрашивают, а мы все, кажется, в добром здравии.
Оргия продолжалась.
– Ну, братцы, на бильярде сыграем?
– Сгоняем партию.
– Постойте, – остановил Гусь. – Надо сначала дело обсудить. Как же мы условимся насчет лабаза и молодоженов?
– Да что же условливаться? Сегодня, ночью, обоих посетить надо, – ответил Рябчик. – К чиновнику я пойду с Архипом, Степаном и Ильей, а ты иди в лабаз с Дмитрием, Иваном и Павлом. Зевать не следует.
– Идет! А теперь можно пока сыграть в пирамидку.
Нетвердой походкой компания перешла в бильярдную. Подали шары. Рябчик с Гусем поставили по три рубля и взяли кий. Остальные держали «мазу». На столах выстроили батарею пивных бутылок. День клонился уже к вечеру. Начинало смеркаться. Некоторые из упившихся уснули на столах, другие еще брюзжали заплетающимся языком. Рябчик был в проигрыше. Последнюю партию играли по 10 рублей, и Гусь опять выиграл.
– Кончено! Ставь угощение! – вскричал Рябчик, бросая кий.
– Не много ли будет? Ведь нам на работу сегодня!
– Успеем. Заказывай кофе с бенедиктином.
– Ладно! Эй, Митрич, командуй!
– Артамон Ильич, – шепнул Гусю на ухо буфетчик, – хозяин приехал, прикажете доложить?
– Конечно! Живо!
Через несколько минут мальчик прибежал:
– Пожалуйте. Просит наверх.
Не без труда Гусь поднялся со стула и, тяжело переваливаясь, поплелся за мальчиком.
Совсем уже стемнело. На черной половине «Красного кабачка» раздавался богатырский храп. Не спали только Рябчик и Андрюшка Тумба, занимавший среди громил пост «подводчика», то есть караульного и сыщика.
– Андрюшка! – окликнул его Рябчик.
– Чего.
– Ты видел?
– Што?
– А куда Гусь пошел?
– Видел. Ну?
– Что у него за дело с хозяином?
– А кто его знает?
– Смотри. Ухо держи востро.
– Ты думаешь, они продать нас полиции хотят?
– А ты думаешь нет?
– Ни в жисть! Гусь на это не пойдет!
– Ой, смотри!
– Полно дурака валять! С какой стати?! Мы ведь мирные громилы, мы крови не проливаем! Чем мы рискуем? Посидеть несколько месяцев?! Эка важность. Стоит ли из-за этого заговор делать?! Нет, пустое.
– Чего же Гусь постоянно таскается к хозяину?
– Тогда бы он нам сказал. Нет, тут есть какая-то тайна. Надо разнюхать.
– Что-то есть, только нам не все ли равно?
– Извини. Гусь играет у нас слишком видную роль, чтобы для нас было безразлично его поведение. Мы не имеем от него секретов, и он не должен иметь от нас!
– А не спросить ли прямо его?
– Спрашивал я, а он ответил «не суй свой нос, куда тебя не зовут». Так ничего больше и не сказал!
– Что Гусь преданный нам товарищ и простой человек, в этом мы имеем тысячу доказательств. Стыдно было бы подозревать его в чем-нибудь.
– Ах, как ты не понимаешь, что иногда обстоятельства заставляют делать то, чего и сам не хотел бы. Ты тоже хороший товарищ, а прижмут тебя и выдашь брата родного.
– Что он застрял там? Митрич, пошли мальчика узнать, скоро ли Гусь вернется?
Буфетчик побежал сам.
– Однако одиннадцатый час. Пора нам будить наших да трогаться в путь. Надо ведь еще предварительную разведку сделать.
– Эй, молодцы! По-ли-ция!..
Все разом вскочили и, протирая глаза, бросились к выходу.
– Стойте, стойте! Ха-ха-ха… Никакой полиции нет, это мы пошутили, чтобы разбудить вас. Пора в путь собираться. Кто с кем?
– А где же Гусь?.. Митрич! Ты посылал за Гусем?.
– Сейчас мальчик ходил. Хозяин сказали, что Артамон Ильич давно уж ушли от них. Иван Степанович уж спать ложатся!..
– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! – произнес Рябчик. – А что я говорил? Есть тут какая-то тайна! Неспроста это! Куда же он мог уйти, не простившись? Ему сегодня нужно было работать с другими. Куда же он мог пойти?
– Рябчик, сходи к хозяину, узнай, – предложил Тумба.
– Митрич, пошли-ка за хозяином, скажи – очень нужно.
– Они легли спать и не велели никого принимать.
– Пошли! Скажи, очень нужно. Куда делся Гусь?
– Никак не могу беспокоить хозяина, когда они легли. Извините… Артамон Ильич давно ушли, хозяин сказал…
– Ты слушай, ослиная голова, что тебе говорят, а то мы сами пойдем! Живо…
Митрич побежал сам и через минуту вернулся.
– Спит… Не могут принять…
Товарищи переглянулись.
– Плохо, ребята! Надо грозы ждать. Собирайтесь-ка скорей, – заявил Тумба.
– Чего собираться? Гуся нельзя так оставить. Может, хозяин ловушку ему устроил. Пойдемте-ка все к нему на квартиру.
– Господа, – откликнулся Митрич, – хозяин велел за полицией послать, если вы его тревожить станете.
– Слышите? Что я говорил, – произнес Рябчик, – значит, Гуся он предал! Ах ты ракалия! Ну, постой же, мы тебе покажем! Митрич, говори правду, или сейчас тебе капут!
– Ей-ей, господа, я ничего не знаю. Ведь я все время здесь был, вы сами видели.
– Идемте искать Гуся! Придется работу на сегодня отложить! Вот оказия-то, спишь да выспишь.
У громил весь хмель пропал. Положение осложнилось.
– Западня, западня, – говорили они.
4
У Коркина
Богатый купеческий особняк у самой заставы занимал Илья Ильич Коркин, женившийся недавно на владелице этого дома, вдове Елене Никитишне Смулевой. Оба они молодые еще люди, лет тридцати с небольшим, казались довольными и счастливыми. У Елены Никитишны, кроме дома, был кругленький капиталец, а у Ильи Ильича несколько мелочных
