Оберегая заряд мобильного, пришлось выключить фонарик и набирать код при свете экрана. Цифры послушно заняли свои места, но ничего не произошло. Антон ошибся, а ещё за годы могло перекосить дверь, или механизм замка прийти в негодность. Звездочету ничего не оставалось, как ждать своей участи в углу, в позе перуанской мумии.
Но спустя десять минут в темноте громко клацнуло, веселыми мячиками западали мелкие камешки, лукаво шурша, заструился песок. Дверь приоткрылась. Из черной щели повеяло металлической прохладой, мгновение Антон дышал воздухом ушедшей эпохи.
Внутри он обнаружил старый кожаный чемодан и продолговатый металлический предмет размером с ладонь. Из него торчал прикрытый мелкой сеткой белый раструб, а с боку возле массивного тумблера, чернела кнопочка.
«Включить, нажать и навести на плоскость.» – Гласила выгравированная на корпусе надпись.
– Штучка прикольная! Жаль, что аккумуляторы или батарейки в ней, давно разрядились… – Вздохнул Антон.
Он щелкнул тумблером скорее из интереса, и на корпусе часто замигала миниатюрная зеленная лампочка, руку согрела мелкая дрожь, после стольких лет проведенных взаперти приборчик ожил.
– Нажать и навести на плоскость! – Повторил Звездочет. – И что тогда? Но разве, здесь ровное место найдёшь?
За неимением лучшего, Антон навёл рупор на сейфовую дверь. Перестав мигать, лампа засияла изумрудным светом. Нажатие на кнопку ни к чему не привело. Тогда, вынув из сейфа чемодан, он нацелился на металлическое днище. Вновь, безрезультатно. Лишь, присмотревшись, Антон заметил слабо фосфоресцирующий круг. Внутри него металлическая поверхность словно шла темно-фиолетовой рябью. Кинутый в круг камешек не исчез и не вспыхнул, но слишком резво выскочил за его пределы.
– Попробуем ещё разок!
Звякнув о металл, новый камень промчался по фиолетовому свечению и быстро замер, покинув его пределы.
– Летает так, будто на него не действует… Нет! Исключено! – Отпуская кнопку, подумал Антон.
Ему больше не хотелось отсиживаться в вонючем закутке.
Протискиваться между гудящих кабелей с чемоданом оказалось куда труднее, но Антон думал о Миланевском и зачем он оставил здесь тайник? Что связывало его с этим местом?
– Чего у машин трешься?! Вали отсюда… – Кричала на весь двор высунувшаяся из окна старушка.
Следя за брошенным домом, перебранки Кривоносый избегал, но когда бабка особо разошлась, повернуться к ней, и, тут же часто замахав руками, стал похожим на ветряную мельницу. Грохнувшись на мокрый асфальт, бедолага беспомощно шевелил ногами, напоминая перевернувшегося на спину жука, и под радостные крики старухи, поток из водосточной трубы подхватил и понёс его прочь со двора как бумажный кораблик.
Возвращаясь на свой пост, Кривоносый смахивал с куртки грязь и громко выпускал из ноздрей горячий воздух. Вдруг, его глаза радостно сверкнули, изуродованное лицо ещё больше исказила отдаленно напоминающая улыбку гримаса.
– Вот где ты, паскуда! – Кидаясь к детскому городку, взревел громила.
Добраться до домика, в котором мелькнул Антон, он мог или по лесенке, или по горке. Кривоносый выбрал наиболее короткий – последний. Благодаря сильным рукам и толстым резиновым подошвам, он быстро достиг верха, но, когда до площадки оставался один шаг, поскользнулся и помчался вниз со скоростью олимпийского боба. Когда Кривоносый достиг земли, сказочный домик содрогнулся от удара.
– Нос на место не вернулся?! – Ухмыльнулся преследователю Антон.
– Сейчас уработаю, гад! – Поднимая окровавленное лицо, прошипел тот.
Пока громила поднимался по лесенке, Антон успел съехать с горки и занять позицию возле карусели. Типу в кожаной куртке ничего не оставалось, как устроить на пару с ним "танцы" возле круга с металлическими поручнями. Ярость быстро взяла своё, и Кривоносый, запрыгнув на карусель, протянул к Антону медвежью лапищу, но снова упал и остался лежать на спине недоуменно вращая глазами.
– Сделаем из тебя космонавта! – Раскручивая карусель рассмеялся Антон, и та резво набирала обороты на недавно смазанном подшипнике.
– Прекрати! – Взмолился Кривоносый.
– Сейчас и 3g нет, слабак! А вот Леонов выдерживал…
– Меня вырвет!
– Ну, раз ты просишь…
Антон нажал на, что-то спрятанное в руке, и его преследователь выстрелянный из карусели как камень из пращи, врезался в песочницу. Пошевелиться он уже не мог.
– Я вызвала полицию! – Торжественно выкрикнула склочная старушонка.
– Пора идти пока второй не объявился! – Вздохнул парень. – Итак повезло, что он из окна не видел! Только, кто подослал мне этих Шрэков?!
Он с благодарностью взглянул на загадочное устройство, только сейчас свет зеленной лампочки не показался ему ярким.
– Они придут снова! И не факт, что тогда ты сможешь убежать или найти защитившую тебя штуковину! Дед не побоялся лететь в космос, где от смерти отделяет сантиметр обшивки. Неужели, ради его памяти, я испугаюсь подонка для которого самым дальним пунктом путешествия был Магадан?!
Пытаясь вспомнить когда дрался в последний раз, Антон направился к дому. От страха его колотила мелкая дрожь, а он убеждал себя, что её причина в намокшей под дождём одежде. Достав из будки чемодан, он забросил его в окно опустевшей кухни и запрыгнул следом.
Из под обвалившейся штукатурки на потолке торчали доски, и Антону стало не по себе, что кто-то рыщет сверху. Но, спрятав чемодан за грудой мусора, он ступил на лестницу. Своего преследователя он услышал на третьем этаже, а через несколько секунд, Худощавый показался в дверном проёме.
– Интеллигент! Сам нарисовался! – Не до конца веря в свою удачу, просиял он.
– Что надо? – С неожиданной для себя твердостью спросил Антон.
– Уму разуму поучить! Сказано тебе, дедулька твой при пожаре зажмурился! Чего тебе еще надо?!
Антон уже несколько раз нажимал на чудесную кнопку, но враг уверенно приближался. Украдкой взглянув на прибор, парень пришел в ужас – лампочка погасла. Он выключил тумблер на боку прибора машинально, по привычки "технаря".
– Что там у тебя?! – Лукаво полюбопытствовал Худощавый, оттирая его от лестницы.
Попятившись, Антон очутился в светлом зале. Наваленный кругом мусор состоял из раскрошившейся штукатурки, да трухлявых палок. Ни кирпичей, ни арматуры, ни чего подходящего для защиты.
– Пропал! – Покрываясь мурашками, подумал
