— А не к тебе ли должен адресоваться подобный вопрос? — откровенно разозлилась моя хозяюшка. — Я тут без году неделя, а ты здесь вырос.
— Да, ты бы поаккуратней с этой девицей, Вася, — насмешливо проговорил Борис Алексеевич, который явно был навеселе. — Не все вопросы дамам задавать прилично.
— Интересно, а какие же ещё вопросы ты хотела бы мне адресовать? — насупился главный боярин государства российского.
— Зачем царевне Софье пушки? — не утерпел я.
— Затем, что по условиям международного договора, закрепившего за нами Киев и Смоленск, мы должны начать войну против Крыма.
— Планово провальный поход? — продолжил наезжать я, поскольку отлично помнил — этот полуостров завоюют примерно сотней лет позднее при Екатерине Великой. Следовательно, нынче просто утрутся.
— Почему это обязательно провальный? — явно начал закипать князь Василий. — Тебе что? Открыты тайны грядущего?
— Мне открыты географические карты, — попытался напустить туману я, чтобы избежать перехода разговора на скользкую дорожку. Дело в том, что об этом походе я ничегошеньки не помню. То есть, совсем. Даже о самом факте, что таковой состоялся, услышал впервые. Сболтнул лишнего и теперь вынужден выкручиваться. А вот что я помню отлично, так это пустынный пейзаж за окном поезда, везущего меня в Крым. Кажется, это называется "сухая степь".
— Ты ступай, Софьюшка, — ласково обратился ко мне князь Борис. — А Васе нужно выпить успокоительного. Токайское отлично поможет против гневливости.
Глава 37. Начало славных дел
Домик на Кукуе мы купили деревянный, заметно "поношенный", но не развалюху. На подворье конюшня и сараи — каретный и дровяной. До берега Яузы, с которой носят воду, рукой подать.
Других дел на Москве у нас больше не оставалось — все сильные мира сего уже взглянули на заморскую капитан-девицу. Присматривать же за столичным жильём оставили Лизу. Как-то я стал замечать, что эта девушка пользуется расположением и сочувствием маменьки. Может быть из-за неурядиц в семье нашей Рисовальщицы? Или из-за спокойного покладистого характера и склонности к тихим занятиям? Не вникал. Но сообразил, что как раз ради этого и взяли мы её с собой в столицу — миссис Корн умеет планировать. Возок, в котором якобы везли припасы, тоже остался на Кукуе — его затащили в каретный сарай. А в нём утварь домашняя и всякое-разное для хозяйства. То есть, это было своеобразное приданое — не голой и босой девицу оставили, а при всех нужных вещах. Что же до остального — так она, между прочим, не кисейная барышня, а дочь крестьянская. Уж разберётся как-нибудь с немудрёным домашним хозяйством.
Подорожную до Архангельска нам выписали в Иноземском приказе сразу, едва Сонька предъявила грамотку о дозволении воеводы тамошнего строить корабельный двор. Новый Год мы встретили в обратной дороге — только вот этот лучший из зимних праздников нынче не отмечают. И мы тоже не отметили. Доехали опять быстро, да и занялись делами насущными.
На папин флейт смонтировали шестидюймовый калильный двигатель и установили тяговитый винт. Это тот, который с малым шагом. И больше ничего серьёзного, кроме гика и гафеля бизань-мачты не переделывали. Наша передовая конструкция прошла достаточную обкатку на шхуне и была признана годной в тираж. Зато саму шхунку опять крепко переделали. Подняли грота-гик, чтобы устроить над рубкой крышу. Приподняли основание пушки, чтобы от пороховых газов при стрельбе не коробился планшир. Сделали два туалета со смывом — такие бы и на подводной лодке заработали. По этим временам — настоящее чудо техники. Хайтек, так сказать. Латуни на это извели страсть как много. Хорошо, хоть не из золота унитазы отлили.
Перестелили нижнюю палубу — доски положили не вдоль, а наискосок в два слоя перпендикулярно друг другу, проклеив резиновым клеем, которого после получения бочки каучукового молочка изготовили несколько вёдер. А вот на верхнюю палубу нам этого добра не хватило — снова она будет подтекать. Зато на середине высоты чуть ниже ватерлинии образовалась пластина толстослойной "фанеры", придающая корпусу изрядную меру жесткости. С грот-мачты убрали реи прямых парусов, вместо которых между гафелем и оставшимся свободным участком высоты коробчатого дерева растянули треугольное полотнище.
Признаться, мне и самому хотелось бы выйти в море на этом чудесном судёнышке. Что тут говорить про Соньку, которая чуть не выла от тоски, понимая — теперь ей придётся остаться на суше, чтобы заложить основы собственной империи. Да, планов по захвату власти над миром она не оставила. И на пути их осуществления требовался серьёзный прорыв — необходимо было до начала навигации на реках подготовить из местных жителей группу шарманщиков, как нынче именовали мотористов. Нашим-то проверенным в деле парням-школярам придётся сидеть тут, рядом с корабельным двором. Конечно, дел им хватит, но отправлять колёсные шарманкоходы за тысячи вёрст от базы хотелось бы с проверенными механиками, понимающими, с чем они имеют дело.
Одним словом, работать с группой пришлось мне самому. На производстве уже было задействовано два мотора. Один на вращении валков, второй на лесопилке. Имелись и не собранные ещё двигатели, и даже некомплектные, детали которых находились в стадии изготовления. Тут ведь приходилось и через руки доносить информацию, и через уши. А физико-математическая подготовка у курсантов отсутствует напрочь.
* * *— Так это, Софья Джонатановна! — толковал вернувшийся зимним путём Сила Андреич. — Есть ход, про который мне Иван втолковывал. А он говорил, что от тебя получил… эту… инструкшн. Как оно по-русски?
— Пусть и будет инструкцией, — кивнула Софи.
— Так показал мне охотник, где на берестянке можно пробраться до речки, ведущей в Волгу. Ещё по низкой воде, до начала осенних дождей. Потом полторы версты лодку нужно нести, а уж затем снова мелкой водой по узким ручьям до самого Солигалича путь имеется и ни в какую сушь не пересыхает. Но барку там не протащить. Глубины с аршин, а ширины иной раз и двух саженей нет.
— Ты чего так долго не ворочался? Просеку, что-ли делал?
— Просеку, да, прорубили, стволы на брёвна распилили по этой вашей мерке, которая десять футов или три мерта мерических, а уже как реки встали, прошли с пилами вдоль русел, по которым твои лодки пойдут, и деревья, в воду попадавшие, спилили.
— Отлично, дядя Сила. Денег-то хватило расплатиться с рабочими?
— Денег? Так
