– Дар предупреждал, что это произойдет, – вздохнул Логан.
– О чем он тебя предупреждал? – огрызнулась она.
– О том, что ты примешь наши сексуальные отношения за серьезные, романтические.
– Если бы ты ограничивал наше общение только сексом, я бы ничего не перепутала, – закричала Тони, ее боль быстро сменилась гневом. – Но ты этого не делаешь. Ты делаешь все, чтобы постоянно быть рядом со мной. Ты ревнуешь меня к другим парням. Ты очень внимательный и говоришь мне по–настоящему приятные слова. Я знаю, что я тебе небезразлична.
– Как друг.
Челюсть Тони сжалась. Как могло такое хорошее слово звучать настолько ненавистно?
– Думаю, что это не я что–то перепутала, – сказала она. – Думаю, это ты.
– Я? – Он оборонительно поднял руки. – Детка, ты и представить не можешь, скольких женщин я трахнул за своею жизнь.
– Только потому, что ты трахнул десятки ...
– Сотни.
– Сотни? – ее живот скрутило.
– Может быть. – Он пожал плечами. – Я потерял счет.
Она нахмурилась.
– Только потому, что ты трахнул сотни женщин – действительно, сотни? – Она покачала головой, пытаясь осознать его утверждение. Должно быть он преувеличивал. – Это еще не означает, что ты знаешь все о любви.
– Теперь ты станешь утверждать, что знаешь о любви больше, чем я. – Он насмешливо фыркнул.
– Я никогда не была влюблена, – призналась она. Пока не встретила тебя. – Но я видела любовь. Я видела ее у своих родителей ежедневно в течение первых пятнадцати лет моей жизни. Я знаю, как она выглядит.
– Повезло тебе.
Он взглянул на свои колени, и Тони впервые осознала, что Логан никогда не рассказывал ей о своей семье. Она рассказывала ему о своей – Логан поощрял, и, казалось, даже жаждал ее историй. Но все, что она знала о его семье, было то, что его родители развелись.
– Разве ты не видел любовь между своими родителями? – спросила она. – Прежде чем они разошлись, я имею в виду.
– Любовь между моими родителями? – Он цинично и холодно усмехнулся. – Между моими родителями не было любви. Они ненавидели друг друга. Лучшее решение, которое они когда–либо принимали, состояло в том, чтобы развестись. Я не знаю, зачем они вообще поженились.
– Прости.
– За что? Это не твоя вина, что они не могли ужиться вместе. Если кто и виноват, то это мой обожаемый старший братец. – Его губы слегка скривились, и она поняла, что он шутит. Но не была уверена, о чем именно.
– Что за человек твой брат?
– Я ненавижу его, так что это не имеет значения.
Тони не могла себе представить, как можно ненавидеть родного брата. Ее сестра была для нее всем, и она ужасно скучала по Бёрди.
– Почему ты ненавидишь его?
Логан поднял глаза, чтобы встретиться с ней взглядом.
– Тебе какое дело? Хочешь написать об этом в своей книге? Напишешь что–то вроде: бедный Логан никогда не был влюблен, а далее последует душераздирающая история о сломанном доме и непримиримой вражде между братьями.
– Я бы не написала такого. – Тони не знала, должна ли она обижаться или сердиться на него за то, что он думал, что она предаст его.
– Отчего же, напиши об этом. Возможно, мои мытарства привлекут пару симпатичных кисок в мою постель.
Тони нахмурилась.
– Ты становишься таким придурком, когда задевают твои чувства.
– Но у меня нет чувств. Ты еще не поняла этого?
Она покачала головой.
– Я ни на секунду в это не поверю.
– Ты утверждаешь, что я говорил тебе приятные вещи? Я говорил их только для того, чтобы залезть тебе в трусы.
Лицо Тони онемело от шока. Это не могло быть правдой, верно?
– Я говорю их каждой девушке, которую встречаю.
– Сотням девушек, – сказала она тихо.
– В точку.
Она смотрела на него, заметив напряжение в его плечах, складку на его обычно гладком лбу, и то, как его глаза отказывались встречаться с ее.
– Ты лжешь, – надеялась она.
– Почему ты так думаешь?
– Ты даже не смотришь на меня, Логан. – Она коснулась его руки, удивившись, когда вместо того, чтобы отпрянуть, он сжал ее руку железной хваткой. – По крайней мере, ты мог бы посмотреть на меня, пока разбиваешь мое сердце.
– Я не хочу разбивать твое сердце, Тони. – Он поднял ее руку и прижал к груди. Его сердце билось о ее ладонь. – Я не могу видеть тебя расстроенной, потому что это разбивает мое.
И она не должна была принимать его слова иначе, чем за глубокие чувства к ней? Может быть, он просто не был готов признать, что он чувствовал. Или, возможно, она принимала желаемое за действительное.
– Я знаю, что тебе не нравится, когда я называю тебя своим другом, – сказал он.
Она непроизвольно съежилась. Ее неприязнь этого была слишком очевидна?
– Выслушай меня, Тони.
Она кивнула, сопротивляясь желанию защитить свое нежное сердце рукой. Как будто это поможет.
– Все отношения в моей жизни херово заканчивались. Все, за исключением отношений с моими друзьями. Мои друзья всегда были для меня семьей больше, чем моя настоящая. Поэтому, когда я называю тебя своим другом, я не хочу, чтобы ты воспринимала это легкомысленно.
– О… – Она не знала, что еще сказать. Она не понимала, что он придавал этому слову особый смысл. Она предполагала, что это было его способом заставить ее держаться подальше, а не наоборот.
– Это конечно не предложение руки и сердца, – добавил он, сжав ее руку.
Она глухо рассмеялась, больше от напряжения, чем от его шутки.
– Мне жаль, что я надавила на тебя.
– Тебе жаль? – Он поднял брови, встречаясь с ней взглядом, заставляя трепетать ее сердце и бабочек в животе.
– Э–э, ладно, мне жаль, что ты отреагировал не так, как я надеялась. – Она закусила губу, пытаясь найти на его лице ответы, которые не нашла. – Мы все еще друзья?
– И любовники. – Он пошевелил бровями, и напряжение в ее мышцах растаяло. Она сделала глубокий вдох. Он не бросал ее. У них все было хорошо.
– Итак, ты хочешь закончить интервью, – спросил он с усмешкой, – или оценить все достоинства анального секса?
Ее ягодицы сжались сами по себе, заставляя ее позвоночник удлиниться и сесть прямо, словно она проглотила шомпол. Шомпол. Он же станет таранить ее своим шомполом там, если она ничего не
