Весь мир исчез.
Когда сознание вернулось ко мне, первым, что я увидела, был прекрасный хрустальный потолок храма. Я засмотрелась на яркое солнце, которое выглядело сейчас как кристально-белая луна. И на светлое небо, которое казалось темным, будто ночью. А еще я видела лицо статуи Селены. Оно одновременно было обращено ко входу в храм и будто бы ко мне. Оказалось совершенно невозможно правильно оценить, куда смотрят прозрачные, каменные глаза. Видимо, неизвестный скульптор именно так и задумывал свое творение. Из любого угла зала казалось, будто богиня смотрит именно на тебя. Если только ты не стоишь у нее за спиной, конечно.
— Лена, Лена… — повторял Ранфер, слегка хлопая меня по щекам. А я не замечала.
Перевела на него осоловелый взгляд и спросила:
— Что случилось?
— Ты упала в обморок. Как ты себя чувствуешь?
— Все хорошо, — ответила я, пытаясь вспомнить, что произошло. Но лицо Ранфера было так близко, что сконцентрироваться на мыслях получалось с трудом.
Его ярко-голубые глаза смотрели на меня, не отрываясь, и в них было столько тревоги, что я невольно затаила дыхание, боясь, что мне кажется. Боясь поверить, что он действительно так сильно переживал за меня.
За меня переживал… кровавый оборотень…
В этот момент осознание того, что только что произошло, накрыло меня штормовой волной. Вместе с шумом толпы студентов, которые галдели и верещали совсем рядом.
— Где Варго? — ахнула я, подняв голову.
Оказалось, что его выводили из зала под конвоем нескольких оборотней. А он что-то кричал и громко матерился.
— Его взяли под стражу. Он будет наказан за то, что сделал, — серьезно ответил мужчина, провожая мрачным взглядом убийцу.
— Значит, я угадала? Он все же был кровавым оборотнем?
— Да, — кивнул ректор. — Когда ты упала в обморок из-за его воздействия, я перенаправил его силу. Он начал кричать, а затем во всем признался. У оборотней не рождаются люди. Полукровки — всегда оборотни. И Варго — тоже был оборотнем. Но бракованным, как это принято говорить. У него был зверь, и было активное лунное сплетение сзади на шее. Но он не умел превращаться. Его зверь был в ловушке много лет, и это потихоньку сводило Варго с ума. Если, конечно, считать, что после смерти отца и убийства матери он еще был вменяем. Поэтому мы и не могли найти оборотня, убивавшего женщин. На жертвах оставались отпечатки аур его мертвой матери и его самого — оборотня без зверя и лишь наполовину человека.
— Как сложно, — схватилась я за виски. От количества информации начала болеть голова. А еще было очень холодно. — Меня знобит.
— Это последствия кровавого воздействия, — сдвинул брови мужчина, помогая мне встать и накидывая на плечи собственную рубашку. — Тебе нужно отлежаться. К счастью, Варго был слабым кровавым магом. Так что все это скоро пройдет.
Я кивнула, стараясь не смотреть на обнаженный торс Ранфера. Выпрямляясь и осматриваясь по сторонам, повернулась вполоборота к Нашвилу Виксу, который снова листал какие-то бумаги. А затем взглянула на себя в огромное зеркало.
Ранфер тем временем обратился к студентам с просьбой спокойно возвращаться в свои комнаты.
— С завтрашнего дня лекции и практики стартуют в прежнем объеме, — звучал его громкий командный голос. — Академия закрыта не будет!
Но в этот момент произошло что-то странное. Из огромного зеркала на меня посмотрела бледная девушка с перепутанными волосами. В ее глазах светилось изумление.
Я протянула руку к вороту на своем платье и отогнула его в сторону, убирая растрепанные пряди назад. Оттуда выглядывало что-то странное, и я никак не могла понять что именно.
Как только волосы перестали мешать обзору, на шее около ключицы я обнаружила… рисунок. Серебристо-белая круглая печать, напоминающая цветок на фоне луны.
Я нахмурилась, не понимая, что это. И даже потерла немного кожу.
Но символ не стирался.
И в этот момент за спиной раздалось громкое:
— Истинная метка!!!
— Что? Где? — переспросила я, разворачиваясь.
И обнаружила, что те, кто остался в зале, не отрываясь смотрят на меня. Кто-то даже указывает пальцем. Ведь в отражении зеркала я была видна всему храму!
Я перевела взгляд на Ранфера. Он ошарашенно смотрел на мою шею, и его лицо было гораздо бледнее обычного. Казалось, он даже не дышал.
— Что это значит? — не поняла я, нахмурившись еще сильнее.
Сердце бешено застучало.
Ранфер быстро подошел ко мне и развернул обратно к отражению.
— На тебе метка истинной пары. Ее видно только в зеркале Селены.
Он указал пальцем на знак у меня на шее и тут же замер, еще сильнее распахнув глаза.
— Куратор Крас, а давно вы с Леной истинная пара? — раздался снизу хитрый до невозможности голос Тильи.
Я готова была провалиться на месте. Щеки горели, как будто их кто-то перцем натер.
На обнаженной груди Ранфера светился точно такой же знак.
— Похоже… только что, — ответил оборотень, и голос его сорвался на хрип.
Я готова была упасть в обморок.
— Что это значит? — все повторяла я, как попугай, не в силах поверить, что эти их оборотнические сказки теперь и на меня распространяются.
Какая еще истинная пара? С кем? С Ранфером, который все еще кровавый оборотень? И которого я едва не сдала местным ментам?
С Ранфером, от которого у меня колени дрожат и голова идет кругом?..
— Лена, иди в комнату, я скоро поднимусь к тебе и мы поговорим, — строго сказал альфа, явно пытаясь взять себя в руки.
— Да-да, я ее провожу, — фыркнула Тилья, уводя меня ошарашенную из зала.
Я не видела ничего вокруг. У меня в голове звучало только одно:
“Все закончилось. Все закончилось… Это ничего не значит. Ничего страшного не произошло…”
Но оказалось, что все только начинается. Потому что когда Тилья завела меня в наши комнаты и плотно закрыла дверь, я услышала от нее всего несколько слов, перевернувших все с ног на голову:
