Мы обернулись, чтобы посмотреть на дом, и я заметила, что туман опустился слишком низко. Он уже скрывал окна второго этажа.
* * *Квадратная гостиная оказалась вполне уютной, с теплыми деревянными половицами — гладкими, лакированными, — и камином, растопленным, по всей видимости, специально для нас. Мерное потрескивание дров напоминало урчание довольного зверя. Стены были выкрашены в нежно-лаймовый цвет. Безукоризненная свежесть.
Агент проводил нас назад в прихожую и снова улыбнулся, выставив напоказ все зубы.
— Как видите, — сказал он, — этот дом — лакомый кусочек. Так. Теперь пойдемте наверх.
* * *Комнаты на втором этаже были не менее пышными и роскошными, чем на первом. За небольшой лестничной площадкой располагались две спальни, одна из которых — со смежной ванной.
— Дом кажется каким-то узким, — сказала я агенту.
— Нижние этажи и в самом деле довольно узкие, — ответил агент. — Изначально весь дом был узким и высоким. Видите, на каждом этаже всего по паре комнат. Это создает уют, но, если вы предпочитаете простор, верхние этажи придутся вам по вкусу. — Он снова улыбнулся. — Этот дом соединяет в себе лучшее от обоих миров, — сказал он.
Я смотрела на него и думала: его рубашка действительно кремового цвета или просто грязная? Воротничок изнутри темный, будто бы сальный. И в целом рубашка вся как будто в пятнах.
— А что там, наверху? — спросил Нил.
— Ну, вообще-то владельцы могут распоряжаться комнатами, как им заблагорассудится, — сказал агент. — Поэтому то, что вы увидите наверху, — исключительно их инициатива.
* * *Планировка третьего этажа повторяла планировку второго, только ванная комната была не смежной со спальней, а располагалась отдельно. Винтовая лестница вела на мансарду, переоборудованную под жилое помещение. Мы молча осмотрели этаж; я думала о том, что можно разместить здесь: кабинет, детскую, комнаты отдыха, библиотеку.
— Начиная отсюда, вы сможете наблюдать, как дом начинает расширяться, — сказал агент, вытирая платком пот со лба. — Давайте поднимемся наверх.
Я не совсем поняла, что он подразумевал под словами «начинает расширяться», но вслух переспрашивать не стала. Я была уверена, что скоро мы сами все увидим.
И скоро мы действительно все увидели. Слишком скоро. И слишком многое.
* * *Мансарда поразила нас. Лестница привела нас в крохотную комнатушку, потолок которой был ниже, чем потолки других комнат в этом доме, но все же довольно высоким по сравнению с обычными потолками. Стены были выкрашены в розовый, неравномерно, будто красил их нетерпеливый ребенок. Лестница находилась посреди комнаты, что сбивало с толку, поскольку на всех предыдущих этажах лестница располагалась в левом углу. Справа была дверь.
— Сюда, — сказал агент, указывая в сторону двери.
Все комнаты мансарды были соединены между собой, повсюду были двери разных форм и размеров, странные ломаные лестницы. По мере продвижения мы щелкали выключателями, но света все равно казалось мало.
— Семья, которая жила здесь прежде, выкупила чердаки соседних домов, — пояснил агент, — и в результате получился такой вот лабиринт. Вышло очень удобно, здесь можно проводить вечеринки, играть в прятки или, на худой конец, использовать помещение как склад.
— А почему нет окон на крыше? — спросил Нил. — На чердаках ведь обычно бывают окна на крыше, разве нет?
— Ну, — сказал агент, — когда хозяева переоборудовали чердак в эту сложную систему комнат, они надстроили еще один чердак — сверху.
— Звучит разумно, — кивнул Нил.
— А для чего все эти комнаты? — спросила я.
— Для чего? — переспросил агент, снова ухмыляясь. — Странный вопрос. Не думаю, что они были сделаны специально для чего-то. Каприз владельцев, если хотите. Если бы все, что создается в мире, создавалось исключительно для того, чтобы выполнять определенную функцию, мир был бы ужасно скучным. Вы не находите?
— Наверное, вы правы, — сказала я, оглядываясь по сторонам.
— Желаете подняться наверх? — спросил агент.
— Да, — ответил Нил. — Пойдем, милая. Какой интересный дом.
— Очень интересный, — согласилась я.
— Сюда, — сказал агент, и мы последовали за ним в комнату, которую, как я думала, мы уже видели — но оказалось, что я ошиблась. Комната была до самого потолка завалена старой пыльной деревянной мебелью. Сломанные стулья, кривые рамы, маленькие витиеватые журнальные столики, кожаные подставки для ног, набивка из которых вывалилась на пол.
Ни дверей, ни каких-либо лестниц не было.
— Нам сюда, — сказал агент, показывая на люк в потолке. Он начал взбираться на гору хлама, держа планшет в зубах, медленно, но ловко перебирая руками и ногами. Он полз вверх, будто четырехногий паук. Вскоре он открыл люк, просунул в него потную голову и исчез наверху. Нил полез за ним, а следом пошла я.
Второй чердак был действительно похож на чердак, в его крыше, как полагается, были окна. Но света все равно было недостаточно: мешал слишком густой туман.
Чердак представлял собой единое вытянутое помещение — очень длинное, — пол которого был выложен второсортными досками. Казалось, будто пол был неровный, а одна часть комнаты — ниже другой. Во внешней подвесной стене была дверь.
— В этой комнате все тайное становится явным, — сказал агент. — Давайте поднимемся выше. — Он вытащил на середину комнаты стремянку и стал взбираться по ней, лестница при этом покачивалась. Вся конструкция — а комната, похоже, не имела под собой никакой опоры, — была, судя по всему, полностью деревянной. Я не могла понять, на чем она держится, разве что она встроена в стену того второго чердака, но, учитывая, что и сам второй чердак являлся пристройкой, я чувствовала, что вряд ли это сооружение безопасно. Я пощупала правой ногой пол — вернее, крышу.
— А все эти расширения законны? — спросила я.
— Ну разумеется! — сказал агент. Но уточнять он не стал. Я решила прояснить этот вопрос до конца — после окончания осмотра.
Мы стали взбираться вслед за ним.
Я ожидала увидеть нечто вроде еще одного дополнительного чердака, но мы увидели нечто гораздо более странное. Как только агент исчез за дверью, и мы зашли следом, перед нами открылась комната с очень высоким потолком —
