следа. Небо остается пустым. Блаженство движется, не оставляя никакого следа. Именно поэтому вы не получаете никакого наследия от будд; они просто исчезают. Всевозможные идиоты и умственно отсталые люди продолжают реинкарнировать, и их воспоминания становятся гуще и гуще с каждым днем. Сегодня, может быть, они пришли к точке, в которой их нужно понять и растворить; иначе они станут слишком густыми, чтобы позволить тебе жить и смеяться.
У твоего собственного сознания нет никаких ран. Твое собственное сознание ничего не знает о страдании. Твое собственное сознание невинно и совершенно блаженно. Чтобы привести тебя в соприкосновение с твоим собственным сознанием, совершается каждое возможное усилие, чтобы отвлечь тебя от ума. Ум содержит все страдание, все твои раны. И он продолжает создавать раны таким образом, что, не став осознанным, ты даже не узнаешь, как он их создает.
Я учу вас наблюдению.
Единственный способ вырваться из образцов несчастья, древние они или новые, — свидетельствование. Я говорю, что это единственный способ, потому что никто еще не бежал из ума, не став свидетелем. Просто свидетель — и внезапно ты начинаешь смеяться над собственным несчастьем. Все наши несчастья так поверхностны — и, в своей основе, все они заимствованы.
Если каждый станет бдительным и медитативным, в мире не будет ран. Они просто исчезнут. Они не найдут никакого дома и приюта. Это возможно. Если это возможно для меня, это возможно для каждого.
Часть вторая:
Неведомое путешествие
Понимая страхи и встречая их лицом к лицу
Вещи могут оставаться вечно, они заменимы. Если одной машины не станет, ее можно заменить на точно такую же. Но человека нельзя заменить — если у тебя умрет жена, она умрет навсегда. Ты можешь жениться на другой женщине, но никакая другая женщина ее не заменит — хорошо это или плохо, никакая другая женщина не будет точно такой же.
В поисках бессмертия
Мы продолжаем верить в собственную отдельность. Мы не отдельны — ни на мгновение. Вопреки вашим верованиям, вы — одно с Целым. Но ваше верование создает для вас кошмарные сны; оно создает их неизбежно. Верить: «Я отделен» — значит создавать страх.
Оставаясь отдельным от целого, ты никогда не сможешь избавиться от страха, потому что целое так безгранично, а ты так мал, так ничтожно мал, так крошечен, и тебе постоянно приходится бороться с целым, чтобы оно тебя не поглотило. Тебе постоянно приходится быть бдительным, оставаться на страже, чтобы океан просто не впитал тебя в себя. Тебе приходится защищаться за многими стенами. И все эти усилия — не более чем страх. Тогда ты постоянно осознаешь, что смерть достигает тебя, и смерть разрушит твою отдельность.
Именно в этом и заключается смерть: смерть — это процесс того, что целое вновь предъявляет права на часть. И ты боишься, что придет смерть, и ты умрешь. Как жить долго? Как достичь своего рода бессмертия? Человек пытается многими способами.
Один из способов — рожать детей; отсюда постоянное стремление иметь детей. Корни этого желания - иметь детей - не имеют совершенно ничего общего с детьми, они имеют что-то общее со смертью. Ты знаешь, что не сможешь жить вечно; как бы ты ни пытался, ты потерпишь поражение. Ты знаешь это, потому что терпел поражение миллионы раз, и никто никогда не добивался успеха. Ты надеешься вопреки надежде. Тогда ты находишь какие-то другие способы. Один из самых простых способов, древнейших способов — родить детей: тебя здесь не будет, но будет что-то от тебя, частица тебя, клетка тебя будет продолжать жить. Это заменитель того, чтобы стать бессмертным.
Сейчас наука находит более изощренные способы — потому что ваш ребенок может быть на вас немного похожим, но может быть и совершенно не похожим. Он будет только немного на вас похож; нет никакой внутренней необходимости в том, чтобы он выглядел точно, как вы. Поэтому наука находит способы вас редуплицировать (клонировать). Некоторые из ваших клеток можно сохранить, и когда вы умрете, из этих клеток можно создать дубликат. Дубликат будет в точности похож на вас; даже близнецы так не похожи. Если вы встретите свой дубликат, то удивитесь: он будет точно таким же, как вы, абсолютно таким же, как вы.
Сейчас говорят, что это будет безопаснее, что можно создать дубликат, пока вы еще живы, и держать этот дубликат в замороженном состоянии, чтобы, если случится какой-то несчастный случай — если вы умрете в результате несчастного случая, — вас можно будет немедленно заменить. Твоя жена никогда не сможет этого установить; твои дети никогда не узнают, что этот папа — только имитация, потому что он будет в точности похож на тебя.
Люди пытались и другими способами, гораздо более изощренными, чем этот. Писать книги, создавать картины, сочинять великие симфонии: ты уйдешь, но музыка останется. Ты уйдешь, но твоя подпись останется на книге; ты уйдешь, но скульптура, которую ты создал, останется. Она будет напоминать людям о тебе; ты будешь продолжаться в их памяти. Ты не сможешь ходить по земле, но сможешь ходить по памяти людей. Это лучше, чем ничего. Стань знаменитым, оставь какие-то отметки в исторических книгах. Конечно, они будут только сносками и примечаниями; но все же это лучше, чем ничего.
Человек веками пытался, так или иначе, добиться какого-то рода бессмертия. Страх смерти так велик, он преследует тебя всю жизнь.
В то мгновение, когда ты отбрасываешь идею отделенности, страх смерти исчезает.
Поэтому я говорю, что состояние капитуляции — самое парадоксальное. Если ты умрешь сам по себе, тогда ты вообще не сможешь умереть, потому что целое никогда не умирает; заменяются только его части. Если ты станешь одним с целым, ты будешь жить вечно: ты выйдешь за пределы рождения и смерти. Именно это и есть поиск нирваны, просветления, мокши, царства Божьего — состояния бессмертности. Но условие, которое нужно выполнить, очень пугающе. Это условие — что сначала ты должен умереть как отдельная сущность.
Именно в этом и заключается вся капитуляция: умереть как отдельная сущность, умереть как эго. И фактически, беспокоиться не о чем, потому что ты не отделен; это только верование. Поэтому умирает верование, не ты. Это только понятие, идея.
Это так, словно ты увидел веревку в темноте ночи и оказался под впечатлением, что это змея: ты убегаешь от змеи в огромном страхе, дрожа и покрываясь испариной. Потом кто-то подходит и говорит: «Не беспокойся — я видел ее при свете, и я прекрасно знаю, что это только веревка. Если ты мне не доверяешь, пойдем со мной! Я покажу тебе, что это только веревка».
Именно это делали Будды веками: «Ихи пассико, идем со мной! Иди и смотри!» Они берут веревку в руки, чтобы показать тебе, что это только веревка; змеи, прежде всего, вообще никогда не было. Весь страх исчезает, и ты начинаешь смеяться. Ты начинаешь смеяться над собой, над тем, каким был глупым. Ты бежал от чего-то такого, чего, прежде всего, никогда не существовало! Но, существовало оно или нет, эти капли испарины были реальными. Страх, дрожь, ускоренное сердцебиение, кровяное давление — все эти вещи были реальными.
Нереальные вещи могут спровоцировать реальные, помните это. Если ты думаешь, что они реальны,
