Стрела коротко просвистела и впилась в середину лба, затянутого чёрной маской.
Прежде чем завалившееся на правый бок туловище охватил огонь, девушке удалось выхватить из левого нагрудного кармашка маленькую тёмно-серую рацию.
Шаги за будкой. Тоже механические, размеренные. Элеонора достала из сумки топорик и, сделав глубокий вдох, притаилась за углом.
Несколько долгих секунд ожидания. Сначала показалась короткая тень, затем — сам робот. Из-под маски смотрели водянисто-голубые глаза, очень похожие на человеческие, но невыразительные, пустые и бездушные.
Взмах, удар топориком, хруст. Снова яркие трескучие искры, серо-синий дым, обильное пламя.
Оружие застряло в голове вояки, чем-то заклинилось. Элеонора попыталась выдернуть, но не смогла, отпустила рукоятку и отступила на пару шагов.
Андроид зашатался и неуклюже шмякнулся ничком на пожухлую траву, придавив тушей свой автомат.
Девушка бросилась прочь от полыхавших врагов. Обратно в лес, к месту, где оставила покрывало. Снова завернула лук и колчан, но не стала перевязывать шнурком.
— Группы два и четыре, докладывайте! — Трофейная рация прохрипела из кармана требовательно и высокомерно.
— Говорит второй, объект не обнаружен! Приём! — Откликнулся какой-то киборг, синтезировавший слова с неуместным самодовольством.
Слушая переговоры, Элеонора вышла к шоссе. За ним лес стоял сплошной непроглядной стеной, тянувшейся вдоль асфальта за пределы видимости.
Быстрые взгляды по сторонам, чуть ли не бегом через открытое пространство пустой дороги к деревьям и кустам. Затем налево, теперь уже спокойным шагом.
— Группа четыре, выходите на связь! — Не унималась рация. В этот раз к настойчивости прибавилось спесивое раздражение.
Пара минут тишины. Низкое утробное рычание мощных двигателей вдалеке. Девушка спряталась за толстым стволом и осторожно выглянула. По шоссе протарахтели три грузовика с крытыми брезентом кузовами.
Долгий, заунывный вой в небе, плавно снижавший тональность. Ракета, заметная только благодаря белому дымному следу, нырнула куда-то к гостинице. Громовой раскат, гулкое лесное эхо.
— Я третий, направляемся к четвёртой! — Только и успел сообщить самодовольный робот. Следующий взрыв донёсся одновременно и хлёсткой волной в воздухе, и резким грохотом в эфире.
Ещё несколько далёких ударов — и бомбардировка закончилась. Элеонора покинула укрытие за деревом и продолжила пробираться вдоль трассы, осторожно ступая по бурым прошлогодним листьям.
Ветер усилился и потихоньку потащил из-за горизонта облачную дымку. Солнце демонстрировало намерение опуститься к западу. У дороги показался белый двухэтажный дом, за ним — уже знакомый частный сектор.
Лес сначала превратился в редкую рощицу с молодыми деревцами, а затем и вовсе закончился. Дальше — только неровный пустырь с длинной канавой вдоль шоссе, с редкими кустами на краю поля. И со следами былых обстрелов, двумя глубокими воронками у самой обочины.
Элеонора снова пересекла трассу и приблизилась к подворьям, обходя лужи.
Большой белый кот грациозно прыгнул, ловко поймал воробья и с добычей в зубах шмыгнул под синие железные ворота. Вслед удачливому охотнику с завистью смотрели печальные глаза тощего серого пса. Девушка достала шоколадный батончик, распаковала и бросила собаке. Животное жадно набросилось на еду.
— Всем группам вернуться на базу! — После долгого молчания эфир разразился шипящими и скрипучими тирадами. — В беспилотный аппарат не стрелять! Он наш, продолжает поиск! Повторяю, не стрелять!
— Вас понял! — Робот ответил уверенно, с бодрой готовностью. — В базу не стрелять. Вернуться на аппарат.
— Наоборот, железяка тупая! — Командир взревел в яростном исступлении.
— Вас понял! — Андроид подтвердил всё так же оптимистично. — Наоборот, стрелять и не вернуться!
Ещё несколько обрывистых, невнятных, но, судя по интонации, очень эмоциональных, истеричных фраз утонули в потрескивании помех и посвистывании затухающей радиоволны.
— Чудненько! — Глядя на небо, будто проверяя, нет ли упомянутого беспилотного разведчика поблизости, Элеонора произнесла скорее с усталостью, чем с досадой. — Значит, сейчас не уехать, надо отсидеться…
Рацию удалось отключить не сразу, пришлось покрутить ручку регулировки громкости на верхнем торце корпуса, пока не раздался тихий щелчок.
Зелёная калитка, по-прежнему полуоткрытая. Всё то же угрюмое безмолвие вокруг. Мотоцикл стоял на месте. Ни во дворе, ни в повреждённом доме ничего не изменилось.
В окна кухни заглядывало солнце, уже совершенно однозначно намекавшее на приближение вечера. К нему подбирались сизые тучи. Ветер окреп и зашумел в ветвях.
Покрывало отправилось на пол к коврику, лук и колчан — к стене, а часть содержимого сумки, две пластиковые бутылки с тёмно-вишнёвым напитком и несколько шоколадных батончиков, — на стол.
Стульев не было, пришлось принести из другой уцелевшей комнаты тумбочку. После чего оставалось затолкать мотоцикл в коридорчик, закрыть за ним дверь, подпереть её поленом и вымыть руки с мылом, черпая кружкой воду из ведра.
Управившись с этими делами, Элеонора села у стола, откупорила бутылку с напитком и взялась за еду. Пережёвывая шоколад, включила радиоприёмник и начала поворачивать колёсико настройки.
Пара станций транслировала музыку. На третьей удалось застать окончание выпуска новостей. В безупречной дикции женского голоса не чувствовалось ничего, кроме бескрайнего, всеобъемлющего равнодушия.
— Данные о потерпевших в результате обстрела уточняются… И о погоде. На всей территории области ожидаются порывы ветра до двадцати метров в секунду, дождь со снегом, переменная облачность. Возможно образование гололедицы на дорогах, водителям рекомендуется воздержаться от дальних поездок.
Поставив на стол недопитую бутылку, Элеонора встала, взяла с подоконника спички и начала закладывать в печку поленья.
Элеонора и Слёзы Ангела. Глава 5
Высоко в небе величаво плыла громадная сигара корабля, похожего на дирижабль. Металлический бок сверкал отражением последних алых лучей заката. Ветер кружил по парку жёлтые и багровые листья, усыпал ими бетонные дорожки и седую от инея траву.
Элеонора приблизилась к огромной ступенчатой пирамиде с зеркальными стенами, впитавшими мягкие пастельные оттенки раннего вечера.
Широкий прямоугольник входа сиял яркой белой иллюминацией. Вдоль всего первого этажа тянулась длинная стоянка, вымощенная шестигранными янтарными плитами-лампами. На этих мягко светящихся сотах ожидали пассажиров тёмные глянцевые овалы аэротакси. Взлетавшие и садившиеся аппараты уже включили оранжевые габаритные огни.
Внутри пирамиды в разные стороны расходились пассажи с витринами магазинов, барами и кафе. Пёстрые рекламные голограммы изображали в под потолком торгово-развлекательного центра то бокалы, то кроссовки, то свитеры. Эскалаторы и лифты в прозрачных шахтах доставляли публику в разноцветных одеждах на верхние ярусы. Перекрёстки мерцали фонтанами. Вдоль просторных коридоров стояли кадки с пальмами, тёмно-зелёные пластиковые скамейки, столики и стульчики. Гигантский экран показывал белоснежные яхты в лазурном море, сопровождая трансляцию танцевальной электронной музыкой.
— Юля? — Элеонора удивлённо остановилась, разглядев среди посетителей черноволосую, с косичками, темноглазую девушку в малиновой куртке и синих джинсовых брюках. — Давно на Марсе?
— Да вот, — Юля ответила неохотно, даже не посмотрев на собеседницу, — прилетела за покупками.
— Почему же не позвонила? Я бы встретила.
