Подняв голову, он увидел, что Марси и Скип уже захлопнули колпак Сэма. А через секунду оцепенел от ужаса: ящероход исчез!
И вдруг на землю легла еще одна тень — такая огромная, что она проглотила тени птеранодонов.
Карпентер повернулся на бок и увидел космический корабль — он опускался на равнину, как какой-то внеземной небоскреб. Как раз в этот момент из его верхней части вылетели три радужных луча. «ПФФФТ! ПФФФТ! ПФФФТ!», и все три птеранодона исчезли.
Небоскреб грузно приземлился, открыл люки и выкинул трап. Карпентер взглянул в другую сторону и увидел, что Сэм снова появился на том же месте, откуда исчез. Колпак откинулся, из кабины показались Марси и Скип в клубах голубоватого дыма. Карпентер понял, что произошло, и про себя навсегда распрощался с двадцать вторым веком.
Дети подбежали к нему в тот момент, когда шестеро марсиан спустились по трапу. Они были все как на подбор, рослые, в еще более суровым лицом, а в руке у него было что-то вроде волшебной палочки, какие бывают у фей. Он удостоил Карпентера недобрым взглядом, потом окинул таким же недобрым взглядом детей.
Дети помогли Карпентеру подняться на ноги. Не то чтобы он физически нуждался в помощи — просто он был так ошарашен быстрой сменой событий, что растерялся. Марси плакала.
— Мы не нарочно сломали Сэма, мистер Карпентер, — торопливо говорила она. — Но чтобы спасти вам жизнь, можно было сделать только одно — прыгнуть назад на четыре дня два часа шестнадцать минут и три и три четверти секунды, пробраться на борт корабля похитителей и дать радиограмму Космической полиции. Иначе они не поспели бы вовремя. Я сообщила им, что вы попали в переделку и чтобы у них были наготове радугометы. А потом, как раз когда мы хотели вернуться в настоящее время, у Сэма сломался временной двигатель, и пришлось его чинить, а потом Сэм все равно перегорел, и простите нас, пожалуйста, мистер Карпентер. Теперь вы больше никогда не сможете вернуться в 79062156 год, и увидеть мисс Сэндз, и…
Карпентер похлопал ее по плечу.
— Ничего, крошка. Все в порядке. Вы правильно сделали, и я вами горжусь. Это же надо было все так точно рассчитать.
Улыбка пробилась сквозь слезы, и слезы высохли.
— А я… я же неплохо считаю, мистер Карпентер.
— А рубильник включил я! — вмешался Скип. — И временной двигатель починил тоже я, когда он сломался!
Карпентер усмехнулся.
— Знаю, Скип. Вы оба молодцы.
Он повернулся к рослому марсианину с волшебной палочкой в руках и заметил, что тот уже вдел в уши сережки.
— Я полагаю, что столь же обязан вам, как и Марси со Скипом, — сказал Карпентер. — И я весьма признателен. А теперь мне, боюсь, придется просить вас еще об одном одолжении — взять меня с собой на только специалисты, да и то в сверхсовременной мастерской со всеми приспособлениями. Из этого следует, что я лишен всякой возможности связаться со временем, из которого сюда прибыл.
— Мое имя Гаутор, — сказал командир и повернулся к Марси. — Изложи мне со всей краткостью, на накую ты способна, что произошло, начиная с твоего прибытия на эту планету и до настоящего момента.
Марси повиновалась.
— Так что вы видите, сэр, — закончила она, — что, помогая Скипу и мне, мистер Карпентер оказался в очень тяжелом положении. Вернуться в свое время он не может, выжить в этом времени тоже. Мы просто вынуждены взять его с собой на Марс, и все.
Гаутор ничего не ответил. Он небрежно поднял свою волшебную палочку, направил ее на поваленный корабль похитителей и что-то сделал с ее рукояткой. Палочка загорелась. Яркими зелеными и синими огнями. Через несколько секунд из небоскреба вылетел радужный сноп огня, упал на корабль похитителей, и с ним произошло то же самое, что с тремя птеранодонами. Он превратился в ничто. Гаутор повернулся к своим людям.
— Проведите детей на борт полицейского крейсера и обеспечьте им должный уход.
Потом повернулся к Карпентеру.
— Правительство Большого Марса выражает вам признательность за оказанную услугу — спасение двух его будущих ценных граждан. Я благодарю вас от его имени. А теперь, мистер Карпентер, прощайте.
Гаутор отвернулся. Марси и Скип бросились к нему.
— Вы не можете его здесь оставить! — вскричала Марси. — Он погибнет!
Гаутор дал знак двоим марсианам, к которым только что обращался. Они прыгнули вперед, схватили детей и поволокли в корабль-небоскреб.
— Погодите, — вмешался Карпентер, озадаченный новым поворотом событий, но не потерявший присутствия духа. — Я не умоляю о спасении моей жизни, но если вы примете меня в свое общество, я могу принести вам кое-какую пользу. Я могу, например, научить вас путешествовать во времени. Я могу…
— Мистер Карпентер, если бы мы хотели путешествовать во времени, то давным-давно этому научились. Путешествие во времени — занятие для глупцов. Прошлое уже случилось, и изменить его нельзя. Так стоит ли пытаться? А что касается будущего, нужно быть идиотом, чтобы стремиться узнать, что будет завтра.
— Ну ладно, — сказал Карпентер, — тогда я не буду изобретать путешествие во времени, буду держать язык за зубами, жить тихо-спокойно и стану солидным гражданином.
— Не станете, мистер Карпентер, и вы сами это прекрасно знаете. Для этого нужно вас десентиментализировать. А по выражению вашего лица я могу сказать, что вы никогда по своей воле на это не согласитесь. Вы скорее останетесь здесь, в вашем доисторическом прошлом, и здесь погибнете.
— Пожалуй, что так, — ответил Карпентер. — Даже тиранозавр в сравнении с вами просто филантроп, а уже все остальные динозавры, как ящеротазовые, так и птицетазовые, не в пример человечнее. Но мне кажется, что есть одна простая вещь, которую вы могли бы для меня сделать, не нанеся особого ущерба своему десентиментализированному душевному спокойствию. Вы могли бы дать мне какое-нибудь оружие взамен того, что распылил Холмер.
Гаутор покачал головой.
— Как раз этого я и не могу сделать, мистер Карпентер, потому что это оружие легко может быть обнаружено вместе с вашими останками и тем самым
