— Но почему это прошло мимо меня?
— Да тебя тогда еще не было, твоей частью работы занимался другой парень.
— Ну, хорошо, а если реципиент в момент пересадки мертв?
— А вот в труп, матрица донора, категорически отказывается лезть. Хоть что делай, не лезет и все! Вот и приходится иметь дело с экземплярами, имеющими двойное сознание. Впрочем, даже это, только на днях у нас стало уверенно получаться.
— Курт! Но чье сознание тогда ты подсаживаешь?
— Здесь, и происходит самое интересное! Сплошная некромантия с мистикой, разбавленная шаманством. В общем, это не наше достижение. Парень один, из "Эколе Нормаль", производил обычные сканирования георадаром мест старых захоронений. Вот он обратил внимание, что иногда, выдаваемая на экран "картинка" не соответствовала реальной картине расположения грунтов. Долго он пытался понять, в чем дело. Перепортил тьму могил. И только потом, сообразил, чем вызвано искажение результата. Оказалось, что иногда мертвых, хоронили в районе местных аномалий. И эти аномалии Свен, прекрасно сохраняли матрицу сознания! Правда, если могилу вскрывали, матрица, либо исчезала, либо деградировала, спустя некоторое время. Тут надо было действовать быстро, чтобы накрыть матрицу ловушкой. Над ловушкой мы долго мучились. А потом, были мучения, когда создавали пересадочный зонд. Лет шесть на все это ушло. Так что пересаживаем мы матрицы давно умерших людей и получаем, как говорит Марта, "двоедушных монстров".
— Курт! А ты уверен, что идешь правильным путем? Ведь сразу не определишь, как матрицы между собой уживутся. Конфликт сознаний вполне вероятен.
— А вот на этот вопрос, ты Свен и должен дать мне все ответы! Тогда понятно будет, правильным мы идем путем, или нет.
ГАНС ПО ПРОЗВИЩУ ПРОНЫРА. СРОЧНЫЕ ЗАБОТЫ.
Проныра Ганс, свое прозвище, носил по праву. Чем бы его не озадачивал доктор Вернер, Ганс всегда решал поставленные задачи. А это было ой как нелегко! Хотя бы потому, что ценные мысли у доктора возникали внезапно, а реализовать сумасшедшие идеи, требовалось немедленно. И Ганс с этим всегда справлялся. То, чем занимался шеф, попадало под запретительные статьи древних еще конвенций. Но раз Хозяевам нужен результат, то деятельность лаборатории не подлежала огласке. И попробуйте сами, обеспечить работу всем необходимым, когда не имеешь права объяснить контрагентам, для чего тебе понадобилась та или иная вещь. Проныра, крутился как мог, и всегда успешно. Думаете, что его за это благодарили? Ага! Если все привыкли, что твоя работа не вызывает у заказчика замечаний, то считают, что так и должно быть. И потому, искренне не понимают: а что тут сложного? Ганс же, о настоящей цене приложенных усилий предпочитал не распространяться. Уж больно сфера деятельности была деликатная. Помощников себе, тоже подобрал из тех, кто не склонен к хвастовству. Подобная деятельность, постоянно нарушающая множество законов и инструкций, не может быть доверена человеку с улицы. Пусть даже он талантлив и удачлив в этой сфере. Но Ганс и не был человеком с улицы. Не был он и простым исполнителем поручений шефа. Как и его люди, Ганс состоял в штатах соответствующей Службы. И главной задачей его, было отнюдь не создание благоприятных условий для научного поиска. Главной задачей был контроль деятельности научного подразделения доктора Вернера и обеспечение безопасности. Так что был он человеком, со многими тайниками и тайничками. И вот один из тайничков, сейчас и сработал.
У всех у нас есть явные и тайные привязанности. Явной привязанностью Проныры, были собственные дети. А тайная привязанность распространялась на доктора. Одна из дочерей Проныры, имела врожденные дефекты развития. В принципе устранимые. Вот только лечение это, любящему отцу, было не по карману. А Вернер, вылечил Гретхен, между делом, даже не заикаясь о вознаграждении. И при этом, пошел на подлог, производя лечение под видом очередных опытов. Не один, конечно, ассистентов хватало. Вот за это только, Ганс и готов был устранить любого, кто создаст шефу серьезную проблему.
И это не голословно. Накануне, стало ясно, что у подопечного возникли очень серьезные проблемы. И устранением неких персон их не решить. А создала проблему, пьяная болтливость Вернера. Свен, поддакивающий приятелю в нужных местах, решил резко продвинуться по карьерной лестнице и слил услышанные сведения заинтересованным лицам. Каким образом он вышел на наследника одного из хозяев трансгалактической финансовой империи, пока что неясно, но информация о возможной пакости со стороны "любимого" дедушки, ему очень не понравилась. И он решил принять меры. Нет, устранять хозяина он не планировал. Просто решил любой ценой сохранить статус-кво. И если проблему создают какие то "ботаники", значит надо валить "ботаников"! Вместе с их лабораторией. В принципе, возможностей наследника, для проведения в жизнь такого плана, должно хватить.
Ганс узнал об этих замыслах, просто потому, что Свен был все-таки слабым конспиратором. Обычная рутинная слежка, выявила его контакты с посредниками заинтересованной стороны. А сделать выводы из отрывочных сведений — особого труда не составило.
Теперь шефа надо было спасать. Чем в настоящий момент Ганс и занимался. Среди его контрагентов, было немало таких, кто зарабатывал свой хлеб насущный не совсем законным путем. Вот сейчас, соблюдая все мыслимые меры безопасности, он и беседовал с одним из таких.
— Сеньор Антонио! Я, решил Вас побеспокоить только потому, что знаю Вас как надежного и порядочного партнера. До этого, я имел дело только с вашими помощниками, но то, что нужно мне сейчас, оказалось не в их компетенции.
Собеседник, среднего роста, худощавый брюнет, навряд ли был потомком легендарных итальянских мафиози. И он навряд ли владел настоящим итальянским языком. Но традиции есть традиции. Вставлять в свою речь отдельные итальянские слова, считалось в этой среде обязательным, если ведется доверительная беседа. Даже имена собеседника, полагалось произносить на итальянский манер.
— Сеньор Джованни! Мне хотелось бы сперва услышать о той сумме, о которой пойдет речь.
— Сумме? Честно говоря, я не в состоянии оценить то, чем я решил расплатиться с Вами вместо денег, но полагаю, что эту плату, вы оцените гораздо дороже денег.
Антонио, не послал собеседника к дьяволу, только потому, что имел представление о том, с кем он в данный момент разговаривает. Вместо этого он спросил:
— Это то, о чем я подумал?
Утвердительный
