Виталькин юмор Джонатан понял не до конца. И почему тут неуместны кружева, осталось для него неизвестным. Ему было не до таких тонкостей. Забот был полон рот. А все потому, что первый боевой поход окончился провалом. На половине пути к цели похода, им "повезло": встретились с отрядом боевых кораблей Империи. Был бой с неудачным исходом. Русские боевые корабли, как могли, прикрывали отход вспомогательных кораблей. Это у них получилось. Мастерская "Левша", орбитальный док и два корабля снабжения, покинули место боя, понеся незначительный ущерб. А крейсера-"медведи" отступить не смогли. Чем кончился их бой с противником, никто на вспомогательных кораблях сказать не мог. Ясно было одно: решение о том, что делать дальше, придется принимать самим. Джонатан, как старший по должности, брать ответственность на себя, сперва не решился. Вместо принятия решения, он созвал совещание. Зря он так поступил! На совещании мнения разделились. Русские старшины и Лара Фишер, стояли за то, что нужно найти способ для безусловного выполнения поставленной задачи. Капитаны кораблей настаивали на отказе от цели похода и бегстве к Сикулле.
После долгих колебаний и споров, Капруччи поддержал мнение "русской партии". На следующий день произошел бунт, жестоко подавленный корабельной пехотой и русскими практикантами. Поход продолжился, а на орбитальном доке закипела работа. Док превращался в импровизированный ударно-десантный корабль. Как пригодились теперь Джонатану навыки конструктора и наличие "Левши" с ценными специалистами на борту! Правда, еще ценней оказалось наличие в составе отряда двух кораблей снабжения, набитых под завязку не только нужным, но и казалось бы ненужным имуществом. И уж конечно, особую ценность для отряда представляла сама Лара. Ее не удалось отговорить от участия в походе даже князю Хвостову, чьи команды она обычно выполняла без рассуждений. Теперь это было подарком судьбы. "Королева тыловых крыс", как всегда была на высоте. Порядок во всем и везде, свойственный ей, стал свойственен и ее службе. Попытку бунта экипажа того корабля, на котором она держала свой походный офис, она подавила самостоятельно и с меньшими издержками. А уж потом она развернулась! Да так, что все ахнули. Энергия ее била через край. Не ограничившись выполнением своих прямых обязанностей, она взялась формировать из своего персонала штурмовой отряд для абордажных действий. Как к этому отнеслись ее подчиненные? Как ни странно, но с пониманием. Слава о суровых порядках, царящих во флотском интендантстве, уже стала притчей во языцах. Сами интенданты этим очень даже гордились. "Где мы — там порядок!" — такая надпись уже давно украшала их рабочие места. А что может быть желанным для крутых ребят? Только достижение еще большей крутости! Поэтому протестов среди них, решение начальницы не вызвало. И они старались как могли, из кожи лезли, но рвались достигнуть желаемой славы.
Прослышав о пресловутых полосатых майках, как о зримом символе крутости, они мгновенно нашли из чего и на чем их срочно можно пошить. И пошили. Всем хватило. Как водится, "своя рука владыка", поэтому они стали первыми обладателями престижного предмета старинного флотского обмундирования.
Когда Капруччи повторно провел совещание с новым составом командиров, было решено, что ставка будет сделана на абордаж. Теперь, в срочном порядке, спасательные капсулы переделывались в штурмовые боты и орбитальные истребители. Запасные комплекты противометеоритного вооружения, трудами умельцев с "Левши" превращались в средства поражения на ближней дистанции. Ремонтные роботы переделывались в инженерные средства разграждения или разведки.
Были сомнения в том, что бывший док сумеет в целости и сохранности выйти на рубеж атаки. Поэтому, Капруччи лично занялся вопросом повышения живучести корабля.
Три недели пути, что оставалось до цели их похода, пролетели быстро. Удивительно, но весь намеченный к исполнению объем работ, удалось закончить за день до выхода на рубеж атаки. Последний день перед боем был пожалуй самым сложным. У людей начало падать настроение. Страхи и сомнения испытывали все. Как назло, никто не имел ни малейшего представления о том, что-же творится в мире. Дальней связью уже давно не пользовались. Целы ли боевые корабли? Что с ними произошло? Цела ли база? А само Берложье? Будет ли им куда возвращаться?
— Никогда не думал, что Берложье станет мне родным домом, — поделился своими мыслями с Ларой Джонатан.
— Это потому, что там есть человек, который всегда ждет твоего возвращения. А вообще братец, ты не одинок. Мне Берложье тоже стало очень дорого. Наверное по той же причине. А может мы с тобой просто никогда не жили в своем доме.
— Наверное. Когда все это закончится, нужно будет пригласить туда мамочку.
— Думаешь, что ей понравится у нас?
— Не знаю, может быть она придет в ужас и сбежит от меня. Вот только я за ней бежать не стану.
24 часа до времени "Ч". Отряд разделился. "Левша" и корабли снабжения остались в районе ожидания. Импровизированный ударно-штурмовой корабль буквально накануне получивший имя "Михаил Паникахо", продолжил свой путь к цели.
Первый абордажный отряд — четыре штурмовых бота несли по десятку человек корабельной пехоты каждый. Отряд внешней зачистки состоял из 18-ти орбитальных истребителей — 36 практикантов в составе экипажей. Второй абордажный отряд — добровольцы под командованием Джонатана и Лары на двух транспортных ботах. Вот и все силы, которые приготовились к отчаянному броску на орбитальный комплекс противника. За два часа до времени "Ч", те кому положено, находились на своих местах, определенных планом на бой. Уже стартовали автоматические зонды, чтобы провести скрытую разведку предстоящего места боя. Пройдет два часа и ворота выпускного шлюза, украшенные огромной красной звездой, распахнутся и выпустят в бой дерзких безумцев, одевших под свои скафандры черно-белые "тельники".
ОПЕРАЦИЯ "ПОГРОМ". В НАРУШЕНИЕ ВСЕХ ПРИКАЗОВ.
Давным-давно, еще в первой своей жизни, я приказал Мунху — сотнику своего тумена, ни в коем случае не вступать в бой с чжурчженями. Он должен был просто наблюдать за ними и в случае чего, вовремя предупредить нас об опасности. Разослав конные дозоры на расстоянии одного перехода от места стоянки сотни, Мунху исправно посылал мне гонцов с сообщениями обо всем происходящем в округе. Но один раз, гонцы не прибыли. Встревоженный, я собрал по тревоге свой тумен и выслал в разведку еще одну сотню. Но и она пропала бесследно. И тогда я начал осторожно двигаться на юг, туда, где должны были находиться воины сотников Мунха
