Ирби и каллистяне были очень разными, но их объединял разум и многотысячелетний опыт общения миров Великого Кольца.
– А вообще, здесь красиво, – заметила Ситара. – У них есть свое чувство прекрасного. Но оно и для нас близко. Заметил орнаменты на стенах коридоров?
– Да, почти как у нас, – подтвердил Сергей и повернулся к звездам за окном. Там широкий бок газового гиганта все дальше уходил назад, словно скользя над горящими всеми цветами радуги перьями окружающих туманностей. Их свет заливал палубу, играя отблесками на стенах, узорчатом полу и потолке.
– А они, хоть и темные, не чураются красоты космоса, – заметил Сергей, оглядываясь по сторонам. – Яркий свет ближних звезд не заглушен.
– Может, это потому, что они изначально дети тьмы, ночи и эти небеса для них тоже что-то значат? Не меньше, а больше, чем для нас?
– Вы правы в своем предположении, коллега! – услышали они сзади мягкий голос. Когда же обернулись, то увидели рядом не человека, а ящера. Коммуникатор-переводчик того явно читал напрямую из мозга, раз они не услышали характерный щелкающий язык ирби. И действительно, на голове его было видно некое устройство, похожее на обруч. Когда ящер снова заговорил, то подтвердил не только то, что сказал ранее, но и догадку космодесантников-каллистян: его рот не открывался.
– Для нас действительно небеса ночи изначально значили гораздо больше, чем дневные. Небеса чистой ночи у нас означают мудрость, мир и покой. А прочие оттенки небес – их бесконечное разнообразие. Эти новые небеса иных пространств породили в свое время множество философских и религиозных течений. И мы находим в этом особое удовольствие.
Сейчас, когда ксенопсихолог ирби стоял рядом на палубе с неприглушенным освещением, можно было внимательно его рассмотреть. В яростном свете голубых гигантов и раскаленных туманностей хозяева звездолета выглядели совершенно по-иному. Если в сумраке они смотрелись как клочок тьмы, то здесь было видно, что шкура у них не черная, а темно-коричневая, покрытая мелкой чешуей, матово поблескивающей в свете звезд. Черными были их одежды, плотно облегающие тела.
– Нам… пора? – чуть замявшись, спросила Ситара у ксенопсихолога.
– Когда перейдем на гиперрежим, – развел руками тот. – Но пока можете побыть здесь. Я пришел показать вам, кому в какую дверь пройти… Ведь уже скоро, – извиняющимся тоном добавил он и быстро показал то, что требовалось. Каллистяне кивнули. Ирби еще раз качнул головой в ответ и перешел к следующей группе людей.
Наконец по коридорам разнесся тревожный сигнал. Сначала на языке ирби, а потом и на земном было дано предупреждение: скоро скачок. Переход в гиперпространство. К этому времени планета-гигант уже съежилась до размера маленького разноцветного шарика, окруженного рассыпанным жемчужным ожерельем ледовых спутников. Было ясно, что вот-вот граница сферы ее гравитационного воздействия останется позади, и звездолету можно будет без риска серьезных искажений гнуть пространство.
Ситара внезапно вцепилась в руку Сергея. Они повернулись лицом друг к другу, понимая, что, возможно, это последняя их встреча в жизни. Долго без слов смотрели друг другу в глаза, не решаясь расстаться.
– Обещай, что выживешь! – вдруг жестким тоном сказала Ситара.
– Обещаю! – дрогнувшим голосом вымолвил Сергей.
– Поклянись! – не менее серьезно потребовала она.
На него смотрела уже не смуглая девочка из счастливой солнечной Индии, а Снежная Королева.
– Клянусь выжить! – таким же ледяным тоном, как у Ситары, пообещал Сергей. Он сказал это, но в самой глубине души не был уверен, что сможет. Космодесантник хотел, чтобы получилось. Чтобы снова встретиться со своей Звездочкой после того, как этот кризис рассосется. Но как можно заранее загадывать в таких условиях?! Информация, которую они имели, расчеты возможных линий развития событий, с которыми их познакомили перед встречей кораблей, прямо говорили, что на благополучный исход дела шансов мало. А это означало и то, что для них – для многих из них – данная операция станет последней. В жизни.
– Ты обещал! – заявила все та же Снежная Королева.
– И ты клянись! – вдруг сорвавшимся голосом потребовал Сергей.
На секунду сквозь маску Снежной Королевы проглянуло, как солнце сквозь тучи, личико беззащитной девочки, но тут же исчезло.
– Клянусь.
Ситара судорожно кивнула и резко отвернулась. Через секунду она бежала прочь.
Такой Сергей и запомнил ее. Строгой, гордой, стройной и ослепительно красивой. В волосах девушки запутались туманности, а в глазах отражались звезды.
Часть 2. Пробуждение Зверя
Йос. 25 829 световых лет от Прародины, 11 602 от Каллисто. Школа
Через открытое окно кухни по саду распространялся изумительный аромат. Тетушка Кончита погасила плиту и вышла на порог. Пора созывать семейство Гонсалесов на обед. Особое приглашение нужно было сделать Диего: с оболтуса вполне станется забыть об обеде. Опять замечтается, а потом ищи его.
Она глянула на деревья, под деревья, но искомого отрока не обнаружила.
– Диего!
Нет ответа.
– Диего!!!
Нет ответа.
– Да куда же подевался этот лентяй?!
Тетушка всплеснула руками и еще раз внимательно осмотрела сад.
– Куда-куда… – ворчливо ответил ей супруг, выворачивая из-за угла сарая. – По бабам наверняка пошел, стервец!
– По бабам?! – строго спросила тетушка и уперла руки в бока. – Ему еще школу закончить надо, а не по бабам шляться! Это все твое воспитание, кобель старый!
– Зато какой мачо вырос, Кончита! Этот уж точно не пропадет! – весело заявил старый фермер и шлепнул супругу пониже спины.
– Не пропадет, если мозги будут! – продолжала гнуть свое та.
– Так ведь есть! – притворно расширив глаза, заявил дядюшка. – Ведь в бабах-то он уже разбирается! – тут же добавил он и, увернувшись от тяжелой длани жены, со смехом проследовал в дом.
– Отдельно этого балбеса кормить не буду! Пускай вовремя является! – с угрозой завела тетушка, но была тут же прервана восклицанием Хуана из дома.
– Да вот же он, Кончита! В столовой! – картинно произнес старый фермер, указывая на сидящего за столом и сияющего как начищенный пятак Диего.
– Я же говорил, что мозги у парня есть! – продолжил он балагурить. – Сразу понял, зачем зовут, и как истинный солдат – в первых рядах… В столовой!
– Опять через окно залез?! – тоном прокурора заявила Кончита, остановившись на пороге. Диего виновато поежился, ясным взором созерцая грозную тетушку. – А через двери, как все нормальные люди, пройти – что не позволяет?
Новое виноватое пожатие плечами.
– Ты хоть руки помыл, остолоп? – начала сдаваться тетушка Кончита, глядя на умильно виноватую физиономию воспитанника.
На этот раз кивание с энтузиазмом. Кончита махнула на «остолопа» рукой и принялась накрывать на стол. Слегка успокоившийся дядюшка нет-нет, да и поглядывал лукаво на Диего, предвкушая целенаправленные расспросы, которым он парня скоро подвергнет.
«Спецы ирби говорили, что надо вжиться в роль, – думал Сергей, наблюдая эту семейную идиллию. – Да, люди, которые будут опекать дома, – не люди, а их копии. Информационные копии, пересаженные на основу биороботов, сделанных неотличимыми для поверхностного исследования от обыкновенного человека. Настоящие дядя Хуан и тетя Кончита спят
