— Не стоит обижаться на магистра Кранта, дорогая моя, — любезно отвечает ей канцлер. — Он военный и свято верит, что гражданским не место в подобных учреждениях. И в чем-то я склонен с ним согласиться, это место навевает неприятные мысли, так что давайте поскорее покинем его, раз уж вы осмотрели все камеры и поприсутствовали на демонстрации системы безопасности.
— Это что? — капризно поинтересовалась Аашалла.
— О, это всего лишь кладовая, грязная и заваленная хламом, — ответил ей тот, кто в этот хлам меня и запихнул.
— Можно взглянуть? — не желала униматься демоница.
— О, дорогая моя, подобные места не для таких женщин, как вы, — возразил канцлер.
— И все же. Мне интересны все аспекты вашего быта, — ответила она, а я прикусила губу, чтобы не закричать, потому что послышался скрип открываемой двери, и даже мне из моего угла за грудой сломанных столов была видна полоска света, озарившая кладовую.
— Вот видите, здесь слишком пыльно, вам не стоит заходить, можете испачкаться, а у нас по плану еще и посещение одного из лучших институтов империи. Вы же хотели ознакомиться с нашей системой образования, не так ли? — принялся увещевать ее канцлер.
— Я только одним глазком, любезный Вилмор, — игриво ответила Аашалла, и в полосе света от дверного проема появилась тень.
А потом что-то загрохотало, поднялась волна пыли, кто-то чихнул, и дверь захлопнулась.
— Вот видите, я же говорил, — произнес канцлер, судя по удаляющимся шагам, увлекая демоницу прочь. И последним, что я расслышала, было сказанное им: — У меня будет к вам маленькая просьба, дорогая. Не стоит лишний раз волновать магистра Кранта, он слишком печется о тайнах империи, так что пусть наш визит сюда останется нашим маленьким секретом.
— Полностью с вами согласна, — ответила Аашалла, и все стихло.
Неужели канцлер действительно настолько наивен, что полагает, будто Тэран не узнает о его самодеятельности? Сомневаюсь. Это же канцлер, а значит, спектакль был разыгран по заранее составленному сценарию. Вот только времени на обдумывание деталей, по всей видимости, было маловато, если меня не успели как следует спрятать. И почему сам магистр не пришел? Но все эти детали — такая мелочь по сравнению с тем, что демоница так и не нашла меня!
— Отвадили, — выдохнул кто-то совсем рядом со мной.
Я вскрикнула и подпрыгнула от неожиданности.
— Да не ори ты, — пропыхтел голос сбоку. — А то сейчас как выдам, будешь знать.
— А… вы кто? — прошептала я, прижав руки к бешено колотящемуся сердцу и опасливо оглядываясь по сторонам.
— Не твоего ума дело, — заявил голос. — Лучше скажи спасибо, что я стеллаж со старыми вещами свалил, чтобы рогатую эту спровадить.
— С-спасибо, — пропищала я не своим голосом.
— То-то же, — довольно ответил некто невидимый, с пыхтением и сопением поднимая стеллаж. — Помогай давай, из-за тебя же все.
Пребывая в потрясении от пережитого ужаса, я как во сне встала и, чихая и отплевываясь от пыли, принялась складывать какие-то вещи на полки.
— Вы что делаете? — сильно удивился мужчина, который и привел меня сюда, когда пришел, чтобы увести обратно.
— Помогаю вот, — ответила, демонстрируя складываемые вещи.
— Хунар, ты опять за свое! — возмутился мужчина.
— А я чего? — протянул щупленький старичок, материализуясь рядом со мной. — Девочка бледная вся, как смерть, трясется, занял делом, чтобы отвлеклась немного.
— Ясно все с тобой, — махнул на него рукой мужчина. — Даяна, идемте.
Я положила то, что было в руках, на стеллаж, как заведенная пожелала странному старику всего доброго и вслед за мужчиной покинула кладовую.
— А это кто? — спросила шепотом по дороге в свою камеру.
— О, это легендарная личность, — усмехнулся мужчина. — Оборотень из полукровок, хамелеон. В свое время слыл одним из величайших воров, пока не поймали. Провел в этих стенах более сорока лет, а потом, когда хотели отпустить по возрасту, не пожелал уходить. Пристроили по хозяйству помогать. Он неплохой, но иногда чудит по-стариковски.
— Он меня спас, — задумчиво протянула я, оглядываясь на кладовую.
— Да хлам он свой спасал, побоялся, что если вас обнаружат, то разгромят его любимую каморку, — усмехнулся мужчина. — У всех стариков свои причуды, а у Хунара нашего любовь к старью и пыли.
— Ясно, — ответила я, но решила, что перед тем, как покинуть это место, обязательно поблагодарю старичка за помощь.
А еще я поняла, что не таким уж и необдуманным был план по моему сокрытию. Неспроста меня спрятали в логове старика-кладовщика. Зная его повадки, военные понимали, что он не допустит посторонних на свою территорию. Получается, меня ему навязали, а он не выдал…
Меня привели в мою комнатку, заверили, что теперь бояться нечего, и оставили одну, заперев дверь, разумеется. А я и не боялась, я просто была в ужасе. И от того, что Аашалла подбирается все ближе, и от осознания, чем является это место. Это же тюрьма! Настоящая тюрьма для магически одаренных преступников. А изоляцией ее называют только потому, что здесь камеры полностью изолированы от любой магии. Хотя нет, не от любой, Тэран может приходить ко мне, пользуясь способностями морфов. Но наверняка здесь есть места, изолированные даже от такой магии. И крики, жуткие крики боли и страдания, которые мне довелось услышать, — это результат попыток сопротивляться блокировке магии или же закономерная реакция на пытки? Куда же ты меня притащил, Тэран? И как долго мне еще предстоит пробыть здесь?
Время тянулось как патока, минуты медленно превращались в часы, а я все больше и больше нервничала и металась по комнате, как зверь в клетке. Я понимала, что магистру сейчас не до меня: раз демоница начала активные поиски, то он сейчас неотступно следит за ней. А возможно, и она за ним присматривает, поэтому его визиты в изоляцию могут быть чреваты. Но эмоции не желали слушать голос разума. Тэран соблазнил меня. Да, я позволила ему это сделать, но, учитывая его опыт и полное отсутствие оного у меня, это было бесчестно. А тут еще и Аашалла заявилась, что тоже не добавляло
