Лодка ткнулась в противоположный берег, Лиам выпрыгнул из нее, вытаскивая на сушу. Пока мы с Толстяком ждали на берегу, он убрал лодку под маленький навес, покрыв брезентом, чтобы не мокла. И я воспользовалась этой возможностью, чтобы отвести Толстяка в сторонку и посмотреть на него оценивающим взглядом.
– Тайное убежище для детей посреди леса на озере под защитой Оранжевого, – прошептал мне Толстяк. – Тебе это ни о чем не напоминает?
Я поежилась.
– Пожалуйста, только им об этом не говори.
– Поверь мне, – сказал Толстяк, глядя на раскисшую от дождя тропу, которая терялась дальше за деревьями. – Я вообще не собираюсь ничего говорить.
Это показалось мне крайне маловероятным.
– Сюда, – позвал Лиам. – Тут нужно еще немного пройти, а Руби уже готовит для нас горячий шоколад.
Я почти обиделась на Толстяка за то, что он напомнил мне про Ист-Ривер. Как можно было даже сравнивать?! Если во главе стоят Руби и Лиам, у них могло получиться как раз то, что Ист-Ривер только обещал. К тому же вместо множества маленьких хижин здесь был лишь один большой симпатичный дом. Мы почти сразу его увидели – и не только его.
– Это что, домик на дереве? – удивилась я, показывая на платформу, укрепленную на одном из деревьев.
Лиам усмехнулся.
– Ага. Пока что не очень похоже на дом, но, думаю, получится прикольно! И если кто-то из детей захочет уединиться, то сможет проводить время там.
Дверь с громким стуком открылась, и на крытое крыльцо вышла Руби. Она с сердитым видом держала в руках два зонтика.
Лиам смущенно посмотрел на нее.
– Я торопился.
– Я поставила их прямо у двери, – возразила она.
– Ладно, я переволновался и забыл, не ругай меня, – сказал Лиам. – У нас гости, дорогая. Выходи и поздоровайся.
Она закатила глаза, открыла зонтик и подошла к нам. Сердце заколотилось, готовое выпрыгнуть из груди. В уютном белом свитере и красных резиновых сапогах, открытое, ничем не омраченное лицо – видеть ее такой было лучшей наградой за поиски и ожидание. Пихнув второй зонтик в руки Лиаму, Руби обняла меня.
– Ты, похоже, замерзла, – сказала она, крепче прижимая меня к себе. Ее теплый свитер пах чем-то сладким, может, корицей или гвоздикой.
– Мне нравятся твои сапоги! – сообщила я ей.
Руби покачала головой.
– Это все Лиам и его чувство юмора. Толстяк, я удивлена, что ты не спихнул его в озеро.
Он пристально посмотрел на Руби, словно не веря своим глазам. И я его понимала. Она будто стала другим человеком. Я никогда не видела ее такой спокойной. Такой умиротворенной.
– Да, верно, – наконец сумел выговорить Толстяк. – Однако не могу отрицать, что раз пятьдесят эта мысль у меня возникала.
Руби подошла к нему, чтобы тоже обнять, и не встретила сопротивления. Толстяк сильно сжал ее, зарывшись лицом в ее волосы.
Я позволила себе расслабиться, заметив, что они снова подтрунивают друг над другом – как и всегда. Обняв Толстяка за плечи, Руби повела его в дом, расспрашивая о поездке.
Лиам двинулся следом. Его улыбка снова погасла.
– Всe в порядке, – тихо проговорила я. – Он просто переживал. Дай ему немного времени.
– Вот так вот? – Дурачась, Лиам натянул шапку мне на глаза. – Перестань читать мои мысли! В этом доме есть место только для одного телепата.
Над дверью висела небольшая деревянная табличка с надписью «Убежище». И войдя внутрь, мы поняли, что это название вполне соответствует действительности. Дом был теплым и светлым, мы сразу согрелись. С кухни пахло чем-то вкусным, и я слышала, как где-то потрескивает огонь.
Руби стянула сапоги и оставила их рядом с тремя парами перепачканных кроссовок. Лиам сбросил свои ботинки и поставил там же, так что и мы последовали их примеру. Я сняла промокшую шапку и повесила ее на крючок, чтобы она просохла. С лестницы послышались голоса.
– Я приготовила небольшой обед, – сказала Руби. – Но может, вы сначала быстро осмотрите дом?
– Привет! – крикнул кто-то из коридора. Я с удивлением обнаружила, что за нами наблюдают три маленьких личика. Темнокожий мальчик шикнул на девочку, но она бесстрашно отмахнулась.
Руби и Лиам обменялись теплыми понимающими взглядами.
– Это Чарльз и Сузуми, – представила нас Руби. – А это Лиза, Мигель и Джейкоб.
На вид всем троим было лет по четырнадцать, как и мне, но второй, молчаливый мальчик – Мигель – был самым невысоким, из-за чего казался младше. Мы все вместе прошли по дому, мальчики показали свою двухэтажную кровать и лоскутные одеяла, которые сшила для них бабушка Руби. У Лизы была своя комната, но она, похоже, была этому не слишком рада.
– Это ненадолго, – напомнила ей Руби и улыбнулась, увидев, как засияла Лиза. – Сэм сообщила нам, что есть девочка, для которой нужно найти безопасное место, – сказала она уже нам.
Я не сразу осознала смысл этих слов. По лицу Толстяка я поняла, что с ним происходит то же самое.
Они всe это время были на связи с Сэм и Лукасом?
– Как дела у Сэм и Лукаса? – спросила я, расстроенная тем, что мне нужно подтверждение. – И как там Миа?
– Пока справляются, – ответил Лиам. – Миа хочет вернуться в школу, но не может, потому что у нее нет опекуна – ну, вы и сами это знаете. Они разочарованы, что нам пришлось приостановить контакты с Красными, и это вполне понятно.
Впервые за сегодняшний день я увидела, как на лице Руби появилась нерешительность. Неприкрытое сожаление во взгляде выдавало ее боль.
– Думаю, мы все этим разочарованы, – заговорил Толстяк впервые с того момента, как мы вошли в дом. – Но, по крайней мере, благодаря официальной системе наблюдения и
