Лицо Северина осталось неподвижным, его губы сложились в тонкую нить, а темные глаза практически пылали.
Гипнос медленно поднял руку. На свету сверкнуло его Вавилонское Кольцо с тонким полумесяцем. С того места, где стоял Энрике, месяц больше напоминал острую косу.
– Mon cher[7], у нас всегда было много общего, – сказал Гипнос. – А теперь еще больше, чем когда-либо. Взгляни на нас. Два незаконнорожденных сироты от темнокожих матерей.
Он наклонился к Северину.
– Так странно… Происхождение не так сильно отразилось на твоей коже, как на моей. Моя мать была дочерью рабов с сахарной плантации на Мартинике, которой владел мой отец. Как только я родился, мой аристократический папаша бросил ее. Я совсем не знал ее, зато я хорошо помню твою мать. Признаю, я всегда завидовал тебе из-за этого. У нее были прекрасные волосы… откуда она родом? Из Египта? Алжира? А какое у нее было красивое имя…
– Не надо, – отрезал Северин. Его челюсть чуть заметно задрожала.
Гипнос пожал плечами и повернулся к Энрике с такой ясной улыбкой, словно они просто заглянули к нему в гости в погожий денек.
– Он рассказывал тебе, как работает проверка на право наследия?
Энрике покачал головой.
– Тогда расскажу я, – сказал Гипнос, шагнув к нему. – Вы позволите, прекрасный юноша?
Энрике с трудом заставил себя кивнуть. Гипнос взял юношу за руку и провел по его ладони большим пальцем, остановившись на пульсирующем запястье.
– В каждом Вавилонском Кольце есть ядро, содержащее кровь матриарха или патриарха. Кровь подпитывает способности Кольца, позволяющие, помимо всего прочего, помечать предметы символом Дома. Когда основатели Дома умирают или хотят добровольно передать свой титул, проводится проверка на право наследия. Сперва Кольцом Дома режут кожу на руке предполагаемого наследника, – Гипнос провел острым концом полумесяца по руке Энрике. Через кожу он почувствовал покалывание силы, будто по его венам прошла молния. – Затем над окровавленным Кольцом держат Кольцо Свидетеля. Если наследник той же крови, что и основатели, оба Кольца становятся голубыми. Если же нет…
– Ему на память остается замечательный шрам, – холодно сказал Северин.
Гипнос отпустил руку Энрике.
– Бывает и так, что Орден сам подделывает результаты теста, – сказал он, поворачиваясь к Северину. – Такое случалось, когда Дом желал передать Кольцо другому члену семьи, в обход законного наследника.
– На каком основании можно отказать наследнику в его правах? – спросил Энрике.
Гипнос начал отсчитывать причины, загибая пальцы.
– Дому могут не нравиться намерения наследника, или в кого он влюбился, или…
– Или причина может оказаться в том, что Ордену больше нравится чистая кровь, – прервал его Северин. – Два наследника со смешанной кровью – это уже слишком. Самое простое решение – оставить только одного.
Гипнос сжал челюсти, и его игривый настрой мгновенно испарился. Сожаление исказило красивые черты его лица.
– Если я правильно помню, ты пытался сказать мне это еще много лет назад, – прошептал он.
– Если я правильно помню, ты не пожелал меня слушать, – ответил Северин.
Щеки Гипноса загорелись.
– Как ты правильно заметил, каждый мой вдох контролирует Орден с того самого дня, как мой отец умер, передав мне Кольцо. Но если ты достанешь нужный мне артефакт, я лично проведу тест на право наследия. Никаких поддельных результатов, как в прошлый раз. Я могу вернуть тебе Кольцо… Я знаю, где оно хранится.
Энрике показалось, что в комнате стало нечем дышать. Северин даже не смотрел на Гипноса.
– Чего ты хочешь?
– Глаз Гора.
Энрике задержал дыхание.
– Где он?
На мгновение Гипнос заколебался, но все-таки произнес:
– В хранилище Дома Ко́ры.
– Нет, – отрезал Северин. – Ноги моей не будет в доме этой женщины.
Энрике не удивила такая реакция. Скорее всего, матриарх Дома Ко́ры помогла подделать результат теста на наследие и отняла у Северина его титул.
– Как раз перед аукционом на нее было совершено жестокое нападение, – сказал Гипнос. – Ее Кольцо украдено.
– Думаю, это сделал кто-то из ее же Дома, – сказал Северин. – Мы не будем вмешиваться в их дела.
Мы. Энрике почувствовал прилив гордости. Вот так-то! Ему хотелось выразить свои эмоции словами.
Но он не стал.
– Я не прошу найти ее Кольцо, – сказал Гипнос. – Его и так уже ищут. Я прошу помощи с чем-то гораздо более грандиозным. Уверен, ты не забыл, что Кольца наших Домов хранят тайну о местоположении западного Вавилонского Фрагмента.
Северин засмеялся.
– И ты думаешь, что этот вор знает, где находится Фрагмент, и планирует произвести с ним какие-то злодейские манипуляции при помощи украденного Кольца? Насколько я помню, местонахождение Фрагмента открывается, только если иметь при себе два Кольца, а не одно. Так что твое драгоценное знание в безопасности.
Энрике не особо разбирался в законах Ордена. Но Северин рассказывал ему, что знание о Западном Фрагменте в разные века передавалось между Домами разных империй. Последним его хранителем на настоящий момент являлась Франция. И если кража Кольца матриарха действительно была делом рук кого-то из своих, то Гипнос не напрасно хотел именно украсть Глаз Гора, а не официально его запросить у Дома Ко́ры. Если Дом был компрометирован изнутри, то никому из его членов нельзя было доверять. И если вор действительно планирует найти Фрагмент с помощью Кольца, то Глаз Гора значительно облегчит для него эту задачу.
– Обладая всего одним Кольцом, Падший Дом чуть не уничтожил цивилизацию, – сказал Гипнос. – Они поплатились за свои ошибки, но, будь уверен, история всегда повторяется.
Энрике вспомнил сотворенный порог Оперы Гарнье: потертая гексаграмма на золоченой раме зеркала – символ опозоренного Падшего Дома. Что-то в этой гексаграмме настораживало его.
– И, если ты позволишь мне сказать… нет, я должен это сказать: у тебя нет выбора, Северин. Ты должен мне помочь.
– Можешь угрожать мне тюрьмой: я все равно выберусь оттуда. Можешь натравить на нас свою охрану, но я уже установил зажигательную сферу, и все здесь загорится прежде, чем они успеют сделать хотя бы шаг, – сказал Северин.
Энрике с трудом сдерживал ухмылку. Северин солгал на входе. Он отвлек внимание охранника карманным ножом и пронес внутрь гораздо более опасное оружие.
– Когда ты успел…
Северин улыбнулся.
– Мне же нужно было чем-то занять время, пока ты строил глазки моему историку.
– Погоди, так я был приманкой? – возмутился Энрике.
– Ты польщен?
– Немного.
Гипнос оглядел комнату, и Северин помахал ему рукой.
– Можешь не пытаться. Ты все равно не успеешь ее найти. И духу моего не будет в Доме Ко́ры, – сказал Северин, развернувшись на каблуках. – Возможно, мы сможем прийти к другому соглашению, а пока нам
