— Что? — изобразил непонимание Герхард.
— Доступ к книгам по «живой» работе с рунами, потом запрет… Я еще удивлялся, что вы так резко отреагировали, когда я начал задавать вопросы по вводным материалам!
— Видишь, не ты один ошибаешься, — делано печально покачав головой, откликнулся герр Баум, — я вот тоже считал себя хорошим актером и не думал, что ты так легко раскроешь мою игру…
— Но зачем вам это было нужно?.. — непонимающе протянул Вячеслав. — К чему этот спектакль с запретом?
— Я посчитал, что так будет лучше, — пожав плечами, заявил мастер, но, заметив скептическое выражение лица собеседника, все же снизошел до объяснений: — Ты погряз в рутине и проблемах, Вячко. Да, у тебя были причины для беспокойства, но никакие нервные потрясения не должны влиять на эффективность работы, это тебе любой мастер скажет, между прочим. Ты вполне дорос до занятий «живым» оперированием, но учиться ему в том состоянии не смог бы. Эффективно учиться, я имею в виду. Потому я и решил сыграть на твоем любопытстве. Запретный плод сладок, слыхал?
— Вот вы жук… — не сдержавшись, протянул Вячеслав по-русски.
— А тож! — услышал он в ответ на том же языке, без малейшего намека на акцент.
ГЛАВА 4
ФИЛЬМ, ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ…
Разговор с мастером не затянулся надолго: Вячеслав был огорошен странным поступком учителя и в тот момент оказался просто не в состоянии задать целую сотню вопросов, что крутились в его голове. А герр Баум, видимо прекрасно поняв состояние ученика, просто выпроводил его из мастерской, дескать, утро вечера мудренее, иди поспи, оклемайся за выходные, а в следующий понедельник поговорим… на свежую голову. Издевался, в общем, но ученика выпроводил-таки.
До дома Вячко добрался без приключений. Поднимаясь в «свою» комнату, он на миг замер на площадке второго этажа, раздумывая, не заглянуть ли к сестре, но та решила этот вопрос за него. Стоило Стрелкову поставить ногу на ступень лестницы, ведущей выше, как из темноты коридора выскользнула Аня и, ухватив задумавшегося брата за руку, потянула его в обратную сторону. И прежде чем тот опомнился, притащила его на первый этаж, на пустую по ночному времени кухню. Щелкнул выключатель, и помещение озарилось неярким, но теплым желтым светом.
— Ты почему не спишь?.. — прошипел опомнившийся Вячеслав, глядя на сонную сестренку.
— А почему ты не зашел пожелать мне спокойной ночи? — с вызовом ответила та, но тут же улыбнулась. — Тебя ждала. Надеюсь, не зря?
— Вымогательница!.. — закатив глаза, протянул брат, отчаянно давя ответную улыбку.
— Эй, ты сам обещал! — ткнув Вячка кулаком в бок, заявила Аня. — Я тебя за язык не тянула. Ну… говори давай!
— Что?
— Получилось? У тебя получилось? — чуть ли не прыгая вокруг брата, протрещала сестрица. Сон, одолевавший ее совсем недавно, не выдержал такого энтузиазма и свалил куда-то далеко-далеко, так что сейчас этот ребенок так и светился от любопытства и распирающей его энергии. И откуда она только взялась во втором часу ночи, после долгого дня… совсем не выходного, между прочим!
— Чтобы у меня да не получилось? — задрал нос Вячеслав, невольно заражаясь настроением сестры и, тихо рассмеявшись, вручил ей сделанный им браслет. — Меряй.
— Краси-ивый… — протянула Анна, вопреки словам брата не спешившая надевать оказавшийся в ее руках артефакт. Она погладила приятную на ощупь кожу, провела пальчиком по гравировке и улыбнулась, распознав в украшающих пластинку цветах «анютины глазки». Наконец, внимательно осмотрев подарок, девочка надела его на руку и вытянула ее перед собой.
— Не бог весть какое украшение, конечно… — начал было Вячеслав, за что тут же схлопотал шлепок по ладони и нахмуренный взгляд сестры.
— Не говори так. Это твой подарок. Он красивый. Он полезный, — короткими отрывистыми фразами проговорила Анна и, ярко улыбнувшись, ткнулась лбом в грудь брата. — Он мне нравится. Спасибо, Славик, ты лучший брат на свете!
— Я рад, что тебе понравилось, — осторожно погладив девочку по голове, произнес тот и, отстранив от себя сестру, кивнул на обновку: — Опробуешь?
— Конечно, — с энтузиазмом кивнула она. — Как его включать?
— Просто направь в него Эфир. Чуть-чуть… — Для верности Вячеслав продемонстрировал процесс включения на своем браслете и… вынужден был дожидаться, пока схватившая его за руку Аннушка как следует рассмотрит его собственную обновку. — Аня!
— Да поняла я, поняла, — отвлекшись от осмотра, отозвалась сестра. — А у тебя он другой.
— Согласись, на моей руке такая вещица, как у тебя, будет смотреться несколько… необычно, — пожав плечами, пояснил Вячко. — А мне не хотелось бы привлекать лишнее внимание, так что дешевый напульсник из тех, что можно купить за пять-десять геллеров, — самое то.
— А… мой браслет? На него внимания не обратят? — нахмурилась девочка.
— Поверь, он тоже не стоит больше десяти геллеров, — чуть смущенно произнес Вячеслав. — Без «наполнения», естественно. Ну а кроме того, всегда можно сказать, что это тоже был мой тебе подарок, а я нашел эти вещи среди барахла в мастерской и забрал их с позволения герра Герхарда. Он это легко подтвердит.
— Ну и что… — словно сама для себя проговорила Анна и вновь улыбнулась брату. — Зато именно такого ни у кого нет! Так что… не в цене дело, Славик!
— У меня умная сестра, — тоном, словно сделал величайшее открытие, проговорил тот и усмехнулся. — Ты проверять-то его будешь, болтушка?
— И ничего я не болтушка, — надулась та, но долго изображать обиду не стала и, глубоко вдохнув, направила легкую волну Эфира в артефакт и тут же уставилась на брата.
— Работает-работает, — кивнул тот, прислушиваясь к чему-то внутри себя. Сейчас где-то в сознании Вячеслава появилось чувство, вернее — ощущение направления, указывающее точно вперед: туда, где стояла его сестра. Что ж, осталось проверить экстренный режим и обратную связь…
— Обратную? — спросила Анна. — Это как?
— Понимаешь, когда я еде… — начал было отвечать Вячеслав, но тут же осекся и хмуро взглянул на сестру. — Не понял…
— Что? — воззрилась на него та.
— Мм… если бы я не знал, что телепатия невозможна, то был бы абсолютно уверен, что именно она у тебя и прорезалась, — задумчиво проговорил Вячко, окидывая сестру изучающим взглядом.
— То есть?.. — С Анны, кажется, сейчас можно было писать картину «Олицетворенное недоумение».
— Ты спросила про обратную связь, о которой я не сказал ни слова, — протянул Вячеслав. А когда Анна открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, остановил ее одним жестом. — Не сказал, но подумал.
— Нет, ты сказал это вслух, — заявила девочка. — Я же отчетливо слышала!
— Что именно? — вкрадчиво поинтересовался ее брат.
— Я отчетливо слышала, как ты сказал, цитирую дословно: «что ж, осталось проверить экстренный режим и обратную связь». Конец цитаты.
— Правильно. Только не сказал, а подумал, — уточнил Вячеслав. На что Анна упрямо покачала головой.
— Нет, я слышала своими ушами! Хочешь сказать, я
