Многие из народа Степи взяли себе в жёны человеческих женщин. Угрук по моему совету сформировал из беспризорников первые кадетские школы, назначив наставниками ветеранов. Гырг набрал пару десятков детей с не очень сильным даром.
Ирид же со своей паствой стал для всех чем-то вроде мессии.
После войны было много болезней, которые приходилось лечить. И я решил, что в некоторых крепостях можно устроить что-то вроде лечебниц, где за определённую плату люди из других королевств будут получать врачебную помощь.
Идей было много, но пришла пора опять покидать это время.
Возвращаться домой было очень приятно. Что удивительно, Лика меня увидела сразу, а может, почувствовала моё возвращение своей женской интуицией. А как ещё объяснить, что она стояла на крыльце и вглядывалась в даль. Заметив меня, выронила полотенце из рук и побежала ко мне. Какое же наслаждение держать на руках свою любовь, кружить и наблюдать её слёзы счастья! Сколько же я не видел тебя, чудо моё?!
Как потом выяснилось, их для меня не было двести лет, а меня для них – всего пять. Арс подрос и доставлял матери немало хлопот. Ну что ж, придётся воспитывать сына. Лекарскую деятельность Лика не бросила, правда, жаловалась, что пациентов становится всё меньше, и она с сыном живёт на сбережения, что я оставил.
Жизнь вошла в нормальное русло, такое, как я и хотел. У меня семья, о которой я заботился. Пришлось подновить дом, сарай и возвести ещё несколько построек. Сделал турники для сына и стал понемногу его тренировать. Ещё занялся садом, применяя к нему свои способности.
Через полгода у Арса получалось входить в сэтаж почти мгновенно, и я стал учить его владению оружием и рукопашному бою. Теперь это был уже не тот пятилетний малыш, избалованный материнской заботой. Его характер изменился в лучшую сторону, не знаю, что больше сыграло – моё отношение к нему как к равному или наши тренировки.
Мой сад тоже заметно изменился, Лика не переставала удивляться тому, что происходит. Растения давали больше урожая, и они стали более живыми, что ли, даже не знаю, как сказать. Просто чувствовалось, что в них больше жизни. Да и в магическом зрении я видел это. Одного винограда собрали небывалое количество. От такого расклада я сам был в шоке. Пришлось вспоминать уроки своей мамы, когда она делала вино. Правда, где взять резиновые перчатки, чтобы они так же смешно надувались?
В итоге я решил делать вино в бочках. Первый раз ничего не вышло, из трёх бочек получился лишь винный уксус. Тоже неплохой результат. На следующий год вышло уже лучше, испортилась только одна бочка. Моё хозяйство разрослось, я даже нанял себе помощников.
На второй год в воспитании сына мы перешли к магии. Занятия проводили вдали от всех. Уходили в лес, где я облюбовал одну полянку. У Арса выявились таланты к магии воздуха и жизни, огонь же ему давался слабо.
Жену свою я вылечил от немоты, и год учил её говорить. Через пять лет меня можно было назвать успешным фермером и виноделом. За вином купцы приезжали лично. За бочку вина платили золотыми монетами. Ещё я стал делать настойки. На меня уже работало двадцать крестьянских семей, и даже пришлось нанимать охрану из десяти человек.
Занялся я и разведением коров, свиней и зайцев. И для увеличения их качеств немного с помощью магии их модифицировал. Свиньи быстро стали набирать вес, у зайцев получался очень хороший мех, а коровы увеличили удой. В общем, где можно, я вмешивался магией жизни.
За счёт моих манипуляций крестьяне в соседних деревнях перестали влачить жалкое существование. За живностью, выращенной на моей ферме, выстраивались в очередь. Каждый поросёнок, заяц или телёнок, даже самый хилый, продавался легко.
А вот с лошадьми у меня вышел полный облом. У меня получилось увеличить им выносливость, силу и даже немного сообразительности. Но при этом они стали очень своенравны: если ты им не понравился, они не слушались и вообще делали всё, чтобы тебе навредить. Помучившись с годик, я решил, что будут три породы лошадей: первые – это тяжеловозы: сильные, выносливые и крепкие, за счёт увеличения костей и мышц; вторые – быстрые, у которых была хорошая выносливость и скорость, им применения найти пока не мог, но оставил, пусть будут; и третьи – это те, кто были поумней и своенравнее своих сородичей, они-то как раз совмещали в себе качества двух предыдущих. Породу тяжеловозов я назвал Magnus, что на латыни означает большой, крупный. Породу скакунов – Celer, быстрый. А своенравных – Allidus, умный. Что интересно, потомство у всех выходило только себе подобное, скрещивать их никак не удавалось, видимо, чего-то я не учёл.
По прошествии шести лет у меня уже был приличный табун лошадей. Вот тогда-то меня и навестил один из баронов. Что я могу сказать, оказывается, жил я на границе (и чего раньше не интересовался?), на ничейных землях и вследствие этого особо никому не мешал. Барон же предложил своё покровительство, и я не стал отказываться. Зачем? Пусть лучше у меня будет официальный защитник, чем я буду справляться своими силами. Мы скрепили всё договорами, по которым я буду платить барону налог, но земля остаётся за мной. Вот тогда-то я барону и предложил в качестве подарка десяток лошадей-тяжеловозов. Сначала он скептически отнёсся к моему подарку, но после того, как увидел их, отказываться не стал. А по случайности, барон приглянулся и одной своенравной лошадке, так как у него были солёные сухарики в привязанном к поясу мешочке, которыми он угощал животных. Пришлось мне барону отдавать и эту коняшку. По сравнению с тяжеловозами она, конечно, выглядела невзрачно, и барону не очень понравилось, что она стала ходить за ним как привязанная. Но я уверил его, что эта лошадка лучше, чем тяжеловозы. Даже устроили показательные
