В сторону Мелоры и Гроу я больше не смотрела, теперь не сводила глаз с тех, кто сидел за столом. Избегая взглядов Рэйнара и Вэйлара, потому что именно остальные делали меня сильной.
— Не знаю, во что бы превратилась моя жизнь, не решись он на это. — Дальше я продолжала уже спокойнее, словно из меня вытянули все чувства. — Знаю только одно, что если бы не он, я бы сейчас не дышала и не могла на вас смотреть. Мое сердце не билось бы, а местрель Ярлис пришлось бы жить с этим. Я не верю в ее раскаяние.
Тишина в зале стояла такая, что я слышала даже дыхание Мирис за спиной, мне казалось, я слышу дыхание всех, кроме собственного.
— Но я верю в то, что жизнь — самая большая ценность в этом мире. Отнимать ее не вправе никто ни по какой причине, будь то состояние аффекта или наказание за преступление…
— Позвольте вас перебить, эсса Ладэ, — вперед подался правящий Ортахарны. — Как вы только что сказали, если бы не ферн Гранхарсен, вас не было бы в живых. Но, возможно, в живых не было бы не только вас, но и эссы Хайм. Вмешательство в психику человека несет за собой серьезные последствия.
— Я знаю. Но мы обе здесь.
— И это все искупает?
Я посмотрела на него в упор.
— Нет. Но это не значит, что высшая мера что-то исправит.
Он снова открыл было рот, но продолжить ему я не позволила.
— Равно как не считаю, что ферн Гранхарсен заслуживает столь сурового наказания. Я прошу смягчения наказания, — я снова прошлась взглядом по собравшимся, — для ферна Гранхарсена и местрель Ярлис.
После моих слов в зале на миг повисла тишина, которую снова нарушил этот недобитый набл из Ортахарны:
— Какая наглость! Вы всерьез думаете…
— Местр Фарранган, вы позволите мне сказать? — Голос Рэйнара прозвучал так, что правящий осекся и стал пунцовым.
— Да, местр Халлоран, но…
— Но?
Рэйнар едва к нему повернулся, но тот слегка просел на стуле и затих. Выждав воспитательную паузу, взгляд бросили на меня.
— Эсса Ладэ, вам придется выбрать.
Я не пошевелилась. Не была уверена, что смогу вообще сдвинуться с места.
— Мы можем вынести на обсуждение только одну вашу просьбу.
«Она одна, — хотела сказать я. — Я не могу выбрать».
Вместо этого посмотрела на Гроу и на Мелору. Озноб, который меня прошил при мысли о том, что этой женщины не станет, прокатился по всему телу, и не спасали от него ни мысли об Ильеррской, ни мысли о том, что она отправила меня умирать, а потом просто вышла из номера.
— Вы готовы сделать выбор, эсса Ладэ?
Она отправила меня умирать, а потом просто вышла из номера.
— Джерман Гроу, — сказала я, чувствуя, как набатом в ушах звучит пульс. И тут же поправилась: — Ферн Гранхарсен.
— Это все, что вы хотели сказать, эсса Ладэ? — Сейчас на меня смотрел Председатель.
— Да.
— Благодарю вас. Возвращайтесь на свое место.
Ноги у меня не гнулись, поэтому идти приходилось очень осторожно. Чувство было такое, что я вообще не гнусь ни в каком месте, поэтому на стул я изящно рухнула. То есть притянулась пятой точкой к поверхности и осталась в той позе, в какой села. Зато теперь поняла, почему Мелора выглядела именно так. Как она выглядит сейчас, я не представляла, потому что шея у меня тоже отказывалась поворачиваться. Может, и к счастью: впервые за все время заседания взгляд Гроу вонзился в меня и засел где-то в сердце.
— Я считаю просьбу эссы Ладэ достойной рассмотрения и удовлетворения. Если, разумеется, у второй пострадавшей стороны нет возражений. — Рэйнар внимательно посмотрел на Мирис.
— Нет, местр Халлоран. — Голос у Мирис стал еще более слабым.
— В таком случае предлагаю уменьшить срок наказания ферна Гранхарсена…
— Нет! — вскрикнула я.
— Эсса Ладэ?
— Нет. — Подняться я уже при всем желании не смогла бы. — Я прошу о смягчении наказания для местрель Ярлис.
Рэйнар прищурился.
— Это ваше окончательное решение? После того, как мы вынесем вашу просьбу на рассмотрение, изменить ее суть будет уже нельзя.
Я попыталась открыть рот, но не смогла. В общем, тоже к счастью, потому что под взглядом Рэйнара поняла: все, что могла, я уже сделала.
Поэтому только кивнула.
— Эсса Хайм?
— У меня нет возражений.
— Вследствие обращения эссы Ладэ выношу на рассмотрение вопрос о смягчении наказания местрель Ярлис до пожизненной таэрран.
Мысленно я сжимала пальцы так, что ногти вонзались в ладони.
— Предлагаю каждому из вас высказаться в соответствии с протоколом. — Рэйнар коснулся планшета, и голограмма из потолочного проектора над подиумом высветила два решения, столбики которых пока застыли на минимуме.
Но после слов Председателя и движения планшетов правящих они начали меняться. Я смотрела на то, как растет столбик «против» быстрее, чем столбик «за», потом они сравнялись, а потом…
— Большинство проголосовали «за», — произнес Рэйнар. — Окончательное решение: ферн Гранхарсен — пять лет таэрран, местрель Ярлис — пожизненная таэрран. Приговор окончателен, апелляция невозможна, дело пересмотру не подлежит. В исполнение привести в течение суток.
Он обвел взглядом присутствующих и, глядя почему-то на меня, подытожил:
— Заседание объявляю закрытым. Вальцгарды, вольно.
Стоило прозвучать этим словам, как стул Гроу скрежетнул по полу. Он вышел за дверь быстрее, чем я успела вздохнуть, и я, с трудом вытолкнув себя наверх, бросилась за ним.
Орать его имя на весь коридор, особенно когда на каждом шагу вальцгарды — сомнительное удовольствие. Поэтому я просто быстро шла, надеясь, что вызванный им лифт застрянет, а еще лучше — вместе с
