Первый сын – Даму, второй сын – Онир, третий сын – Нагир. Три ветви, три замка, три Вороньих удела.
На следующей каменной картине во всю ширину тянулась карта с замками и домиками – это были Вороньи Уделы того времени. Бегло просмотрев текст, я увидела списки семей и их истории; имена отцов, сыновей и так далее. Мне показалось скучным разбираться во всем этом, и я пошла дальше.
За ней был рисунок с историей еще одного могущественного чародея, родившегося под лучами звезды Магатам, обладавшего особым даром и спасшего Мир Синих Трав от очередного нашествия злых троллей. Мелкие буквы теснились в самом низу каменной плиты, и тратить время на них в сумраке склепа показалось глупым. К тому же кое-что подобное было написано в моих картах Безвременья, и я без сожаления пропустила эту надпись.
Лука отошел, чтобы получше изучить картины, а Дан грел руки около огня, время от времени посматривая на меня. Теперь в его взгляде не было наглой насмешки, он отводил глаза и прятал лицо под капюшоном, как будто и правда выражал свое почтение.
Почему-то я сразу не обратила внимания на эту перемену в моем новом Проводнике, и совершенно зря. Но меня в тот момент поглощало ощущение собственной силы и важности; я держала в руках Посох и думала, что до башни Мертвяка осталось совсем чуть-чуть, уже скоро я смогу проникнуть внутрь и спасти Иоко.
На очередной плите была нанесена карта с изображениями башен и описанием Вороньих уделов. Я смогла рассмотреть Туманную Зыбь и большой замок за ней – тот самый, в котором жила Ката, потом заметила на стене несколько историй о ее предках, но вчитываться не стала. Какая разница, кто кого родил и сколько сыновей было у прадеда Каты? Теперь это не имело никакого значения.
И вдруг следующая картина заставила меня замереть: передо мной предстал портрет Иоко. Здесь, под землей, на белом камне, он выглядел немного по-другому, но я все равно узнала его черты, такие дорогие и любимые: его прямой, добрый взгляд, тронутые легкой улыбкой губы, ямочку на подбородке и длинные пряди волос, спускавшиеся на плечи, падавшие на глаза. Он стоял с высоко поднятой головой и распахнутыми за спиной вороньими крыльями.
Я осторожно прикоснулась к холодному камню, провела по лицу и четко выведенным прядям волос, и мое сердце словно пронзила нестерпимая боль. Как бы я хотела, чтобы Иоко сейчас был рядом и я могла посмотреть в его синие глаза, услышать милый голос!
Я еле удержалась от того, чтобы прижаться к холодной плите. Милый мой Проводник, где же ты теперь? Как мне найти тебя?
Но портрет на стене молчал.
Внизу я заметила надпись: «Еще один чародей, родившийся под лучами звезды Магатам, обладающий необыкновенной силой. Ему суждено оборонять земли Мира Синих Трав в тяжелый период, когда Злой дух разрушения будет особенно силен, порталы откроются и на землю хлынет злая нечисть.
Люди Мира Синих Трав сами впустят эту нечисть, а Хранители перейдут на сторону темных сил. Им будет противостоять сильная чародейка, девушка из другого мира, рожденная под лучами звезды Магатам.
Пробежав глазами текст, я снова взглянула на каменный портрет Иоко и провела пальцами по любимому лицу, не в силах отвернуться от изображения. Как долго еще мы будем в разлуке? Сколько еще препятствий мне надо преодолеть, чтобы найти тебя?
Сразу за каменным портретом Иоко находился темный арочный проход, из которого тянуло жутким холодом.
– Что там? – спросила я у Дана.
Поклонившись, он ответил, что это коридор, ведущий к склепу, куда Проводники водили своих подопечных.
– Там можно развести костер, но оттуда в склеп попасть нельзя, и отсюда в тот переход нет дороги. Дальше будет незримая каменная стена, через которую даже ты не сможешь пройти, – пояснил он.
– Мне и не надо, – буркнула я. – Сколько мы будем тут торчать?
– Пока не вспыхнут красные фонари.
– А как сможем увидеть, что они загорелись? – спросила я.
– Один из них находится здесь, – очень вежливо пояснил Дан и ткнул пальцем в потолок коридора с пылавшими факелами.
Над аркой прохода действительно висел потухший светильник.
– Значит, в этом склепе обитает мертвяк? – уточнила я. – Ведь они вроде как стремятся к своим фонарям.
– Обитает, но слоняется в одном из проходов во внешнем коридоре и время от времени выходит наружу. Нам нечего опасаться.
Я тревожно оглянулась. Вокруг было пусто и тихо. От пылавших факелов и яркого огня в очаге по залу разливалось приятное тепло. Не жарко и не холодно, и мне в тонком кожаном плаще было хорошо и уютно.
– Застряли, значит, – буркнула я.
Конечно, хотелось есть, пить и спать, и я полезла в рюкзак за едой. Кое-что удалось прихватить со стола Агамы: пару кусков рыбного пирога, немного блинчиков с рыбой и пригоршню ягод – хватит, чтобы не умереть с голода в Злых землях.
Откусив пирог, я повернулась к Дану спиной (не собиралась я кормить этого наглого паршивца) и отправилась к очередной картине. Луку я тоже не планировала кормить, он должен понимать, что в сложных обстоятельствах как призрак вполне может обойтись без еды.
– Не ходи сюда! – вдруг сказал Лука и раскинул руки, закрывая мне проход к очередному каменному изображению. – Тебе лучше не смотреть на это, София!
– Почему? – не поняла я.
– Лучше поверь: тебе нельзя туда!
Лука решительно преградил мне путь и взял за плечи. Невесомое прикосновение призрака вдруг невероятно разозлило меня.
– А ну убери руки! – крикнула я, дергая плечами. – Что ты там выдумал? Думаешь, я испугаюсь какого-то мертвяка? Ну-ка пропусти!
– Нет, Со, пожалуйста, хоть раз послушай меня! Я же твой друг и ни разу не подводил тебя…
– Конечно, слушай больше всех этих призраков, София, – медленно протянул на спиной Дан. – Как только появится опасность, они тут же оставят тебя одну…
– Не вмешивайся! – крикнул Лука. – Со, давай просто посидим у огня, а потом уйдем…
– Да что там такое? Ты с ума сошел, что ли? – воскликнула я. – Дай мне пройти!
Призраки не имеют тела, но имеют силу. Лука толкнул меня, слегка, самую малость, и в его бешено сиявших глазах я увидела столько решимости, что сомнений не осталось: каменную картину за его спиной мне так просто не увидеть.
Злость вспыхнула точно пламя. Она взметнулась огромным костром, таким горячим, что нагрелись даже пальцы, сжимавшие Посох. Склеп Магатама не принадлежал Луке, какое он имел право что-то от меня скрывать?
Не успев как следует подумать, я наставила Посох на Луку и отшвырнула так, что парень
