Умер старший брат Бернарда, Люсьен.
– Как это случилось?
– Глупо… вся жизнь красавчика была не слишком умной, – без особых сантиментов призналась Ровена.
А чего таиться? Бернарда, ради которого она молчала и глотала злые слова, уже не было, а перед Маленой… стоит ли притворяться? Ровене казалось, что ни к чему.
– Пошел к любовнице, а муж оказался в курсе дела. Ввалился среди ночи с кучей народа, принялся дверь ломать, Люсьен схватил одежду и сиганул из окна. Неудачно – сломал себе шею.
– М-да… Давай я догадаюсь? По любовницам он бегал, а женат не был?
– Родители хотели ему партию получше. Первенец, любимец, знатная и богатая семья…
– Ясненько. Получается, что твой сын – законный наследник всего?
Ровена вздохнула.
– Или дочь – носительница крови.
– А дочерей там нет?
– Есть. Но одна уже замужем лет десять, а наследников все нет. Вторая же ушла в монастырь.
– И в любом случае проще отобрать ребенка у тебя… а родители там старые?
– Родители Бернарда?
– Да.
– В полной силе. Разве что своих не сделают, а и сделают, так вырастить не успеют. Могут не успеть, отцу Бернарда почти пятьдесят, матери под сорок…
«Ну, в нашем мире и позже рожают», – хмыкнула неслышно Матильда.
«Так то в вашем. Вы и живете дольше, и медицина у вас лучше…»
«А, на главное это не влияет. Почему-то родители забывают, что мало родить ребенка, его еще надо вырастить. Дождаться, пока у него мозг включится, чтобы он не спился, не скололся, никуда не влип… родишь в сорок, ему двадцать, а тебе-то шестьдесят!»
«М-да…»
Но долго девушки беседовать не стали. Ровена требовала внимания.
– Ро, я правильно понимаю, что родители Бернарда – из Аллодии? – уточнила Малена.
– Да.
– Они приняты при дворе?
– Да.
– И чего ты хочешь от меня?
Ровена вздохнула. Глубоко, тоскливо…
– Я была женой Бернарда. Сейчас я в воле его родителей, как его вдова, понимаете?
Сложно не понять. Действительно, вдову могли запереть в доме родителей мужа, могли вернуть ее родителям, выгнать на дорогу, отнять сына… да много чего могли сделать. И ведь все по закону! Все исключительно по закону!
– Что могу сделать я?
– Если вас признают наследницей рода, Домбрийской и прочая, вы можете принять опеку надо мной. Так делается, я знаю…
– М-да… дай мне пару минут на обдумывание, – Малена аж растерялась от такого заявления. Присела на кровать и сделала вид, что размышляет.
А на самом деле отвечала Матильде.
«Что значит – принять опеку?»
«В вашем мире есть эмансипация. В нашем такого нет, но если бы ты жила на Ромее, могла бы попросить достойного человека взять над тобой опеку».
«Это в каком случае? Давай, вспоминай все, что можешь, от ответственности освобождает только знание закона».
Малена была полностью согласна.
«Так делают, если кровная родня не справляется со своими обязанностями, вот как у Ровены. У нее близких вообще нет, кроме матери, а родители Бернарда ее не видели несколько лет, доказать это, видимо, несложно. Если я принимаю опеку над ней, я полностью отвечаю за нее и ее будущего ребенка. Даю кров, пищу, одежду, работу, выдаю замуж… и с меня можно спросить за неисполнение обязанностей. Это договор, в котором все прописывается очень четко».
«Угу… что в этом случае делают кровные родственники?»
«Падают в ноги королю».
«Они могут это сделать? К ним прислушаются?»
«Не знаю…»
«Тогда уступи место, сейчас будем все разъяснять».
Малена повиновалась, и сквозь серые очи средневековой герцогессы на Ровену взглянула девчонка из двадцать первого века. Века крючкотворства и казуистики.
– Я правильно понимаю, Ровена? Тебе не под силу бодаться с родителями твоего супруга и ты просишь, чтобы это сделала я?
Ровена потупилась.
– Примерно так.
– Ты получаешь помощь, поддержку и защиту. Что получаю я?
Как давно известно науке, если вам начинают говорить о всеобщем благе, доброте, кротости, смирении и добродетели, значит, кто-то собирается крупно нажиться за ваш счет. А разговоры – это такая прелюдия перед крупным церебральным сексом. Поэтому Матильда всегда была сторонницей взаимной выгоды.
Ты мне – я тебе.
Это не означало отказа от бескорыстной помощи, Матильда помогала и не ждала ничего для себя, но! Не в ущерб себе и своим интересам.
Цинично?
Ну так выживите самостоятельно. В одиночку, в неполных восемнадцать лет!
Ровена вздохнула. Видимо, этот пункт был самым хлипким.
– Я отслужу.
Матильда молчала.
Цитаты из филатовского «Федота-стрельца» все равно тут никто бы не понял. «Оправдаю. Отслужу. Отстрадаю. Отсижу…» – ага, оно и в другом мире такое… генеральское.
– Мой ребенок будет наследником состояния, а я – его мать. Это укрепит и ваши позиции. Сейчас, да и потом, когда он подрастет, мы сможем что-то придумать. У вас ведь тоже будут дети…
– Будут…
Долгосрочный союз казался интереснее. Что ж, посмотрим. Но…
– Ровена, а с кем я должна буду за тебя сцепиться?
Женщина замялась. Матильда ждала, молча и не подталкивая. Наконец Ровена подняла голову, поглядела в глаза Малене и улыбнулась одними кончиками губ.
– Отец моего мужа – маршал Аллодии. Артан Иллойский.
– Б…
Матильда не ругалась. Но иногда неопределенные наречия из русского языка оказывались как нельзя более кстати.
– Иллойский? Маркиз Иллойский?
Ровена опустила глаза.
– Нет, – подумав, подвела итог Матильда, – это полный п…ц! Ро, как ты себе это представляешь? Ему под полтинник, он маршал, у него куча прихлебал и лизоблюдов, а против него – я? Сопля восемнадцати лет без связей и со своим неотразимым обаянием?
– Может, еще и делать ничего не придется?
Жаль, что верить в это ни у одной не получалось.
– Ладно, – вздохнула Матильда. – Если его величество примет у меня клятву верности и признает герцогиней, я приму над тобой опеку. А там посмотрим, у кого х… хвост длиннее. Но я тебя честно предупреждаю, моего влияния тоже может не хватить.
Ровена улыбнулась одними губами.
– А чьего еще, ваша светлость? У меня знакомых герцогов нет…
– А твоя мать?
– Моя мать… не думаю, что она поедет сюда из Саларина. Да она и не герцогиня, и никогда не была. Обычная шлюха, только не кабацкая, а придворная.
– Зато оплачивается не в пример лучше, – хмыкнула Матильда.
Они переглянулись – и принялись истерически хохотать.
– Ладно, – махнула рукой Матильда. – Не унывай, прорвемся. Может, ты еще и девочку родишь.
– Мне почему-то кажется, что будет мальчик. И живот огурцом, и на соленое тянет…
Ага, приметы.
Они такие, приметы… живот, огурчики… УЗИ бы сюда, но где взять Рентгена? Или кто там его открыл? Матильда крайне слабо представляла себе и процесс, и результат, но идея ей стала интересна.
А что, если…
Не надо изобретать порох. Надо просто перекатать несколько дюжин справочников по медицине. Убить-то каждый может, а вот вылечить… и опять же пенициллин получить… Фенол, он же карболовая кислота, стрептоцид, еще йод…
А ведь есть шансы! Надо, надо подумать!
«И это будет цениться?» – задумалась Малена.
«А что может быть ценнее здоровья и жизни?»
Что ж, сама по себе Малена вряд ли могла соперничать с маршалом. Но если доказать свою полезность королю? Тут еще вопрос, кого поддержат и на каких условиях будут договариваться. Так что – поборемся!
Через два дня, если море будет благосклонно, «Веселый
