– И́во! – обрадовался капитан отряда ландскнехтов27Вигвар Райнхард. – Сколько лет, сколько зим! – он похлопал друга по плечу. – Смотрю, ты не изменяешь своим вкусам! – кивнул Виг на его цветастые одежды.
– Да будет тебе! – рассмеялся Иво. – Сам император Максимилиан признал, что наша жизнь настолько коротка и безрадостна, что великолепная одежда – одно из немногих удовольствий! Я не собираюсь отказываться от своих привилегий!
Мужчина довольно одернул рукава своей пестрой куртки и заметил, как Райнхард с любопытством рассматривает кого-то по ту сторону «Прекрасного колодца».
– Что ты там увидел? – тихо спросил Иво, проследив взгляд Вига. – Очередную красотку?
– Что-то знаешь о них? – кивнул капитан на египтян.
– М-м, первый раз вижу, – Иво покачал головой. – Видимо, вместе с купцами приехали. Хочешь предложить ему местечко в отряде?
– Возможно… У меня недокомплект. Мне нужно собрать семнадцать человек, – цокнул языком Вигвар. – Нас сильно потрепало в последний раз в Ливонии. С огнестрельным оружием сражения перестали быть захватывающими. В них больше нет чести и места подвигу, знаешь ли. Всего-то и делов – вскинь мушкет да выстрели.
– Зато ты, друг, единственный из наемников, кто точно доживет до старости. Таких везунчиков еще поискать!
– Мне не нужны баловни судьбы, я хочу видеть в своем отряде настоящих воинов.
Райнхард встретился взглядом с мальчишкой, и изумрудные глаза ребенка словно обожгли воина. Мальчик внимательно, даже изучающе рассматривал капитана.
– У тебя есть люди на примете? – Виг посмотрел на Иво.
– Ох, такие дела на улице не решаются, – махнул тот рукой.
– И тем не менее. У меня не так уж много времени, завтра-послезавтра едем дальше. Мои люди в пригороде, и им скучно.
– У вас же есть сейчас наниматель.
– Есть, только ему нужны все на поле боя. Он не готов платить не за ровно пять сотен. – Райнхард плюнул себе под ноги, словно от досады.
– Загляни в госпиталь. Там есть человек пять. Отказались идти дальше со своим капитаном. Он не платил им… – Иво посмотрел на быстро темнеющее небо.
– Госпиталь? Мне калеки не нужны.
– Они только прикидываются, – Иво погладил свои рыжие усы. – И все-таки пойдем в таверну Ганса, а делами займешься с утречка. Бог не велит работать по вечерам.
– Да-да, помолиться и спать? – фыркнул Виг. – Боюсь, мой заместитель не сможет совладать с бойцами. Мне лучше вернуться в лагерь.
– После кружки пива и пирога делай что хочешь! – заулыбался Иво. – Идем!
Райнхард особо не упирался, но несколько раз оглянулся на двух незнакомцев. Что-то неуловимое и близкое было в этом мальчике.
Сет без интереса оглядывался по сторонам и думал, что бы такое посмотреть в городе, пока есть время. В этот момент окно на третьем этаже дома напротив распахнулось, и служанка выбросила содержимое горшка прямо на дорогу. Пробегавший мимо служка магазина с трудом успел увернуться. Фэро с присущим им безразличием взирали на эту снующую мимо толпу, от которой исходили удушающие запахи: пота, грязи, гнили и пыли. Рядом с колодцем топтались несколько гусей, выпрашивая еду у прохожих.
– Что ты увидел в этом воине? – спросил Гор сына, желая отвлечься от созерцания окружающей «красоты».
– Я его встречал много жизней назад.
– Надеюсь, эти воспоминания не причиняют боли.
Фэро-старший посмотрел в сторону улицы, уходящей к зловонной реке, где располагались многочисленные мясные лавки. Оттуда доносился неприятный запах, хотя власти города и старались следить за качеством мяса. Жестом руки Гор подал сыну знак, что они идут дальше. Выбрав самый неприметный маршрут, они направились к западным воротам.
– Странный город, – тихо сказал Гор на древнеегипетском, бросив взгляд на крыс размером с кошку, снующих по узкому переулку. Он поднял шарф выше, закрывая им рот и нос.
– Чем же? – поинтересовался Сет, поравнявшись с отцом.
– Грязью и обилием красок. Словно люди пытаются скрыть свои темные души от богов за яркими одеждами. – Гор кивнул на очередную церквушку и на скульптуру, держащую в руках Библию. – Их учения никогда не сходят со страниц их книг. Их вера – это лишь мечта о вере, которой им не достигнуть… Кто же будет предотвращать злодеяния, если тот, кто обязан бороться с пороками, сам им подвержен?..
– Они просто люди, отец, – совсем по-взрослому ответил мальчик, и даже его голос зазвучал иначе. Гору показалось, что он слышит в нем своих далеких предков. – Их задача, как говорит предсказатель, в том, чтобы жить и своими деяниями и мыслями творить неизвестные им миры.
– Тот любит говорить с тобой, – улыбнулся мужчина. – Больше, чем с кем-либо до тебя.
– Отец, простые люди не вынесут бремени Творцов. – Сет посмотрел на Гора. – Пускай они живут в незнании и верят, что не они сидят за поводьями колесницы, мчащей чужие Вселенные по выбранному ими пути.
– …Пускай, – кивнул Гор, улыбнувшись. – Только вот и в тех далеких мирах живые существа молятся своим глухим Творцам и умирают, так и не дождавшись чуда.
– Отец, мы будем ждать вторженцев в городе или за крепостными стенами?
– Я, Юба и восемнадцать первых имен останутся в городе. Ты и остальные – за воротами.
– Но я буду полезней здесь.
– Знаю, но я не хочу рисковать. Уверен, что и там найдется место для твоего подвига.
– Отец…
– Не забывай, Сет, тебе лишь одиннадцать. Твоя душа, может, и стара, как мир, но мне ты прежде всего сын, и я дорожу тобой. Завтра ты будешь драться по ту сторону стены.
– Хорошо, – кивнул мальчик, но про себя подумал, что придет на помощь, если заметит серьезную опасность.
Гор вывел сына за ворота и отправил в разбитый неподалеку от Нюрнберга лагерь египтян. Но, сделав несколько шагов, Сет вернулся.
– Отец, – обратился он к Гору, – если вторженцы будут в странных одеждах, переливающихся, словно радуга, то бейте в центр живота. Если в черном, то в горло.
Фэро-старший кивнул и спросил:
– А если ни один из этих вариантов?
– Тогда просто снеси им голову, – пожал мальчик плечами, на что Гор улыбнулся одними губами. – Будь осторожен, – сказал он отцу.
– И ты, сын мой, – мужчина погладил его по голове. – Не делай того, о чем будешь жалеть.
Сет развернулся и побежал в сторону лагеря. Гор вместе с Юбой и остальными братьями отправился в ночной дозор по Нюрнбергу. Они распределились по частям города и затаились, готовясь к встрече с неизвестным врагом.
Виг вышел из таверны под утро, когда близился рассвет. Он с трудом смог вырваться из цепких ручек многочисленных подружек друга Иво, сетуя на то, что так и не удалось выспаться. Райнхард прошел вниз по Кайзерштрассе мимо улочки мясников и вышел к реке. Оказавшись на мосту, он остановился в центре и, устало облокотившись на перила, уставился на воду. Он был рад, что последние три года его обоняние давало сбои и ему не приходилось ощущать вездесущей вони. Вокруг стояла абсолютная тишина, которую нарушали лишь просыпающиеся куры
