— Как пойдете? — это он уже мне.
— Думаю, сначала проверим берег на две-три тиги в ту сторону, откуда вы пришли, потом вернемся, передохнем и в другую сторону сходим. Заодно и место для подъема поищем. Если никого не встретим, будем выбираться сами.
— Дело говоришь, — соглашается Менален. — Ладно, нечего рассиживаться.
Капитан, боцман Кортен и остающийся с ними Тахур — матрос постарше, по-моему, из машинной команды, — идут к воде. А мы с Бирелом уходим вдоль берега на юг.
Идем медленно. По вязкому песку, да еще и петляя среди камней, особо не разгонишься, но мы и не спешим — пройти предстоит много, силы стоит поберечь. Первый час мы видим только камни и песок, слева — накатывающие на берег волны, справа — почти отвесная стена, которая почти нигде не опускается ниже верхушек мачт безвременно погибшей «Тангасты». Когда я уже всерьез начинаю задумываться о том, не повернуть ли обратно, в каменной стене обнаруживается расщелина. При ближайшем рассмотрении она оказывается отдаленным подобием обычного оврага. Конечно, пробраться там будет нелегко, особенно с человеком на носилках — которые, к слову, еще нужно будет соорудить — но все же это уже что-то. Бирел предлагает вернуться. Мол, никого мы уже не найдем здесь, а нам еще в ту сторону идти в такую же даль. Что ж делать? Я вижу, что он устал. Если пройдет еще тигу на юг — назад, чего доброго, его еще и тащить придется.
— Ладно, — говорю, — остаешься здесь. Ждешь меня. Отдыхаешь. Но не спишь. Да, еще — один в расщелину не лезешь.
— Долго ждать?
— Пока не вернусь. Ты что будешь капитану говорить, если один придешь?
Он молчит — возразить нечего. С другой стороны — а если и правда не приду?
— Ладно, ждешь, пока темнеть не начнет. Не появлюсь — тогда возвращаешься к остальным. Ясно?
Он кивает. Оглядевшись, предлагаю ему не сидеть прямо тут, а спрятаться в устье расщелины — и никто чужой не увидит, и ветер там не так донимает, как на открытом месте. Помогаю ему там устроиться и замаскироваться и спускаюсь обратно на «пляж».
Для себя решаю, что пройду еще тигу и поверну обратно. В конце концов, я тоже не машина.
Опять песок и камни. Хорошо хоть ноги пока еще не напоминают ведра, полные свинца. Но к вечеру наверняка будут напоминать. Впрочем, до вечера еще нужно дожить. С такими веселыми мыслями я взбираюсь на преградившую мне путь каменную баррикаду и… вижу полуразбитую шлюпку с «Тангасты». Примерно в полусотне шагов. А у подножия моей баррикады сидят маркиза и обе ее служанки. Спиной ко мне. Связанные. Возле них свалены какие-то мешки. До женщин — шагов двадцать. Возле них охранник в незнакомой униформе, с револьвером в руке. А люди, одетые в такую же чужую униформу, гонят к воде матросов и парней из графской дружины. Это что же происходит? И где в таком случае Тилен с Ксивеном? Они что, не сели в одну шлюпку со своей госпожой?
Совсем близко от уреза воды на волнах покачивается катер с вяло пыхтящей трубой. Флагшток пуст. У горизонта виднеется темный силуэт военного корабля. Похоже, тот самый «имперский пограничник». А мы-то надеялись…
Офицер, командующий чужаками, что-то говорит. Что — не разобрать, но голос у него мерзкий. Рядом с ним — какой-то худой гражданин в плаще, с накинутым на голову капюшоном. Маг, что ли? Чужаков — семь человек, считая офицера с колдуном. Плюс еще двое или трое на катере.
Чужаки вдруг вскидывают винтовки. Залп. Кто-то из наших падает, уцелевшие бросаются на стрелков, но… Еще залп. Еще. Офицер тоже стреляет — из револьвера. Визг женщин. Офицер и колдун идут к воде. Наверное, чтобы убедиться, что убиты все. Офицер тянет из кармана мундира пачку с патронами — похоже, опустошил барабан.
Зачем их расстреляли? Потому, что они не знали чего-то? Или просто потому, что в маленьком катере не хватит места на всех пленных?
А ведь это шанс, понимаю я. По крайней мере, для маркизы. Понятно, почему они не проверили это нагромождение камней — у них мало людей, высадились они не больше часа назад, а то и меньше, а матросы наверняка сказали, что никого тут больше нет. Да и маркиза для них — весьма весомая добыча. Явно собирались прямо сейчас и отчаливать, а не обшаривать весь берег пешими патрулями…
Я в три прыжка спускаюсь с гребня и обрушиваюсь на плечи нерадивому охраннику. На мое счастье, у него не только револьвер — еще и две гранаты на поясе. Он так и не понял, что произошло. Взмах ножа — и его грудь заливает кровь из перерезанного горла. Где-то на краю сознания мелькает удивление от того, что я делаю это с такой легкостью. Надо отдать должное маркизе и ее старшей служанке — завидев меня, они не выпучивают глаза, а молча валятся на землю, увлекая за собой ничего не понимающую девчонку.
Офицер успевает заметить врага, но это ему лишь мешает — руки дергаются, и он теряет драгоценные мгновения, пытаясь вставить патроны в барабан. Я не жду, когда он, или колдун, или солдаты успеют что-то сделать — одолженная у мертвого охранника граната летит им навстречу.
И не долетает до сапог офицера каких-то пару шагов.
Взрыв.
Офицер падает навзничь. Колдун тоже. Надо же, магия не всесильна?
Их примеру следуют сразу двое стрелков. Видно, что осколки задели и остальных, но не так сильно — кто-то еще пытается пустить в ход свое оружие, прячась за трупы. Но трофейный револьвер в моей руке первым выплевывает пламя.
На катере явно делают правильные выводы — в мою сторону никто не палит, зато из трубы начинает валить дым. Но паровой катер — зверь не слишком шустрый, а мне не надо бежать по воде, чтобы добросить до
