Она выразительно усмехнулась, поправила очки.
– Лейка, все он понял.
– Что понял?..
– Все. – Кира резким движением откупорила бутылку, крышка улетела за диван. – Аните сказал, что подопечная у фонда больная на всю голову, и вернули бы они ее обратно. Танцы до упаду – ну, нетрезвый народ еще не такое вытворяет. Кто под лавкой уснул, кто домой, шатаясь, поплелся, от пьяных не отличишь. Грозился паб проверить по поводу подозрительных веществ, не понимал, почему его срубило. По пути сюда молчал и думал о чем-то напряженно, но это его обычное состояние. Чайку заварил, выдул литр и спать улегся. Думала – ура, обошлось! А с утра к стенке меня припер, допрос устроил. Оказалось, весь наш с Соней разговор слышал и запомнил отлично. Я выкручивалась, как могла: глаза круглые делала, ресницами хлопала – бесполезно, не верил. Психанула и сказала…
– Что сказала? – выдавила я, уже не надеясь на лучшее.
– Про дар. – Кира отпила прямо из горлышка, даже не поморщившись. – Дальше сам два плюс два сложил, не дурак. Карьера моя головокружительная, внезапно съехавшая крыша Лессера, наше с вами знакомство давнее через психологический центр – сошлись показания. Радость, счастье!
Я пристроила нетронутую чашку на подлокотник, потеснив разнокалиберные пустые бокалы. Выходит, Роман понял, что Кира, Соня, Паша и я… Ох!
– Я его предупредила о Совете, – она потянулась через меня за бокалом, со второй попытки его схватила. – О том, что выпытанными знаниями светить опасно, потому что девочки с розовыми прядочками на самом деле не такие дурные, какими кажутся. К счастью, у Ромы навык делания морды кирпичом прокачан в совершенстве. Справится.
Азиатская девушка в телевизоре разрыдалась так шумно и надрывно, что я дернулась, чуть не смахнув чашку на пол. Выключить его совсем, что ли? Кира наполнила свой бокал доверху, сосредоточенно цокая языком. Надо же, ни капли мимо…
– И что было потом? – спросила я, боясь гадать, какой была его реакция. Помнится, Влад мне тогда санитаров порывался вызвать.
– Ушел. На работу. Звонки сбрасывает. Я думаю, что…
Повисла пауза. Кира задумчиво посмотрела на бокал и снова глотнула из бутылки.
– Что? – уточнила я осторожно.
– Все. – Она глубокомысленно кивнула. – Полное все, и до свидания. Прошла любовь, завяло это самое… Подай вон ту конфетку, а?
Я машинально передала ей коробку, стараясь подыскать подходящие слова. Или хоть какие-нибудь.
– Слушай, успокойся. Он в шоке сейчас, такие новости необходимо переварить. Дай ему время. Если ему надо подумать в одиночестве, это не значит что…
– Пф-ф-ф! – перебила Кира, выгрызая конфету из фольги. – Я тебя умоляю! Кто будет жить с тем, кто тебя насквозь видит, со всем личным, сокровенным и для чужих глаз не предназначенным? Это ужасно и дико, знать, что каждая твоя мысль – вслух, чувства – как на ладони, а слова автоматом проходят проверку на детекторе лжи. Думаешь, почему никто из вемов близким правду не открывает? Потому что Вениамин запретил, или Совет предупреждение влепит? Ха-ха! Потому что ясно и понятно, как божий день, что отношениям после этого кранты, хорошим уж точно. Дима своей жене не сказал ни через пять лет, ни через десять, даже по большой и светлой любви. Понимал, что не надо ее на прочность испытывать. Каково мириться с отсутствием дверей и стен в своем укромном домике и терпеть постоянный напряг?.. Зачем?
– Вот Влад…
– Извращенец твой Влад!
– Неправда, – обиделась я. – Он тоже поначалу шарахался. Постепенно привык, и отношения наладились. Его не напрягает совсем, я же чувствую.
– Не сравнивай, у вас другое. Влад заранее знал, кто ты. Подружились вы потом. Это был его личный выбор. А тут…
На полу у дивана запрыгал телефон, истошно звоня той мелодией, под которую в фильмах обычно убегают от маньяка. «Деспот и тиран» – высвечивалось на дисплее. Без вариантов кто! Я протянула трубку Кире, она закатила глаза и фыркнула в бокал. Растерявшись, я зачем-то приняла звонок, в ухо тут же выпалили:
– Где тебя носит?!
– И тебе здравствуй, – отозвалась я.
– Лейка?.. – опешил Паша. – Неожиданно! Ты у Киры дома, что ли?
– Да. Она… не хочет брать трубку.
– Дай-ка угадаю, там пьяный концерт и нервный срыв на горизонте?
– Ну…
– Сейчас приеду.
Черт! Действительно нервным срывом попахивает. Дар у нее теперь сильный, бесконтрольные эмоции чреваты выбросом энергии, от которого могут пострадать люди. Как быть?.. Кира вопросительно уставилась на меня, силясь изогнуть бровь.
– Он сейчас приедет… – покаялась я.
– Шкаф, – пробормотала она.
– Какой шкаф?
– К двери. Придвинь. – Кира отсалютовала бокалом кактусу и залпом выпила до дна.
Ага. Вот пусть кактус и двигает! Следующие полчаса я старалась ее успокоить: в подробностях пересказала наш с Владом первый откровенный разговор о даре, уговаривала переодеть заляпанную пижаму, пыталась напоить чаем. Сначала он ей был горячим, потом холодным…
Паше я открыла дверь под ее громкие вопли, что никого нет дома. Наконец-то приехал! Не представляла, что еще можно сделать. Любой, выпив столько, давно бы мирно дрых в уголке! А этой хоть бы что. Он беглым взглядом окинул творящийся беспредел и с порога спросил:
– А мне конфетку?
– Чего приперся? – очень гостеприимно поинтересовалась Кира с дивана.
– Даже не обнимемся?
– Кактус обними!
– Неправильно ты, Кира, страдаешь. Банально, без огонька. Ни грустной музыки, ни сигареты, ни пледа, ни дождя за окном. Да еще и с суфлершей… – Паша выдернул из розетки шнур от телевизора, восточная девица исчезла вместе с соплями и воплями. – Слабо без нее?
Кира швырнула в него конфетой, Паша увернулся. Она мстительно закусила губу и принялась комкать шарик из фольги. Большой.
– Что ты творишь? – возмутилась я ему на ухо. – Ее же утешить надо, а не бесить.
– Ты уже наутешала. – Он вывел меня в коридор, не дав оглянуться. На плечи лег плащ. – Иди, сам ее в чувство приведу.
– Да я помогу…
– Не стоит. Если Кира продолжит в том же духе, ее сорвет, и весь дом накроет. Фон она может создать мощный. Ты в курсе, чем заканчиваются особенно печальные случаи. Иди.
Я на автомате натянула сапоги и шагнула за порог, дверь тут же захлопнулась. Ну, нормально, а? Вообще-то, я первая к ней пришла! Из квартиры приглушенно полилась унылая музыка. Паша что, серьезно говорил?! Ладно, пусть делает, раз знает что, а мне пора к Артему. В кармане пиликнул телефон, пришло сообщение: «Я нормально, остаемся с ночевкой у дедушки». Это заговор?..
На улице стемнело, накрапывал дождь, по раскрытому зонту невесомо стучали капли. Под мягким светом фонаря искрился влажный асфальт. Куда теперь? Домой, сидеть в одиночестве и считать минуты до наступления ночи? Свихнусь… Пальцы сами собой вытащили телефон, по памяти набрали номер.
– Привет! Чем занимаешься?
– Спасаю Галактику! – тоном супергероя отрапортовал Влад. Помолчал и осторожно поинтересовался: – А что?
– Так уж
