— Да, мэм?
— Я жду свой напиток уже целую вечность.
Вау. Это было сказано таким «умным» тоном, что мне пришлось сдержаться и не сделать замечание, что нужно позвонить в Менса (прим.перев.Крупнейшая, старейшая и самая известная организация для людей с высоким коэффициентом интеллекта.) и рассказать, что они потеряли своего члена. И если уж на то пошло, она не ждала целую вечность. Девушка сосет коктейли быстрее, чем я успеваю поставить их перед ней. Эта часть причины, почему она шатается на своих туфлях для стриптиза.
Цепляю на лицо свою профессиональную маску и киваю.
— Извините, мэм. Что бы вы хотели выпить? — я думала, что это было достаточно вежливо, но, должно быть, она не закончила быть противной сучкой.
— Арр! Может, если бы ты не вертелась как шлюшка возле своего парня бармена, то запомнила бы, что я заказала в первый раз!
Чувствую, как моя кровь вскипает внутри. Не могу поверить, что она назвала меня шлюхой! Или что с таким презрением сказала о Нике, что он бармен. Я видела мужчину, с которым она вошла сюда, и поняла, что она не может похвастаться интеллектом, раз трахается с человеком, который годится ей в дедушки в обмен на фальшивые сиськи и ботокс. Скорее всего, если бы не его деньги, она бы бродила по улицам и сосала у парней за двадцатки.
Прежде чем я смогла ответить, в это время пытаясь усмирить дыхание, почувствовала знакомое, успокаивающее тепло у спины.
— Извините, мэм, но я должен попросить вас сменить тон, так как беспокоите других игроков.
Я оборачиваюсь через плечо, смотрю на Ника и говорю беззвучно «спасибо». Он подмигивает, давая знать, что всегда прикроет мою спину.
Она смеется над попыткой Ника и упирает руки в бока.
— Да? И что ты мне сделаешь?
— Если вы не понизите свой голос, то я буду вынужден попросить вас уйти, — отвечает. — Извините, но это правила для каждого в этой комнате.
— Я никуда не уйду! — кричит она.
— Ладно, — Ник подходит ближе. — Я не буду просить второй раз...
— Кем ты себя возомнил? — кричит она. — Ты не можешь мне указывать! — она протягивает руку, чтобы ткнуть своим выкрашенным розовым ногтем в грудь Ника, но я перехватываю ее запястье. Ни за что не позволю ей к нему прикоснуться. Я очень трепетно отношусь к своим друзьям. У меня это только Пейдж, Дэвис и теперь Ник. И не позволю людям издеваться над моими друзьями.
— Ты не захочешь продолжить, — предупреждаю ее, на что она не обращает внимания. Ну, конечно.
— Не прикасайся ко мне! — выплевывает и так резко выдергивает руку, что качается на своих смехотворно высоких каблуках. — Тебя уволят!
Прежде чем могу заговорить, открывается дверь в номер, и входит один из Мужчин в черном. Он движется к визжащей шлюшке, но еще один голос раздается позади него.
— Мы разберемся, Брайан.
Я стискиваю зубы, когда Гевин, рядом со своим боссом, направляется к нашему маленькому шумному трио. Именно в этот момент замечаю, что все в помещении погружены в тишину.
— Есть какие-то проблемы? — спрашивает Гевин спокойным, светским голосом, который сразу отдается покалыванием между моих ног. И это только из-за его чертового голоса. Сукин сын!
— Да, — шлюшка кривит губы и показывает на нас с Ником, прежде чем снова смотрит на Гевина и Грэхема с соблазнительной улыбкой. Или, по крайней мере, она пытается изобразить такую, но терпит неудачу. — Эта официантка провела весь вечер, игнорируя тех, кому нужны напитки, только чтобы ее бойфренд лапал ее на публику. Затем она имела наглость распустить руки на меня!
— Это правда? — спрашивает Грэхем спокойно, прожигая меня взглядом. И к моему ужасу, из-за нахлынувших эмоций ком встает в моем горле, а видимость расплывается из-за слез, которые я пытаюсь сдержать, пока мой нос покалывает. Не могу потерять эту работу. Я могу общаться с родителями только потому, что отправляю им свои чаевые, чтобы они могли оплатить телефонные счета. Впервые за три года я не дополняю свое скудное питание лапшой «Рамон», чтобы придержаться бюджета. Это единственная хорошо оплачиваемая работа для меня, и я не могу вернуться к тому, с чего начала.
— Мистер Ларсон... — хриплю смущенно, но он поднимает руку, чтобы я замолкла. Чувствую руку Ника на своей, он сжимает мою ладонь, но я в оцепенении, чтобы сделать это в ответ.
— Ты разберешься с этим? — Грэхем спрашивает Гевина.
Он незаметно кивает, затем делает то, что так на него не похоже, и снова отдается в моих женских частях. Зажав мой подбородок между двумя пальцами, он нежно приподнимает мою голову и встречается своим взглядом с моим, затем спрашивает низким, бархатным голосом:
— Ты в порядке?
Моя челюсть отвисает, а глаза расширяются. Обычное мудацкое поведение, которое я вижу каждый день, исчезло. Не могу точно понять, что вижу перед собой, но знаю, что это что-то другое. Он сейчас не в роли придурка. Он, правда, заботится о моем состоянии.
— Эм... — замолкаю, так как мой мозг не в состоянии осмыслить резкие изменения в Гевине, поэтому просто киваю. Он выпускает мой подбородок, делаю шаг назад, врезаясь в Ника, который кладет руки мне на плечи, чтобы я удержала равновесие. Едва улавливаю какую-то эмоцию в глазах Гевина, когда он видит, как Ник прикасается ко мне. Кто-то не очень рад, но он отворачивается к шлюшке, прежде чем я могу разобраться, что к чему.
— Генри, — произносит громким голосом, прожигая взглядом женщину, в то время как привлекает внимание пожилого человека, с которым она пришла.
— Да, Гевин? — спрашивает мужчина с любопытством, казалось бы, не обращая внимания на то, что происходит вокруг него. Может, это деменция?
— Что я говорил о том, чтобы держать своих женщин в узде, пока мы в этой комнате? — у меня перехватывает дыхание от ледяного тона его голоса. Он точно не валял дурака.
— Черт, мужик, — бормочет Генри. — Извини.
Наконец, Гевин перестает смотреть на женщину, которая теперь выглядит менее уверенной в самой себе.
— Она уходит, — он адресует это Генри, смотря прямо на него в первый раз.
— Ты прав.
Я ахаю от того, как просто Генри отказывается от шлюшки, и в то же время от ее раздраженного голоса:
— Что?
— Я больше не хочу видеть ее к этой комнате, — продолжает Гевин. — Ты понял меня?
— Понял,
