"И она была именно такой?" - она спросила после того, как он замолчал.
"Да, именно, она была именно такой, она была невинной в каждом слове и движении. Или, быть может, мне стоит назвать её обманчиво невинной вместо этого, но она была очень хороша в этой роли. Даже сейчас я едва ли могу не думать о ней".
Он не выдумывал ничего, и его слушательница могла видеть всё это в его глазах.
"Даже представить себе не могу, что случилось потом", - Мария сказала нетерпеливо.
"Ничего", - он выдохнул и покачал головой.
"Ничего? Что вы имеете в виду?" - она не была уверена, поменял ли он своё мнение и решил не рассказывать больше, либо же это был действительно конец, но один факт не вызывала никаких сомнений - она была заинтригована.
"Ничего особенно, скажем так. Она поцеловала меня в губы, а потом ушла прочь. Я не могу быть уверенным, но мне показалось, что я её обидел. Нет, не поступком, а скорее словом. Даже не знаю, что думать теперь".
"И что же вы ей такого сказали?" Мария подсела ближе к нему, словно это могло позволить ей получить ответ быстрее.
"Я..." - он покачал головой и улыбнулся. "Я боюсь, я не могу вам этого сказать. Каждый раз, когда я произношу те слова, они путают все мои мысли. Мне становится не по себе, и всё вокруг теряет свои прежние, понятные очертания", - он потёр свой лоб. "Знаю, звучит странно, но это так. Хуже всего то, что я не знаю, как мне это исправить".
"Если честно, я даже не знаю, как мне комментировать вашу историю".
"Тогда добро пожаловать в клуб. Теперь у вас есть замечательная возможность представить себе, насколько это трудно постоянно вслушиваться в истории людей, пытаясь при этом проникнуть в самое сердце проблемы. Вы должны быть готовы практически ко всему. На самом деле, эта история, что я вам только что рассказал, даже не является чем-то чрезвычайно необычным и шокирующим. Ну а теперь вы можете рассказать мне один из ваших секретов", - он дотронулся до её руки, внимательно глядя ей в глаза.
"Я думаю, мне уже пора идти", - как только она почувствовала его прикосновение, тон её голоса тотчас изменился. Он стал таким взволнованным и неустойчивым, что он, скорее всего, был в состоянии заметить это даже без специальных устройств. "Я прошу прощения", - еще через мгновение она поднялась на ноги и зашагала в сторону дверей.
"Это и были мои слова тем вечером", - он сказал, когда она уже практически вышла из его офиса.
Она замерла на секунду, посмотрела на него еще раз, а после ушла прочь, не сказав ни единого слова.
"Hasta pronto, señora Maria", - Александр медленно выдохнул и лёг на освободившийся диван.
ГЛАВА 5
Он не был удивлен тем, что она ушла, да и сам факт не особо его беспокоил, потому что он получил то, чего желал. Он получил возможность проанализировать вчерашний вечер под новым углом. Теперь он хотел мысленно вернуться к тому перекрестку, где он встретил ту самую незнакомку, но как только он закрыл глаза, кто-то постучал в двери.
"Да, да, войдите", - он снова вернулся в прежнее положение.
"Мне не хотелось вас беспокоить, но я хотела узнать, всё ли хорошо?" - Екатерина спросила его в полголоса, стоя в дверях из-за необъяснимого стеснения, которое не позволяло ей войти внутрь. Она всегда старалась говорить как можно тише, причиной чему была ни сколько скромность, сколько сам её голос, который по природе был достаточно сильный и глубокий и вызывал в ней стеснение.
"Да, всё в порядке, Екатерина, спасибо, что спросила. Могу я тоже задать тебе один вопрос?" - он отклонился назад к спинке дивана.
"Вы хотите, чтобы я вошла?" - она поинтересовалась послушно.
"Да, я хочу, чтобы ты закрыла двери на замок изнутри и села рядом со мной", - он отдал ей пару команд и затем положил одну руку на диван, показывая ей, где именно он хотел её видеть.
"Но что, если..." - она явно не ожидала услышать нечто подобное, по причине чего она не смогла сдержать свой голос и бросила вопрос незаконченным по этой причине.
"Это была всего лишь шутка. Мне просто нужно, чтобы ты посидела со мной минутку", - это не был первый случай, когда он позволил себе несколько провокационный подход в общении с ней, но при этом он всегда старался, чтобы она осознавала несерьезность его слов. Она нравилась ему в роли друга, и он никогда не рассматривал возможность того, что она могла покинуть коробку с этой надписью.
"О чем вы хотели меня спросить?" - сев рядом с ним, она осторожно нарушила тишину.
"Как бы ты могла меня описать, Екатерина? Могла бы ты сказать, что я нормальный?"
"Описать вас, - она задумалась на мгновение, - я бы сказала, что вы мне нравитесь".
"Что это значит, если не секрет? Я нравлюсь тебе потому, что я ненормальный, или потому, что я нормальный?" - он поднял брови и улыбнулся.
Она всегда могла сказать что-то, что заставляло его улыбаться, включая те моменты, когда она была полностью серьезна. Всё дело было в её врожденной весёлости и жизнерадостности, которую она, казалась, сама не всегда осознавала в полной мере.
"Не знаю, как это объяснить, мне просто нравится ваше чувство юмора и ваш голос. Он такой успокаивающий. Прозвучит странно, конечно, но мне кажется, я бы могла слушать вас часами. Просто слушать", - она улыбнулась, но эта улыбка мгновенно переросла в хихиканье.
"Ты тоже мне нравишься, Екатерина", - он сказал в ответ, и его слова возымели на неё весьма странный эффект, а именно она прикрыла глаза и начала тянуться к нему.
"А еще мне нравится, что вы называете меня Екатериной, потому что больше никто так не делает", - перейдя на шепот, она полностью закрыла свои
