Мои солнце и звезды цветут на глазах, подобно розам. И я вечно готов носить ее нежный запах повсеместно.
— Они самые, Герм.
— Даже подумать не могу, что будет, когда уже через месяц двое оболтусов будут бросаться в нас разноцветными погремушками, с пеленок желая что-нибудь взорвать!
— Зато знаю я: мы будем лучшими родителями, которые научат детей взрывать вещи правильно! Вот увидишь, у «Вредилок» появятся многочисленные филиалы с их собственными изобретениями, когда…
— …они только научатся ходить! — женушка поворачивает на меня смеющееся лицо, поддерживая свой огромный живот руками. — Захвати подарок для Леты, я все не могу передать ей эту книгу по зельям, а Беллатрису никак не дождешься из Министерского кабинета!
— Хорошо! Уильям еще не вернулся из Америки? — я искренне поражаюсь его выдержкой возвращаться из каждой поездки в дом, где бывшая Лестрейндж метает везде сглазом, ревнуя мужа к каждому американскому столбу.
— Скоро должен. Драко еще просил захватить пару упаковок «Бессонного»: он и представить не мог, что участь отца так сложна, пока Пэнси не разродилась. То же будет и с тобой, друг мой! — я помогаю Герм обуться и, взяв все вещи, целую ее в лоб, готовясь к трансгрессии:
— К этому я готов. Только обещай родить не сегодня — эту ночь я хочу танцевать со своей любовью.
— И времени у нас предостаточно, Фредди.
