– Хочу подстраховаться. Мало ли… Сегодня вы сама душка, а завтра, на волне успеха, начнёте делать глупости. Это может принести ущерб не только вашему здоровью, но и репутации моей киностудии. А я не хочу портить реноме Barbara Films на старте карьеры. Но, – добавил я, глядя, как обиженно надуваются её губки, – об этом пункте не будет знать никто, кроме меня, вас и моего юриста, – кивнул я на сидящего третьим в нашей компании законника, который чуть склонил голову, подтверждая мои слова.
Она стала покусывать губы, а я буквально слышал, как в очаровательной белокурой головке скрипят шестерёнки. Наконец Мэрилин протянула руку, взяла поданный Parker 51 и поставила росчерки на обоих экземплярах. Юрист шлёпнул печати, один экземпляр торжественно вручил гостье, который она свернула вчетверо и убрала в ярко-красный, в цвет помады, ридикюль, второй положила в папку.
Смотрю на неё и охреневаю от того, что сейчас происходит. Сама Мэрилин Монро будет работать на меня! Мог я о таком подумать?… Хотя уже лет десять назад, становясь на ноги в Штатах, мог. Планы у меня были наполеоновские, и я их осуществлял из года в год, так что наличие Монро в моей команде по здравом рассуждении не кажется чем-то экстраординарным.
Эх, жаль, что с моей подачи комедия «В джазе только девушки» уже давно вышла на экраны. Поторопился я что-то. Что я ещё помню с её участием?… Ну, «Зуд седьмого года» как-то видел, но запомнился фильм больше благодаря знаменитой сцене, где поток воздуха из вентиляционной шахты вздымает её платье. Сюжет я помнил довольно приблизительно, но при желании можно было над сценарием и попыхтеть. А вообще можно взять другие замечательные картины и предложить Мэрилин в них главную роль. Ну, или как вариант, нанять сценаристов и заставить их написать сюжет для Мэрилин. Больше никаких второстепенных и тем более эпизодических ролей! Буду делать из неё звезду!
– Контракт, как вы заметили, начинает действовать с сегодняшнего дня, – сказал я. – Так что вот, держите чек на сто тысяч. – И я недрогнувшей рукой прописал в чеке нужную сумму.
Она с невозмутимым видом спрятала чек в тот же ридикюль.
– Это не считая, как вы понимаете, гонораров за каждую роль, – улыбаюсь я. – Рад, что нам удалось договориться. Как только у нас появится для вас достойное предложение, а оно, уверен, появится уже скоро, мы вам сообщим, мисс Монро. Приятно было познакомиться со столь очаровательной женщиной.
Варе я сказал о новой актрисе как бы мимоходом за ужином следующего дня, когда оказался в Вегасе. Мол, в этой блондинке я вижу большой потенциал, и вложенные в неё средства обязательно отобьются.
– Блондинка? – хмыкнула жена. – Не знала, что тебе нравятся блондинки.
– Не мне, зрителям. Для многих Мэрилин уже сейчас является секс-символом, вот пусть и платят за то, что я буду её снимать.
– Надеюсь, у тебя насчёт секс-символов другие приоритеты, – наигранно нахмурилась Варя.
– О да, и ты прекрасно знаешь, какие.
А уложив детей спать, я стал на деле доказывать, какие у меня приоритеты.
Сюжет фильма «Зуд седьмого года» я набросал буквально за пару часов и сразу перепечатал его на своём «ундервуде», после чего созвонился с Фиби и Генри Эфронами. Эту семейную чету сценаристов мне посоветовал Билли Уайлдер, которого я позвал в свой проект в качестве режиссёра[8]. Пересказанный по телефону вкратце синопсис фильма его заинтересовал, к тому же, как он сам признался, ему давно хотелось поработать над комедией, да ещё с известным продюсером, недавно основавшим собственную кинокомпанию. Ну а уж мне как хотелось заполучить оскароносного режиссёра!
– В последние годы я обычно работаю со сценаристом Чарлзом Брэкеттом, – сказал мне по телефону Уайлдер, – но он сейчас занят другими делами, а у вас, насколько я понимаю, дело не терпит. Поэтому предлагаю позвонить Фиби и Генри Эфронам. Вы наверняка видели прошлогодний фильм «Джекпот», так вот сценарий – их рук дело.
Мы ударили по рукам, и в течение месяца были подписаны контракты с режиссёром, сценаристами и исполнителями ролей. Остальные участники съёмочной группы представляли мою киностудию. Мэрилин тоже, но в её контракте были оговорены гонорары за каждую роль, так что в её интересах было сниматься как можно чаще.
Правда, без небольшой ложки дёгтя не обошлось.
– А вы в курсе, мистер Бёрд, что сюжет вашего фильма позаимствован из бродвейской пьесы Джорджа Аксельрода? – осторожно заметил мне по телефону сценарист Генри Эфрон.
– Да? А, ну да, сейчас как раз утрясается вопрос с оплатой авторских.
Изворачиваться пришлось на ходу, потому что ни о каком Аксельроде я и слыхом не слыхивал. Хорошо, сценарист оказался эрудированным, иначе я мог бы на такие бабки с этими авторскими влететь… В общем, достать телефон автора пьесы и нотариально задокументировать его согласие на экранизацию не составило особого труда, пусть я и обеднел на сотню тысяч баксов.
Тем временем по телеэкранам страны победной поступью шествовал фантастический сериал «Звёздный путь». Работа над первым сезоном длилась почти два года, но результат того стоил. Я лично отсмотрел каждую из двенадцати серий, длящихся от 49 до 53 минут, и дал добро на запуск сериала на моём канале. Уже после первой серии рекламодатели, представляющие как производителей зубной пасты, так и автоконцерны США, выстроились в очередь, готовые платить повышенную ставку ради появления своей рекламы в прайм-тайме, когда после вечерних новостей шла очередная серия фантастической киноэпопеи.
Естественно, это подвигло нас к производству второго сезона. Над ним взялась работать та же команда, включая слегка разросшийся штат сценаристов. Все сюжетные ходы я им отдал на откуп, так как в моей памяти отложились всего несколько серий и сами персонажи, поэтому изначально я мог предложить лишь общую концепцию.
Гонорар актёрам, одномоментно ставшими телезвёздами, пришлось повысить, правда, в пределах разумного. Тут я сыграл на опережение, не дожидаясь, пока они пришлют ко мне своих агентов. Решил, что если я не могу предотвратить революцию, то придётся её возглавить, и в итоге буду выглядеть в выгодном свете, а не жертвой бессовестного шантажа.
Декорации космического корабля «Энтерпрайз» ещё больше увеличились в объёме, так что пришлось под них строить отдельный павильон в дальнем углу территории, на которой располагалась киностудия. Это уже не говоря о натурных съёмках, в частности, в районе Большого каньона, пейзаж которого, по замыслу режиссёра, напоминал пейзаж выдуманной сценаристами планеты Каменис, что в переводе с греческого означало «Выжженная планета».
Между тем строительство второго отеля неуклонно двигалось к своему завершению. Открытие планировалось к концу этого – началу
