— Он носит аддлер, — объяснил Киф. — Как Альвар в тот день, когда ты увидела исчезнувшего мальчика. Хотя его не похож на аддлер, так что никто не может сказать, что он носит его. Он хвастался этим. Много раз.
Аддлеры — устройства, которые не позволяли сосредоточиться на чьем-то лице.
— Что ж, — сказала Софи, стараясь не думать об этом. — Это… странно. Но мы знаем, что его полное имя Руи Игнис, поэтому нам просто нужно посмотреть его регистрационный файл…
— Не поможет. Он сказал, что их Технопат стер все записи о его внешности. Не спрашивай, почему его это волнует, но… да. И знаешь, чего еще мы не знаем? Кто их Технопат. Единственный другой член Невидимок, которого я встретил, это Трикс… и единственное, что я о нем знаю, это то, что он — Ветродуй, и Трикс на самом деле не его имя. Понимаешь, о чем я? Все это время… все наши планы, интриги и поиски. Все риски, на которые мы шли. Все время мы чуть не погибали. И мы до сих пор ничего не знаем о наших врагах, о том, что они планируют или чего хотят. Мы даже не знаем, кто сейчас главный! И мы так и не выяснили, что такое инициатива «Путеводная Звезда»… или, может быть, я должен сказать, была, так как мы также не знаем, продолжают ли они ей пользоваться. Точно так же, как мы не знаем, почему Финтан вел список под названием «Критерии», или почему они делали все эти бочки с сопоридином, или для чего должна была использоваться построенная моей мамой установка «Наступление Ночи», или почему Веспера и Финтан бросили ее и перебрались в установку под Атлантидой… мы даже не смогли найти глупый архетип моей мамы, помнишь?
Софи определенно не забыла.
В последний раз, когда они видели толстую книгу, в которой якобы излагались все планы леди Гизелы, Веспера держала ее в руках в Наступлении Ночи, и Софи была уверена, что они найдут ее, когда вернутся и обыщут здание. Но Черный Лебедь обыскал все закоулки и комнатушки и не обнаружил никаких следов.
Никаких признаков чего-либо, кроме разбитых зеркал, пустых залов и последнего оставшегося горгодона (гибридного существа, которое мать Кифа создала для охраны). Он был огромный и безобразный, с огромными когтями и клыками, и хвостом, как у скорпиона… и он мог летать, дышать под водой и карабкаться по стенам. Так что забота о нем была приключением… даже при том, что он содержался на очень безопасном, очень изолированном пастбище.
И все же, каким-то образом, смертоносный Бегемот был наименьшей из их проблем.
— Я с тобой, Фостер, — сказал Киф, указывая на ее хмурое лицо. — Это похоже… мы могли провалиться еще сильнее?
— Эй… мы кое-что сделали, — возразила она. — Мы спасли Атлантиду. И мы поймали Финтана и Альвара. И мистер Форкл убил Бранта. И у нас есть ключ к архетипу твоей мамы, и мы даже придумали трюк, чтобы собрать его воедино. И…
Ничего себе.
Неужели это все, что они сделали?
Должно быть что-то еще…
— Знаю, что мы кое-что сделали, Фостер. Но этого даже близко не достаточно. И самое страшное, как мало мы знаем. Я имею в виду… я даже не могу сказать, вернул ли я все воспоминания, которые стерла мама. А пока они знают о нас все: где мы живем, куда ходим в школу, каковы наши способности, кто наши друзья и семья, как нас найти… нужно ли мне продолжать? Потому что мы оба знаем, что я могу.
— Нет… я поняла, — пробормотала она, жалея, что не может придумать ни единого аргумента против того, что он говорил.
Но Киф был прав. Они безнадежно и великолепно вышли из их глубин. Гораздо больше, чем она позволяла себе признать.
— Так что ты хочешь сказать? — спросила она. — Ты хочешь сдаться?
— Конечно, нет. Я просто… не знаю, как их победить. Все, что я делаю, только ухудшает ситуацию… даже когда думаю, что был так осторожен, оказывается, что я играл по их плану.
— Это потому, что они думают, что мы предсказуемы, — сообщила ему Софи. — И они правы. Мы всегда делаем то, чего они ожидают. Мы должны как-то разорвать этот круг. Мы должны…
Нет.
У нее не было конца этой фразе.
И по мере того, как тянулись секунды, она поняла, что в этом есть свобода. Сила в том, чтобы позволить ее сердцу опуститься до абсолютного минимума.
Может быть, падение на дно дало ей что-то новое.
Или, может быть, лекарство начало серьезно мешать ее мыслям.
В любом случае, что-то шевелилось внутри нее… что-то, что шло вразрез со всем, чему она пыталась сопротивляться.
— Я устала быть слабой, — прошептала она, вспоминая насмешки Гезена в пустыне. — Я хочу дать отпор… и я имею в виду настоящий бой.
— Как… с оружием? — спросил Киф.
Она кивнула, ожидая приступа тошноты.
Когда этого не произошло, она сказала ему:
— Чего бы это ни стоило.
Глава 10
— Гризель неделями говорила, что я должна изучать тактику гоблинов, — объяснила Софи, — но я сосредоточилась на причинении… и это именно то, чего ожидали Невидимки. Они появились, готовые блокировать меня, зная, что я уничтожу Сандора. А если бы использовала метательную звезду, которую держала в руках, то могла бы вырубить одного из них.
— Ладно, но… все равно остались бы еще двое, верно? — спросил Киф.
— Может, и нет. Они сбежали, как только поняли, что силовые поля Руи не работают. Так что они, вероятно, сделали бы то же самое, если бы один из них упал.
Киф прищурился, изучая ее.
— И ты была бы в порядке, если бы покончила с кем-то подобным образом?
Прежде чем ответить, Софи заставила себя представить, как это будет.
— Да. Думаю, да. Это ужасно?
— Нет. Но я, наверное, не тот человек, которого стоит спрашивать.
— Почему?
Он вздохнул.
— Ох, я не должен тебе этого говорить, потому что это заставит тебя думать, что я еще больше запутался, чем ты уже думаешь…
— Я не думаю, что ты запутался, — перебила Софи, — но продолжай.
Он опустился на одну из коек и, закрыв глаза, сказал:
— … мне легче драться. Раньше я думал, что просто злюсь из-за того, что случилось. Но иногда мне кажется, что это часть моего наследия. Может быть, именно поэтому мама позволяла папе быть со мной таким суровым… может быть, она пыталась лишить меня чувствительности. А может, она делала что-то еще, чего я не помню. Все, что я знаю, это то, что оружие и кровь не беспокоят меня так, как других… угу. Не стесняйся думать, что я супер жуткий…
— Нет, — пообещала Софи. —
